Аня

В аптеке, как и везде, дефицит кадров. Лена Борисовна жаловалась своей подруге Альбине Петровне, которая заведовала аптекой в том же районе:

— Одиннадцать дней подряд выхожу на работу, одиннадцать! Еще ночью была сработка, пришлось и ночью выходить. Какие-то гады перерезали медный провод в подвале и сработала сигнализация.

— Что ты мне рассказываешь! — отвечала Альбина Петровна. — Сорок два дня подряд работаю. Сессии, отпуска! Некому закрывать смены.

— Вы тоже ищете сотрудников? Если придет Дина из «Апреля», не берите. Она путает ибупрофен с вильпрафеном, ищет рибомунил в холодильнике — два месяца у нас проработала, я за это время поседела. Даже позвонила в колледж: «У вас такая училась? Как вы дали ей диплом?!» На том конце тишина.

— Ничего не говори! — восклицала Альбина Петровна. — Наталью, пришла из «Магнита», помнишь? Каждую неделю пропускала по смене: то отравилась в армянском ресторане, то на нее напали и хотели изнасиловать, то не может прийти, потому что ногти сломала. Я ей проверку знаний устроила наконец и уволила за профнепригодность.

— Нет работников!

— Вообще нет!..

Лена Борисовна и Альбина Петровна чокнулись чашками чаю с добавленным коньяком — был вечер, рабочий день закончен, можно снять стресс.

— В колледже со второго курса все студенты разобраны, — пожаловалась Альбина Петровна. — Всех забрали крупные сети.

— А остался кто? — возмущалась Лена Борисовна. — Ходуны, которые нигде не приживаются! Пришла одна на прошлой неделе. Вся трудовая исписана, нигде больше полугода не работала. Почему, спрашиваю, из «Живики» уволилась? Говорит, однажды решила, что ее смена — восемь часов, а не тринадцать, закрыла аптеку и ушла.

Одним словом, проблема с кадрами в аптеках — такая же, как везде. Но после третьей чашечки чаю с коньяком Альбина Петровна предложила кандидатуру. Девочка по имени Аня живет недалеко, может поработать, только опыта нет, на днях закончила академию.

— А к себе я ее взять не могу, — сказала Альбина Петровна, — она дочь моего бывшего мужа, который теперь живет где-то в ХМАО. Нынешний узнает — с ума сойдет.

Так под началом Лены Борисовны оказалась провизор Аня, девушка с большими черными глазами, густыми черными волосами, одним словом — яркая.

Начала она с того, что всунула монетку в кассовый аппарат. Аппарат заклинило.

— Зачем? — спросила Лена Борисовна.

— Я не знала, куда положить сдачу, положила на кассовый аппарат, а она просто внутрь закатилась.

Аню попросили разложить препараты по местам хранения. В результате фруктовые батончики оказались в холодильнике вместе с вагинальными суппозиториями, антибиотик попал на витрину, а ампулы диклофенака поместились в одном шкафу с ромашкой.

— Аня! — кричали Лена и Юля, очередной раз натыкаясь на это безобразие, — смотри внимательнее!

— Я стараюсь! — честно отвечала Аня и от переживаний роняла на пол флакон амброксола.

Однажды, потратив три часа на поиски неизвестно куда спрятанного дорогостоящего препарата, Лена закричала в отчаянии:

— Аня! Ну как? Как ты вообще решила, что тебе нужно работать в аптеке?

— Да я и не хотела, — искренне ответила Аня. — Я хотела в военное. Но меня зарубил психиатр. Вообще-то, я боялась нарколога, потому что лежала в больнице перед тем, как пройти комиссию, и у меня все руки были в синяках, и я думала, что меня за наркоманку примут. Я наркологам все объяснила про больницу, они сказали: «Девушка, не волнуйтесь, мы знаем разницу между наркоманскими дорожками и медицинскими уколами!»

А у психиатра, со слов Ани, вышло так. Он показал ей картинку на военную тему и спросил:

— Когда была битва при Бородино?

— У нас не было учителя истории в школе, — наивно сказала Аня.

А сама Аня не очень интересовалась историей.

— Вы можете показать, где наши и где противники?

— Вот наши, — сказала Аня и ткнула пальцем в Наполеона.

— А Наполеон? — удивился психиатр.

— А что Наполеон? — не поняла Аня. И вспомнила: — Да! Наполеон был маленький.

— Где Наполеон? — пытался гнуть свою линию психиатр.

— Дома, — искренне доложила Аня свои соображения.

— Как дома?

— Сидит дома и руководит.

— А как же война?

— Так он самый главный, зачем ему быть на войне?

— Так мне самому психиатр понадобится, — сказал психиатр. — Вы хоть понимаете, что в руках у вас будет оружие?

В общем, не взяли Аню в военное.

Узнав такую историю провала, Лена даже ругаться перестала. А Юля, смеясь, сказала:

— По-своему очень разумно. Про Наполеона мне понравилось.

Пришло время вставать за кассу и давать консультации покупателям. Безрецептурный ассортимент Аня выучила быстро. У нее хорошо шли витамины, обезболивающие, мази для суставов. В сложных случаях Ане велено было спрашивать Лену Борисовну. Аня со всем согласилась и тут же продала три пачки антидепрессантов без рецепта.

— Аня! — закричала Лена, не обнаружив бланков на антидепрессанты в конце дня, — зачем ты пришла работать в аптеку?

— Ну, я раньше подрабатывала в «Красном и белом». Лучше всего продаются алкоголь и лекарства, — объяснила она свой жизненный путь.

На это даже возразить было нечего.

— Если честно, я очень волнуюсь, — сказала Аня. — Я так переживаю, чтобы у меня все получилось, что у меня даже глаз дергается.

— Возьми магний, — сказала Лена.

Магний — универсальный аптечный ответ при жалобах на повышенную нервозность.

— Я уже покупала магний!

— Тогда не знаю, — проворчала Лена.

— Наверное, надо его выпить, — решила Аня.

Ане нельзя было отказать в дружелюбии и любви к жизни. Однажды она принесла на работу беляши и предложила угощаться. Беляши были отличными. Даже требовательная Лена Борисовна сочла, что они не жирные, но и не сухие, в меру сочные.

— Кто тебя учил готовить? — спросила Лена Борисовна.

— О, это не я, это мой сосед! Я квартиру снимаю с одним мальчиком, он приготовил и оставил на столе. Я решила, что это он меня так угостил и решила угостить вас.

Юля замерла с надкушенным беляшом в руке. Аня убежала в зал, чтобы отпустить покупателю витамины для диабетиков.

— Зато она добрая и простая, — сказала Юля.

И простота бывает к месту, если применена как следует.

Однажды к аниной кассе подошла бодрая бабулька. В одной руке она держала тяжелую хозяйственную сумку с торчащими из нее перьями лука, в другой — рекламную газетку из тех, что подкидывают в почтовые ящики.

— Камфорное масло! — сказала она.

Масло Аня принесла; бабулька расплатилась, долго убирала сдачу в кошелек, который потом не могла как следует спрятать в сумке, и попутно зычно поясняла:

— Буду лечить глаза! Я в газетке прочитала. Надо взять камфорное масло, сок алоэ, растительное масло, и лечить катаракту. Вот, видите? — она ткнула Ане под нос цветную листовку. — В газете ерунду не напишут!

Аня замерла как столп, глядя в пустоту и что-то обдумывая.

— А врачи эти не знают ничего!

— У вас сумка тяжелая, — сказала Аня, сбросив с себя оцепенение. — Я вам помогу.

Она вышла в зал, встряхнула бабкину сумку. Кошелек упал на самое дно под одобрительное кряхтение хозяйки. Потом Аня взяла флакон камфорного масла — и с силой бросила его на пол. Флакон хрустнул, масло потекло по полу, по аптеке разлился резкий характерный запах.

— Дура криворукая! — ахнула бабулька. — Ты чего наделала!

— Не волнуйтесь, — стала успокаивать Аня, — деньги я вам верну, прямо сейчас.

— Флакон другой дай!

— Нет другого, честное слово, но я отдам вам деньги!

— Что за девки пошли, руки растут из того места, где у нормальных людей ничего не растет!

Аня, не переставая извиняться, отсыпала сорок рублей из кассы. Бабулька, не переставая ругаться, ушла. Аня сказала Лене:

— Я подумала, что это опасно — лить камфору в глаза.

— Молодец, — сказала Лена.

— Только камфарой теперь воняет.

— Ничего, — сказала Лена. — Пол помыть можно, а запах выветрится. Про капли глазные что знаешь? Пойдем изучать.

Она открыла ящик, в котором хранились средства для глаз, и начала объяснять:

— Смотри. Корнерегель. Заживляет поврежденную роговицу. Например, пришел человек, которому от сварки искра в глаз попала. Что предложишь?

— Корнерегель! — обрадовалась Аня.

— Нет. Пошлешь к врачу. Если в глаз попала окалина, ее надо убрать и, возможно, потребуется антибиотик. А ты человеку потом обязательно добавишь к антибиотику корнерегель. Антибиотики в каплях вот. Мамочка пришла за альбуцидом для ребенка, что будешь делать?

— Вот он!

— Нет. Промышленная форма альбуцида есть только в дозировке двадцать процентов, это взрослая дозировка, детскую давно не выпускают. Смотрим дальше...

Закончив перебирать ящик с каплями, Лена перешла к полкам с растворами. Вообще-то, память у Ани оказалась цепкой, схватывала она быстро.

— Вам это в академии рассказывали? — спросила Лена под конец.

— Не знаю. Конспекты я сожгла на выпускном, — сказала Аня.

День спустя корнерегель у Ани купил старичок, ругавший свою глупую старуху: «Начиталась всяких глупостей! Намазала глаза неизвестно чем, а я бегай теперь за лекарствами для нее».

Некоторые покупатели привыкли к Ане и теперь предпочитали покупать нурофен у нее. «Вам нужна вода, чтобы запить», — заботливо сообщала она и продавала к нурофену воду. Допродажи устраивали Лену Борисовну, миролюбие Ани нравилось другим сотрудникам аптеки.

Еще оказалось, что у Ани есть талант разговаривать с покупателями на щекотливые темы. Продавать презервативы и смазки, например, никто не умел лучше. «Что значит — можно ли доверять этой таблетке?! Да вы бы знали! Колом не перешибешь!» — можно было услышать от нее. Или: «Что значит — так сойдет?! Вы удовольствие партнерше доставить хотите или нет?» Покупатели делались заметно бодрее после таких сеансов психотерапии.

Только один раз случился скандал. Она спросила покупателя:

— Сколько презервативов? Есть упаковки по три, двенадцать, тридцать штук.

— Тридцать? — с подозрением спросил мужичок. — Это на несколько лет или для сутенеров и проституток?

— Ну знаете! — возмутилась Аня. — Есть люди, которые живут активной половой жизнью.

— Да ты сама проститутка! — догадался мужичок.

На такое похабное заявление не могла не отреагировать Лена Борисовна. Она выскочила из своего кабинета — красивая зрелая женщина с высокой прической, на каблуках, и тяжелые серьги с янтарем в ее ушах качались от гнева:

— Вон! Ты кто такой? Оскорблять сюда пришел? Я охрану вызываю, слышал? Выметайся! Жлоб! Подлец! Чтоб я тебя тут близко не видела!

Мужичок стушевался и мгновенно ретировался. Лена Борисовна бушевала вслед:

— Не выношу жлобов!..

А Аню в знак поддержки обняла.

Косметику — самую, вероятно, маржинальную категорию товара — Аня продавала очень хорошо. У Ани была ровная кожа. Почему-то женщины больше доверяют рекомендациям, если слышат их от тех, у кого нет пигментных пятен и оспин.

Одним словом, дела у Ани понемногу пошли на лад. Лена Борисовна даже ушла в отпуск, справедливо полагая, что Аня уже не нуждается в ее постоянном контроле.

За следующие две недели инцидентов почти не было. Только однажды Аня подбежала к Лене с сообщением, что какой-то мужчина хочет купить феназепам, но у него неправильно оформлен рецепт.

— Я отказалась продать, — отчиталась Аня. — Я правильно сделала?

Лена подошла к кассе, взяла рецепт в руки.

Очень плохим почерком было выписано что-то, что начиналось на «Ф». Еще можно было прочитать дозировку: «5 мг». И сигнатуру: «2 р/д».

— С чем вы пошли к врачу? — спросила Лена.

— Давление, — растерянно сказал пожилой мужчина.

— Аня, это фелодипин. Пожалуйста, достань упаковку в пять миллиграммов.

Когда покупатель ушел, Лена сделала выговор:

— Сердечник! Хорошо, что ты не продала феназепам! Пять миллиграммов два раза в сутки — да он бы умер!

— Ну не продала же! — ответила Аня.

Спустя два часа пришла девушка и спросила Лену. Протянула ей большую шоколадку.

— Не надо, — сказала Лена. Она не брала подарки от покупателей.

— Я хотела сказать спасибо. Моему папе в пяти аптеках не могли прочитать рецепт на фелодипин, и только вы прочитали.

— Он ко мне подходил! — встряла Аня. — Можно мне забрать шоколадку?

Еще Аня очень быстро смекнула, что при продажах нужно содержимое каждой упаковки демонстрировать покупателю. «Видите? — говорила она. — Ампулы целые. Таблетки на месте. Инструкции в порядке». Как раз в это время по району прокатился вал мошенничеств, когда из упаковок вытряхивали содержимое, а потом приносили в аптеку со словами: «Вы продали пустую коробку». Особенно такая беда касалась дорогостоящих препаратов.

С Аней этот фокус не прошел. И все сотрудники аптеки сказали: «Молодец».

А когда из отпуска вернулась Лена Борисовна, Аня сказала:

— Ну, мне пора в Югорск, я уже и билеты купила. — И пояснила: — Я училась по целевому направлению, надо отработать теперь в родном городе.

— Где это — Югорск? — только и спросила Лена Борисовна.

— Ханты-Мансийский округ. У нас очень красиво. Приезжайте в гости, я вам такие места покажу — закачаетесь. Сделаете отличные фото, в соцсетях все будут лайкать.

В день ухода Аня принесла пиццу, обнялась со всеми, Лена Борисовна ее на прощанье перекрестила.

— Жалко, — сказала Юля. — С ней было весело, что-нибудь да отчебучит.

А Лена ничего не сказала, только вздохнула, разбирая шкафчик с успокоительными таблетками, где в ряду новопассита лежали аккуратно сложенные Аней упаковки свечей от геморроя.