ПЕЛЕВИН КАК ПУСТОТА

Август в России – месяц национальных катастроф: то ГКЧП, то дефолт, то «МММ» рухнет, то ваххабиты Дагестан атакуют. Однако все это мелочи по сравнению с нынешним катаклизмом: Виктор Олегович Пелевин впервые с 2003 года не выпустил новую книгу.

Бойцы 25-й стрелковой дивизии повязали черный бант на красное революционное знамя. Вампиры объявили 40-дневный пост. Чем заняты пупарасы, пусора и контент-сомелье, не знаю, – но, должно быть, тоже скорбят на свой лад. Впрочем, в утешение всем страждущим «Эксмо» посулило подарочное издание S.N.U.F.F’а «в неоново-яркой обложке».

Не тем путем пошли товарищи. Достаточно выпустить том с чистыми страницами и аббревитатурой «ПВО» на обложке, а читатель трепетно домыслит недостающее. Какой простор для интерпретаций! Пустые листы – как не узнать в них эманацию шуньяты? А ПВО в старославянском прочтении – Покой-Веди-Онъ: он познал предвечный покой татхаты, покуда мы, насмерть измученные авидьей, барахтались в трясине сансары. А еще можно вспомнить о числовых значениях кириллицы… да вот ведь незадача: ПВО равняется 152. Но погодите убиваться: ежели поделить на 1,407 или вычесть 44, – непременно выйдет 108. И будет вам счастье.

*   *   *

Можете смеяться, но на том самом и стоит фантастическая карьера Пелевина – на вымыслах и домыслах. Говорят, давным-давно хозяева «Вагриуса» побились об заклад: можно ли раскрутить любую бездарность? Версия не подтвержденная, но вполне правдоподобная.

Важная деталь: PR влиятелен, но не всемогущ. Даже полк рекламистов и маркетологов высшей квалификации не заставит вас грызть кирпичи вместо хлеба. Кейнса еще никто не отменял: спрос рождает предложение.

Явление Пелевина состоялось в начале 90-х. Вспомните анамнез тогдашней советской интеллигенции: под Рерихами повита, под Кастанедой взлелеяна, Чумаком вскормлена и кр-ровавой гэбней напугана. Бывший инженер-электрик точно просчитал рецепт общения с целевой аудиторией: копеечная конспирология и кухонная мистика плюс обсценная лексика – для наилучшего усвоения двух предыдущих компонентов.

Образованщина, измученная диаматом, млела: впервые с ней заговорили на ее языке – полуматерном, полуэзотерическом. Намеки на дхьяну и сатори, пересыпанные похабными каламбурами, ласкали ухо, оглохшее от лозунгов. Чуть позже выяснилось досадное обстоятельство: ничего другого ПВО сказать не мог. Весь его интеллектуальный багаж состоял из теории заговоров и кое-как понятой максимы мадхъямаков о пустотности всех дхарм.

В давнем интервью ПВО неосторожно пооткровенничал:

«К вам в гости постоянно приходит один и тот же мелкий бес, который наряжается то комиссаром, то коммивояжером, то бандитом, то эфэсбэшником. Главная задача этого мелкого беса в том, чтобы запудрить вам мозги, заставить поверить, что меняются полюса, в то время как меняются только его наряды».

По-моему, недурной автопортрет.

*   *   *

Интересно, а долго бы протянула Шахразада, кабы каждый раз рассказывала Шахрияру одну и ту же сказку? Думаю, «Тысяча и одна ночь» сократилась бы до трех.

Но это явно не наш случай. Евангелие от Верховного Бодхиерея Всея Руси состоит из единственного стиха: мир и человек суть фантомы. Из четырех слов Пелевин выкроил 18 романов, не говоря о малой прозе.

Иллюзорен мир, созданный усилиями какой-нибудь злонамеренной закулисы (CIA, ФСБ, Federal Reserve System, масонов, – нужное подчеркнуть). Иллюзорна личность – ее заменили разномастные суррогаты (рекламные слоганы, кредитно-дефолтные свопы, виртуальная реальность – нужное подчеркнуть). Доллар не обеспечен ничем, кроме веры в доллар, – а ничего, что с 1975 года страны ОПЕК продают нефть исключительно за зелень? И так далее – по любому поводу, до жестокой изжоги:

«Мы – просто кошмар, снящийся Богу. Но Бог – просто кошмар, снящийся нам».

«И наш мир, и мы сами – просто симуляция».

Это константа, незыблемая, как восход солнца, как дождь осенью, как снег зимой. Но есть и переменные величины – те, что и в газете, и в куплете. Для примера возьмем «Лампу Мафусаила»: масоны, хипстеры, ФСБ, ФРС, гомосексуализм, феминизм, украинский кризис, трейдинг, рептилоиды, – далеко не полный список. И на все про все – 416 страниц. Пелевин всякий раз адаптирует актуальную повестку к клиповому сознанию целевой аудитории, не способной оперировать сложными семиотическими структурами. Анализ ей противопоказан, достаточно обозначить явление. Читатель, воспитанный на рекламных роликах, иного не переживет.

*   *   *

И еще про работу с целевой аудиторией – про цветы невиннаго юмора, которыми славен ПВО. Здесь виден дифференцированный подход: всем сестрам – по серьгам.

Вам, мерчендайзеры и офис-менеджеры: «Пелоты идут в атаку на пелоток»; «За Е. Боннэр!»; «Ветер в харю, Yahoo! – ярю».

Для HR-менеджеров или студентов – хохмы классом выше: «Ом мама папин хум»; «Ебанишада»; «Дао Песдын».

И, наконец, товар для аспирантов: «Как-то раз восьмого марта Бодрийяр соссюр у Барта».

Впрочем, лаконизм давно в прошлом. Поздние остроты будто из чугуна отлиты – до того многословны и тяжелы:

«На каждого хитрого носика есть свой ван гоголь с бритвой!»

«Это был бойкий парень по имени Сер. Так он сокращал “Сережа”, имея в виду не фекальный глагол, а адскую серу. Но я подозревал, что он таким образом борется со своей латентной гомосексуальностью: “Сергей”, то есть “серый педик” – очень эффективное в смысле метапрограммирования имя, и носят его, как правило, яркие гомофобы».

Смешно, жуть.

*   *   *

А что, собственно, с литературой?

Источником вдохновения для ПВО обычно служит компьютерная игра. «Принц Госплана» – это Prince of Persia, первая часть «Цукербринов» – Angry Birds, S.N.U.F.F навеян стратегиями типа Warcraft, а прошлогодний «Поединок» – ARPG вроде Way of the Samurai 4.

Вместо фабульных ходов Виктор Олегович давным-давно лепит литературно-киношные центоны. Разберем на детали S.N.U.F.F, призванный нынче ублажить читателя. Над землей повис рукотворный идеальный мир, демократурный оффшар Бизантиум – привет Джонатану Свифту. Бизантиум ведет театрализованные войны с земной диктаторией Уркаиной – поклон Барри Левинсону и Ларри Бейнхарту. Робот, что взбунтовался против хозяина – ну-у, тут список предтеч шире некуда: от Валерия Брюсова до Карела Чапека. Уркаинский философ Хазм изъясняется раскавыченными цитатами из Фукуямы, а его бизантийский коллега Бернар-Анри Монтень Монтескье предпочитает выдержки из Дебора…

Эту дружбу на все времена завещал нам великий Барт: «Писатель может лишь вечно подражать тому, что написано прежде». И большой, знаете ли, вопрос: Бодрийяр ли соссюр у Барта?

Между прочим, пелевинские заимствования – это еще не самый суровый вариант. Гораздо хуже, если Виктор Олегович пытается обойтись без посторонней помощи: мертворожденность гарантирована. «Смотрителя» не читали? – дивный пример самостоятельной работы. Император Павел I, Франклин и Месмер силою мысли изваяли астральный мир, нареченный Идиллиумом. Надзирать за Идиллиумом приставили род де Киже. При этом всяк Смотритель рожден каретой (именно каретой, а не в карете) и обязан сослать первого де Киже в Сибирь, предварительно таковую выдумав… ну как, увлекает?

Душевная эволюция протагониста всегда трехступенная: неведение – инициация – просветление. Подобный путь проделывал любой пелевинский герой, от Петра Пустоты до графа Т.

Еще одна традиция – искусственная спутница героя. В S.N.U.F.F’е это «баборобот» с той-терьерской кличкой Кая, регулируемой стервозностью и «тремя сменными письками». В «Цукербринах» – виртуальная японская анимэшка Little Sister В «Смотрителе» иллюзорная девица создана усилиями трех медиумов и опять носит собачью кличку Юка. В прошлогодней «Митиной любви» вновь присутствует баборобот с человечьим именем Нютка.

А теперь попробуйте до всего этого дочитаться, продравшись сквозь словесные надолбы и проволочные заграждения: «ганджуберсерки», «дискурсмонгеры», «гламуродискурс», «фрумеры», «друмеры» и так вплоть до совсем уж неудобоваримого «анального вау-эксгибиционизма» или «криптооргазма по доверенности».

Переходя на язык родных осин, Пелевин делается удивительно беспомощен: «Михайловский замок был величественно огромен. Впрочем, он не столько потряс меня своим великолепием, сколько пробудил в моей груди какое-то щемящее подобие ностальгии по великому прошлому». В «Эксмо» как-то заверяли, что ПВО – редкий мастер слова. Сделайте великую милость, купите великолепному стилисту великанский словарь синонимов: чем толще, тем лучше. А то, право слово, от великопостного однообразия лексики уже оскомина.

А если не запредельная тавтологичность, то замшелые штампы: «мрачная завеса тайны», «адская стужа», «таинственное обещание счастья»… Господи, прости, примири, укроти!

Не диво, что на пелевинских костях плясал весь литературно-критический цех по алфавиту – от Белякова до Топорова. Но у публики собственная гордость. Ибо важнейшим из искусств для нас является PR…

*   *   *

…который, надо сказать поражает своей неандертальской наивностью.

Накануне выхода Empire V хакеры злодейски похитили из «Эксмо» и разместили в сети черновой фрагмент романа, не предназначенный для публикации. Молодцы хакеры: и волки сыты, и овцы целы – шум налицо, но продажи не пострадали.

Перед стартом продаж «Лампы Мафусаила» Виктор Олегович скоропостижно скончался во время ночного спиритического сеанса. Хоронить собирались в Гельзенкирхене, а вот поди ж ты – живее всех живых.

Вскоре после публикации «Непобедимого солнца» прозаик Олеся Градова обвинила ПВО в плагиате. Детская инсценировка наезда: до суда в РФ доходит лишь два процента подобных дел.

Кстати, о «Непобедимом солнце». Продано 130 000 бумажных книг, усердствовал forbes.ru. А теперь объясните мне, как можно продать 130 000 экземпляров романа, чей совокупный тираж составил 73 000.

С нынешним переизданием S.N.U.F.F’а – ровно та же клоунада. «Роман вышел 11 лет назад и считается одним из наиболее удачных работ писателя», – объявила Анастасия Николаева на rg.ru.

Да-а? А рассказать ли вам, как рецензенты закидали автора тухлыми помидорами? Мартын Ганин: «Пелевин взял новую, ранее недосягаемую для него высоту. Ему удалось написать книгу, которую зубодробительно скучно читать». Александр Кириллов: «Исполнен этот футурологический бред так грубо, что невозможно читать». Борис Кузьминский: «Даже криэйтор Татарский сказал бы ”фи”». Могу для полного комплекта и Арбитмана процитировать, и Наринскую, – да вы и так уже все поняли.

*   *   *

Потому не жалейте о новой неизданной книжке Пелевина – вы что, старых не читали?

Я вам навскидку скажу, чего тут можно ждать. Вампи(до)ров, курирующих Who-Яндекс. Крайней битвы марксистов с саентологами. Международного террориста арабско-немецких кровей по имени Herr Али, который по совместительству – реинкарнация Зеленой бочкоТары. Семи глаголов «быть» в абзаце из трех предложений, как в «Чапаеве». Восьмикратного «серебристого смеха», как в «Трансгуманизме». Орального вау-онанизма пополам с випашьяной. Розенкрейцеров на велосипеде, дискурсмонгеров на метле и прочих гермафродитов на адронном коллайдере.

И пустоты, которая ну никак не шуньята.

#новые_критики #кузьменков #новая_критика #пелевин_и_пустота