Ко дню рождения Фриппа: «Нового альбома King Crimson не будет!» Окончание

Часть третья. Заключительная, но не последняя.

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ 

Пара слов о стилистике. О которой можно говорить бесконечно. Но и, с другой стороны, не отметиться по теме тоже несолидно.

В основе, в подбрюшье кримсоновской философии возлежит традиционный арт-рок со всеми оттуда вытекающими. Плюс массивный, разнообразный драматический вокал.

(Не обращайте внимание, дорогие господа, на моё неправильное произношение «кримсонов»: очевидно, что в транскрипции звучит как «кримзэн». Думается, то просто дань прекрасным воспоминаниям юности.)

Упрощённо можно изобразить арт-движение середины—конца 60-х гг. двадцатого века следующим образом.

 Имеются три ветви. Три мощных течения, потока.

Арт-традиция, во-первых. 

Подобно фундаменту, джазовому аутригеру — квадрату. Стандарту. Теме. «Мэкки-Нож» помните? Сколько прославленный стандарт выдержал интерпретаций: от выдающихся Ben Webster и The Doors до Ника Кейва и Робби Уильямса. Не счесть. Удивительно, как по незабвенной теме ещё не сделана опера. Хотя и брехтовской «Трёхгрошовой» достаточно. Но отвлеклись.

Это, хотел сказать, «стимулятор»... г-хм. На самом деле, разумеется, знаменитый диэлектрический генератор Ван де Граафа. В честь которого названа группа Van Der Graaf. И конечно, «великий Гэтсби» — Genesis с Питером Габриелем и Филом Коллинзом во главе.

Второе могучее течение. Знамо и безоговорочно Pink Floyd с его психоделически-блюзовым началом.

И наконец, третий прогрессив-монстр — собственно Роберт Фрипп.

Гуру. Учитель. Перемешавший-перемоловший в сакральном миксере музыкальной тайнописи первых двух монстров. И, подсолив получившуюся смесь научно-изыскательскими, инженерными наклонностями и шопенгауэровским биением сердца, получил некую субстанцию, ежели можно так выразиться, «Идеального авангарда». Будто идеальный шторм Ридли Скотта — фильм «Белый шквал».

Это аналогично тому, елико «пчелиный» укус, нокаут Мохаммеда Али назвать «идеальным», красивым, блестящим. Он ведь вроде как нещадно избивает соперника. Наносит ему жуткие увечья и травмы — тем не менее зрелище великолепно, божественно: брависсимо! По мнению ошарашенной и, главное, неангажированной публики.

Неимоверное буйство красок вмиг перемежается, смыкается с мистической пустотой — едва уловимыми призвуками, отзвуками живой жизни. Спрятавшейся в глубине подсознания. Вновь потом возвращающейся в русло начатой сонаты (и всё-таки сонаты как формы! — не менее). Но без выраженного её гармонического проявления. Равно, скажем, у ELP. Так видится мне In the court of the Crimson King.

In the wake of Poseidon (2-й альбом, 1970) — из всех кримсоновских программ — наиболее приближен к мировой классике в полном смысле этого слова.

Помог тому достославный фрипповский меллотрон. Доподлинно воспроизводящий скрипичный, да и симфонический, в общем-то, оркестр. Добавлю, что даже самые современные сверхсинтезаторы до сих пор не могут добиться такого звука. Может, из уважения к семидесятишестилетнему патриарху?.. Шутка.

Lizard (1970), естественно, выплыла, ну или выехала, как угодно, на духовых партиях  Мела Коллинза. Фрипп, в свою очередь, пересел на акустику — и дал волю другу Мелу. Тот не подвёл.

Отметим одну кримсоновскую особенность.

Каждая программа обязательно открывалась некой вступительной инструментовкой в тяжёлом, почти металлическом, — с ключевыми оттенками doom-харда, — стиле.

Концерт Islands 1971 года, кстати, чуть скопировал предыдущий Lisard. Нимало сумняшеся пахнув наличествующей тогда в мировом сообществе битломанией. В советском обществе тоже. «Ленноновщинкой». (По ходу термин — моё изобретение, нет?) Что простимо. Допустимо. И неплохо. Но чего в дальнейшем Фрипп себе больше не позволял. Окромя обожаемой и, впрочем, вполне оправданной Агрессии с большой буквы. Которая в данном диске ощутимо присутствовала.

(Справка: последнее время, на выступлениях, «кримсоны» стали вдруг использовать прямые цитаты. В том числе битловские. Это, бесспорно, дань моде. А Фрипп от моды никогда не отставал. Хотя битлы в моде всегда.)

Red, боготворимую когда-то Куртом Кобейном, мы затронули в предыдущем выпуске. Похвалили за Red Коллинза. Незаслуженно мало сказали о восхитительном вокалисте Джоне Уэттоне. Восполним упущение.

Концептуализм, точнее даже, лирический концептуализм Уэттона, как говорится, сделал кассу Фриппу 70-х. Придал концертам потрясный эпический заряд. Драйв. Глубину и прозрачность. Что, вдобавок с парой-тройкой штрихов неземной футуристической «зауми», — вывело «Red» в заслуженные ряды классики жанра.

Наступившие 80-е отметились не только хогвартской реинкарнацией King Crimson. Но и, несомненно, проявлением такого чуда прогрессив-движения, как Marillion.

В свой черёд, Фрипп завязывает с устаревшим авангардным «тряпьём» 70-х. Плотно взявшись за... гитару и её звук. Сэмплы. Примочки. Синтезаторы.

Усиливает группу вторым гитаристом, экзотически-виртуозным стикистом (незаурядный исполнитель Тони Левин). Продолжает непрекращающиеся акустические эксперименты: в песнях у него воют слоны, кони, носороги, полубоги и полулюди и тому подобное. Данью традиции в альбомах 80-х Discipline, Beat и Three of a Perfect Pair доносятся отголоски старых «кримсонов». Вместо «положнякового» прог-рока и психоделики Фрипп играет что-то вроде сложно устроенного нью-вейва с отсылками к азиатским гамелан-оркестрам.

Вдумчивому читателю впору спросить: типа слышь, друг, а ты-то где тогда был?

Что ж, спасибо за вопрос.

Формула абсолютно примитивна для патологически патлатого советского рокера-джазиста: музучилище-кабак-«мечта свалить в Питер».

Почему в Питер? — въестся-таки под кожу привередливый оппонент.

Не знаю, — отвечу. — Может, потому что там жил БГ. Ан нет. Скажу честно: в Питере у меня налажен трафик по сбыту музыкальных инструментов. Элементарная фарцовка. Статья УК 154: «Спекуляция».

Пока я, питерский студиозус, торгую кроссовками, микрофонами и фирменными тарелками от японских барабанов, у сонм меломанов диско-восьмидесятых появляется устойчивое предчувствие второй реинкарнации «кримсонов».

Способствовало тому появление свежих альбомов суперуспешного дуэта Fripp & Sylvian. Нехилый коммерческий успех тандема и предопределил очередное возрождение легенды авангард-рока, авангардного образа мышления. Возрождение «нового» фрипповского авангарда — вершины жизни.

Фрипп становится властителем дум. Пушкинским «владельцем душ».

Заметим, в собственных альбомах, без Фриппа, Силвиан невольно соприкасается с вездесущим духом всепроникающих Пинк Флойд. Опять же, какие 80-е без «пинков»! — немыслимо. С Фриппом этот фокус не проходит. Их дуэт «пинковские» нотки обходил стороной — настолько своеобразен и непримирим ко всему обыденному, сущему и общепринятому был Роберт Фрипп. (Без критических апелляций к «флойдам» ессно.)

Кинг Кримсон много гастролирует. Куча концертов, выступлений. Но...

Специалисты-музыковеды не отмечают тот период очень уж особливо, к сожалению. Дуэты — да, удались (с Энди Саммерсом, например). Новое звучание — да, получилось окей — высшая проба. Остальное — без причуд. Без придыхания и восхищения. Без телесного тремоло, так сказать. Не то что раньше.

«Нового альбома King Crimson не будет!» — вновь слышатся знакомые слова после выхода Three of a perfect pair в 1984-м.

1994 г. Третья реинкарнация «кримсонов»

Молотобойное металлическое звучание. Сталелитейный металлургический индастриал. Сквозь который со скрежетом продирается идея Фриппа о связи... с инопланетянами. О чём тут же не преминет упомянуть проныра-пресса: Фрипп — экстрасенс. Фрипп — контактёр. Фрипп — «оттуда».

Альбомы 95-го года — причудливое смешение стилей всех трёх творческих периодов группы. Что вполне правомерно. Где ощущается приблизительно равное количество «мягкого», в кавычках, индастриэла и по-настоящему отличных баллад — превосходный подарок искушённым меломанам 90-х. А в дискографии ансамбля появляется очередной «алмаз», — пишет критика. Кто ж против. Алмаз так алмаз.

Один из лучших альбомов фрипповского концерна 90-х — Tasting to destruction с Дэвидом Кросс-соло. (Не нашёл почему-то на ютубе)

...Знаете, отследить King Crimson с конца 90-х и далее практически невозможно. Трудно. Фрипп, как обычно, вместо повседневности выбирает нереальное. Коллектив стал растворяться во всевозможных проектах, конгломератах, джаз-рок фракциях. Стал целой корпорацией сменяющих друг друга  музыкантов. Участвует во множестве фестивалей.

Полноценных студийных альбомов вышло с эпохи двухтысячных всего два. The ConstruKction of Light (2000) и The Power to Believe (2003): жесть и агрессия — жизнь и смерть. Плюс концертники.

В сентябре 2013-го капитан Фрипп вновь анонсировал очередную реинкарнацию.

Опять-таки с пиратом-саксофонистом Мелом, в своё время писавшим In the Wake of Poseidon, Lizard, Islands и Red. Также ударником из Ministry Биллом Рифлином. Причём ударников хотел собрать аж троих.

В 2014-м группа тронулась в путь. Начали с США.

В 2015 году, судя по анонсам западной прессы, — весь сентябрь (текст тогда же и написан) Фрипп выступает в Великобритании: Лондон, Эдинбург, Бирмингем. Конец сентября — Франция, Нидерланды. Октябрь — Япония. Дело пошло. Корабль двинулся в дальний путь. Под лейблом King Crimson ProjeKct. Кстати, иногда без самого Фриппа.

2014:

С лихвой пять десятков лет своего существования проект King Crimson каким-то невероятным образом умудряется избегать самоповторов. Во всяком случае, явных. Постоянно движется и движется в непредсказуемую и непредвидимую фантастическую сторону графства Хогвартс. И дышит. Творит. И живёт. Благодаря капитану. Благодаря наставнику и учителю — Роберту Фриппу.

Всего доброго!

Роберт Фрипп, Учитель:

 

#робертфрипп #кингкримсон #рок #электрогитара #акустика #меллотрон #концептуализм #сэмплы