dies irae (на конкурс)

Пролонгация текста Karakum - https://alterlit.ru/post/26846/

Совсем чуть-чуть Karakum - https://alterlit.ru/post/26218/

И цитата фрагмента кавера Сотоны из каментов - https://alterlit.ru/post/26949/

На всякий случай, чтобы не отвлекать лишними ссылками:

Бра́на (от мембрана) (в теории струн) - гипотетический фундаментальный многомерный физический объект размерности меньшей, чем размерность пространства, в котором он находится.

Сингулярность (упрощённо) – разрыв, скачкообразный переход или скачкообразное изменение свойств чего-либо.

Не ищите ошибку в слове "чорный" - ИМХО в словах чорный и чорт буквы "е" или "ё" придают их визуальному образу неправильный, слишком легковесный оттенок.

 

Сеанс закончился вместе с полторашкой. Точнее, в одном месте и одновременно с голосом космической женщины:

- Надеюсь, путешествие в мир звёзд, галактик и чорных дыр вас не утомило. И мне хотелось бы закончить его словами Эйнштейна: «Пространство и время являются принципами нашего мышления, а не условиями, в которых мы живём». Спасибо и до новых встреч!

Дарья и Миша оставляют пустой зал. На выходе Дарье кажется, что её подталкивает какая-то сила.

И вот они стоят уже под стальным октябрьским небом и смотрят на купола. На много чорно-зелёных и один светло-серый. У входа в храм – никого, планетарий – всё та же бездомная сирота. Почему-то Дарье кажется, что более бездомная и более сирота, чем раньше.

Дарья растеряна. Дарья оглядывается по сторонам. Неподалёку – жёлтая машина. Её капот подпирает копчиком тот же смуглый шофёр. Тот, да не совсем тот. Дарье кажется, что тот был моложе. Немного, лет на пять-шесть. Дарья делает шаг в его сторону. Смуглый шофер кивает седой головой. Смуглый шофер понимает седой головой. Смуглый шофер продолжает жить жизнь. Дарья и Миша подходят к нему. Он говорит:

- Что-то вы подзависли. Нет, не шесть - шестнадцать. Условия у всех разные. Куда едем?

Дарья не понимает, о чём говорит смуглый шофёр. Цифры, цифры, условия... В голове продолжает звучать голос космической женщины: «Пгостганство… вгэмя…» Но рядом Миша, который точно знает «когда» и точно знает «как». И он говорит:

- Давай, в ближайший супермаркет.

Дарья и Миша вслед за смуглым шофёром садятся в машину.

В супермаркете Миша берёт литруху водки. На кассе карта не проходит. Дарья роется в кошельке и достаёт наличные. Кассир долго крутит в руках переданные купюры, бросая странные взгляды на Дарью. Потом кивает головой и пробивает чек.

Дарья и Миша возвращаются в машину.

- Миша, дай сигарету, у меня закончились, - обращается Дарья к Мише.

- А здесь не курят. Это же храм, - замечает смуглый шофёр.

- Как храм? Где храм? А как же церкви?

- Вы не путайте церкви с храмом, - отвечает смуглый шофёр. И обозначает окружающий мир жестом руки, напоминающим движение автомобильных дворников. И спрашивает:

 - Куда дальше едем?

- Домой, - отвечает Дарья.

Смуглый шофёр не спрашивает адрес. Смуглый шофёр помнит адрес. Дарья смотрит в окно. Её внимание привлекает прохожий. На первый взгляд, ничем не примечательный представитель офисного планктона в приличном костюме. Но при этом застывшее, словно пластиковое лицо. И Дарье кажется, что он вымучивает каждое своё движение. И Дарья не понимает, кого он ей больше напоминает: манекена или зомби.

- Что это? – вырывается у Дарьи.

Смуглый шофёр чуть поворачивает седую голову:

- Вы же знаете. Когда я в прошлый раз Вас подвозил, об этом говорили по радио. Люди перестали умирать.

- А почему у церквей купола чорные?

Смуглый шофёр равнодушно пожимает плечами:

- Не знаю. Люди не ходят в церкви.

И Дарья пытается сложить одно с другим. И складывает, и начинает понимать. Бог стал не нужен. Когда нет смерти, Бог не нужен. Как очки зрячему. И Дьявол не нужен. Но храм почему-то нужен.

«Долгая память лучше, чем сифилис…» - неожиданно чистым голосом спел в голове Дарьи Гребенщиков, перевирая свои же слова.

- Включите радио, - просит Дарья.

Радио не играет музыку, оно играет уверенный дикторский голос. Голос бодро сообщает Дарье что-то про феноменальные достижения медицины в области консервации плоти и бальзамирования, что-то о чудесах пластической хирургии, что-то о новых косметических средствах и что-то совсем непонятное о балансе духа и самосовершенствовании. И Дарья поворачивается к Мише в надежде, что он точно знает не только «когда» и «как», но и «почему». Миша качает головой. На миг задумывается и командует:

- Едем к Теодору. …Ну, к Фёдору. Когда я не знаю ответа на вопрос «почему», я обычно спрашиваю у него. Он всегда знает… Знал. Тут недалеко.

Миша диктует смуглому шофёру адрес.

Голос диктора в радио на мгновенье замолкает... И Дарью накрывает взрывная волна десятков голосов, ворвавшихся в салон и в её голову моцартовским хором:

Dies irae, dies illa

Solvet saeclum in favilla…

По телу Дарьи бегут сотни невидимых крошечных насекомых. И убегают к кончикам пальцев рук и ног, и срываются с них.

https://www.youtube.com/watch?v=hv0h5Ny8idw

 

…Они подъезжают к старому дому начала прошлого века. И снова, второй раз за этот век смуглый шофёр не берёт денег за проезд.

Дарья и Миша выходят из машины под небо, изменившее цвет. Небо цвета припоя, в который забыли добавить олово. Небо, готовое вот-вот упасть, но почему-то не падающее. И лишь начавшее капать октябрём на их головы.

Дарью и Мишу затягивает чорная дыра подъезда. Они поднимаются на второй этаж. Миша нажимает кнопку звонка. Дверь открывает бородатый мужчина средних лет. Дарья видит, что он удивлён, и видит, что Миша почему-то тоже удивлён. Наконец, бородатый мужчина неуверенно произносит:

- Мишка? Вы откуда?

- Из планетария, - пожимает плечами Миша.

- А-а, ну тогда понятно. А я-то думал, куда пропал? Проходите на кухню.

Пропустив гостей внутрь, хозяин закрывает входную дверь. Вслед за ним Дарья и Миша заходят на крохотную кухню. На холодильнике стоит старый радиоприёмник и продолжает играть «dies irae». Дарья спрашивает:

- Фёдор, а у тебя здесь тоже храм?

Фёдор замирает в недоумении. Дарья поясняет свой вопрос новым вопросом:

- Курить можно?

- А-а, да, конечно! Вы присаживайтесь. Пить будете?

- Спасибо, приятель! Мы со своим, - отвечает Миша. И ставит на стол бутылку купленной только что водки. - Давай стаканы.

Фёдор достаёт рюмки. Дарья закуривает. Миша открывает бутылку и разливает. Трое молча чокаются и выпивают. Фёдор выдыхает и чуть ли не декламирует:

- Зная, откуда вы пришли, догадываюсь, о чём спросите. Отвечаю. Люди перестали умирать.

- Да за@бали вы все своими проповедями! - срывается Миша.

И сразу берёт себя в руки:

- Извини… Мы это уже второй день отовсюду слышим.

- А я уже шестнадцать лет с этим живу. Вон, даже и Поэт ошибся, когда шестнадцать лет назад написал:

«Все навечно умирают,

Хоть попы иное врут».

Фёдор усмехается и продолжает:

- И не умирают, и попы не врут. Хотя, где сейчас эти попы?.. Ладно, х@й с ними - и с попами, и с лирикой. Короче, всё довольно просто. Солнечная система попала в аномальную зону мультипространства. Физики считают, что к бра́не нашего Пространства-Времени добавилось дополнительное измерение. Свойства и геометрия пространства изменились. В результате оказалось нарушено взаимодействие единого поля сознания и личного сознания, ну того, что попы называли «душой». Его высвобождение и перераспределение перестало работать как раньше. И люди всё-таки умирают. Точнее, умирает их физическая оболочка – тело. А так называемая душа не может от него оторваться. И продолжает управлять им. Насколько успешно, вы, наверное, уже видели. Медицина сейчас не лечит людей - медицина как может борется с разложением: где-то бальзамированием, где-то протезированием. И ещё - люди стали понимать друг друга без слов. Конечно, не сразу и не все.

Миша перебивает Фёдора:

- Ладно, допустим. Но почему нас с Дарьей вся эта по@бень не коснулась?

Фёдор снова усмехается:

- Теперь уже и вас коснулась. После того, как вы вышли из планетария. Дело в том, что на планете всего несколько зданий со схожей геометрией купола. Под этими куполами пространство каким-то образом сохранило прежние свойства, что породило пространственно-временную сингулярность на границе купола. Этот своего рода портал был открыт в тот момент, когда вы зашли в планетарий. После этого он закрылся на вход, но остался открыт на выход, чем вы и воспользовались. Проще говоря, что-то типа гравитация-антигравитация*. Надеюсь, понятно?

Фёдор замолчал. Миша неуверенно кивнул...

И Дарья почему-то снова вспомнила долговязую математичку Мавлию Султановну. «Убидаем свои автодучечки и сдаём даботы». И Дарья поняла, что пять букв обрели безвозвратный порядок. Но другие пять букв.

Дарья, не чокаясь, опрокинула рюмку с несколькими оставшимися каплями водки. И подумала: «Хорошо, что Миша ещё не научился читать мысли… Хотя, почему хорошо?» И Дарья затушила дымящийся бычок. И схватила Мишину руку. И сказала:

- Я хочу трахнуться с тобой. Поехали к тебе! Хватит на сегодня сингулярностей.

И засмеялась. Радио продолжало играть зацикленный в бесконечную петлю «dies irae».

 

* - термин «антигравитация» из уст персонажа следует расценивать как жаргонизм, не имеющий отношения к его дефиниции в современной физике.

#альтерлитпролонгация #конкурс_alterlit