Золотая рыбка

К океану вышли перед рассветом. Воды ещё не было видно, но уже слышался шум набегающих на берег волн, а лёгкий ветерок посвежел и наполнился запахом гниющих водорослей.
— Привал, — Старик сбросил с плеча армейский мешок. — Отдыхай, а я пока осмотрюсь.
Старуха молча кивнула и, сняв рюкзак, села на песок. Рядом, вывалив лиловый язык, прилегла Собака.
Старик, проверив, полон ли магазин винтовки, дослал патрон и направился к дюне, закрывавшей их от океана. Не доходя нескольких шагов, лёг и пополз. Собака привстала, но Старуха опустила ей на спину ладонь, приказывая оставаться на месте.
Лишь первые лучи солнца брызнули из-за морского горизонта, мир вокруг ожил. Пролетела, чайка раскинув покрытые пятнами мазута крылья. Бесшумно засновали неведомые длинноногие муравьи. Шурша песком, скользнула мимо тощая ящерица с полупрозрачным телом. Старик всё лежал на гребне дюны, рассматривая берег в оптический прицел винтовки. Снизу Старухе были видны ребристые подошвы его военных ботинок. В одной застрял зеленоватый осколок стекла.
Наконец Старик, не разворачиваясь, сполз вниз и присел на корточки рядом со Старухой.
— Хижина, — прошептал он. — Кажется брошенная.
— Идём?
— Не спеши. Подождём, пока солнце не будет за спиной. Тогда пустим Собаку. Если там кто-то есть, то застрелю его.
Старуха согласно кивнула и достала из рюкзака плетёную флягу с водой. Дала отпить мужу, глотнула сама и плеснула немного в ладонь для Собаки. Затем, расстелив на песке кусок брезента, легла, подложив под голову мешок. Собака сладко зевнув, пристроилась рядом. Старик достал было из кармана куртки коробку с табаком, но передумал и пополз обратно на пост.
Когда Старуха проснулась, солнце уже было в зените, а пекло так, что одежда на ней промокла насквозь. Старик сидел рядом и курил.
— Никого нет, — сказал он, заметив, что жена проснулась. — Чуть не ослеп, битый час таращась на эту халупу.
Старик поднялся, взобрался на вершину холма, опустился на одно колено и прицелился.
Старуха потрепала Собаку по голове.
— Вперёд, — приказала она. — Ищи чужих. Ищи.
Собака легко вскочила и, опустив морду, побежала в сторону моря. Легко преодолев сотню метров, оказалась у хижины. Сделала круг, на минуту скрывшись за домом. Вернувшись, села у двери.
— Чисто, — облегчённо выдохнул Старик, встал во весь рост и двинулся к воде.
Старуха, подобрав поклажу, поспешила за ним. Старик тем временем был уже у хижины. Держа винтовку на уровне живота, ногой открыл дверь.
Внутри дома оказалось на удивление чисто, если не считать песка, ровным слоем покрывавшего доски пола. Вдоль стен лежали соломенные тюфяки, а в центре стоял грубо сколоченный некрашеный стол. В углу приткнулась самодельная печка из нержавейки. На вбитых в стену гвоздях висели прорезиненные комбинезоны.
— Похоже на рыбаков, — заглянула внутрь Старуха.
— Похоже.
Старик, оставив на столе винтовку, вышел во двор.
Обойдя хижину, обнаружил колодец, прикрытый листом жести. Снял крышку и осторожно заглянул внутрь.
— Смотри-ка! — обрадовался он. — Вода!
Снял с пояса счётчик Гейгера и сунул в колодец. Прибор молчал.
— Может быть, сели батарейки? — спросила подошедшая Старуха.
Старик, подмигнув жене, поднёс счётчик к подошве своего армейского ботинка. Послышалось редкое щёлканье.
— Чистая. Ни одного паршивого рентгена!
Старуха, сходив за флягой, зачерпнула из колодца. Вода оказалось солоноватой, но вполне сносной.
— Вот и всё, — обнял жену за плечи Старик. — Крыша над головой есть, вода под боком, а океан всегда прокормит. С отливом наловим крабов и закатим пир горой.
— Гляди, — всплеснула руками Старуха.
К ним бежала Собака, держа в зубах здоровую рыбину. В солнечных лучах чешуя отливала золотом.
— Умница наша, — Старик отобрал у Собаки изгибающуюся добычу.
Та забилась в руках, судорожно открывая рот.
— Сказать что-то хочет, — засмеялась Старуха.
— Говорит «съешьте меня скорей», — и Старик одним махом разбил голову рыбы о край колодца.