Повитуха на Руси. Праздник Бабьи каши. Послед и его роль у славян

Восприятие повитух в народной культуре было противоречивым. С одной стороны, «нечистота» родов заставляет считать ремесло повитух «нечистым» и очищению способствовали некоторые обряды, которые будут рассмотрены ниже. Но с другой стороны повитуха уважаема и даже почитаема, как женщина, дающая жизнь молодому поколению и в чьих руках находится плодородие всех женщин деревни. Повитые ею дети часто назывались «внуками», а в Черниговской губернии внучками считались и их матери. Существовала поговорка «Бабусечка голубусечка, Перебабь мне дитятку! Мое будет рожёное, Твоё будет баблёное!». В Белоруссии иногда повитуха по просьбе родителей выбирала имя ребенку и нарекала им при первом купании, но чаще, конечно, «за именем» ходили в церковь, к попу.

Советский и российский этнограф Т.А. Листова отмечает в своей работе «Русские обряды, обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой (вторая половина XIX - 20-е годы XX века)», Москва, Наука, 1989 год, что «Повитуха - обязательная и, как правило, единственная помощница при родах. По единогласному утверждению очевидцев, к акушеркам, появившимся в деревне во второй половине XIX века, крестьяне обращались крайне редко. Это объяснялось рядом причин. Одна из основных - «многофункциональность» повитухи, которая не только принимала роды, но и оказывала разнообразную помощь по уходу за матерью и ребенком; это и воспитанное веками доверие к повитухе, вера в ее знание магических и практических приемов. Как часто сообщали, крестьянки предпочитали повитух, так как они сразу могли заговаривать грыжу» и далее «Сразу же после родов повитуха проверяла, здоровым ли родился ребенок, при этом выправляла головку, ноги, смотрела, нет ли вывихов. В описаниях лечебной деятельности повитух отдается должное их умению лечить грыжу у детей. Д.К. Зеленин (русский и советский этнограф, член-корреспондент АН СССР, 1878-1954 г.г.) высоко ценивший искусство повитух, писал: «бабушка-повитуха «в кою пору» поправит вам и надсаду (пупок), и вывих, и грыжу у ребенка вылечит мигом какою-нибудь киноварью». К сожалению, магические обряды и заговоры практически не сохранились, так как «сведений о родильных обрядах не удалось получить, потому что обряды эти составляют профессиональную тайну деревенских повитух»; «заговоры держат в большом секрете и передают друг другу устно, при этом приказывают, чтобы не рассказывать его не повитухам».[3] Следует отметить, что к акушеркам не обращались и по другой причине, это были молодые девушки или женщины, иногда не имеющие своих детей, к тому же «нечистые», то есть совершенно непригодные, по мнению народа, для роли повитух.

Но часть приёмов повивальных бабок известны.

▪ Одним из главных действий было прогревание или «размягчение» тела. По этой причине роды часто происходили в бане, особенно на русском севере. Где не было такой возможности, повитуха оборачивала роженице живот теплыми рушниками, обкладывала разогретыми овсяными зернами или подливала воду на протопленную печь. В летний период роды часто происходили прямо в поле, у белорусов для таких детей даже существовало название – житнички.

▪ Также с целью облегчения родов и их быстрого протекания использовалось яйцо (символ жизни). Например, на русском севере роженице давалось в руки яйцо, снесённое чёрной курицей, в других краях давали пить воду, в которой варили яйцо, взятое в доме многодетной матери, а в Вятке даже сброшенную змеёй кожу, которая называлась «выползок».

▪ В арсенале бабки – повитухи существовал ряд приёмов, позволяющих переложить боль при родах с роженицы на её мужа. У белорусов встречались пережитки кувады (прим. обрядовая имитация родов), когда муж во время родов надевал юбку, повязывал голову платком, ложился в кровать и издавал стоны. «В Ельнинском уезде Смоленской губ. был отмечен такой обычай: к гениталиям мужа, лежащего на полатях, привязывали длинную нитку, свободный конец которой свисал к ложу роженицы; когда роженица начинала стонать от боли, сидевшая около нее повивальная бабка дергала нитку, и это вызывало невольные стоны мужа (Добровольский)».[4]

▪ Также повитуха много ходила вокруг роженицы, «Бабка походит - всему делу пособит», гласит народная мудрость. Причём делала она это, иногда со сковородой, подкидывая испечённый блин и говоря следующие слова: «Как быстро и легко блин со сковородки сходит, так бы быстро и легко ребенок бы вышел».

Большое значение в славянских культурах придавалось пуповине и последу (плаценте), с ними производился ряд магических действий. Пуповина это нить, соединяющая ребёнка с матерью, а также символически соединяющая его с родным домом, в народе считалось, что при её перевязывании ребёнка можно наделить определёнными умениями и качествами. Поэтому пуповина перевязывалась конопляным или льняным волокном, взятым непременно у женского растения (с семенами), с целью избежать бесплодия у ребёнка, иногда волосами родителей. С целью приобщения к будущей профессии повитуха резала пуповину мальчику на топоре, ноже или хомуте, а девочке на веретене, гребне, рубеле (прим. деревянная ребристая доска с ручкой для глажения белья), серпе. Но иногда, с целью недопущения грыжи, повитуха перегрызала пуповину зубами. Пуповине приписывались магические свойства, чаще всего её закапывали вместе с последом, но «иногда кусочек пуповины высушивают и хранят его тщательно завернутым, если дать взрослой дочери развязать ее, она станет искусной швеей (Полтава), а бездетная женщина, съев пуповину, исцелится от бесплодия».[5]

Послед воспринимался как двойник ребёнка. Последу, особенно первого ребёнка, приписывались целебные и магические свойства, его часто использовали как лекарство.

▪ В первую очередь, конечно, как лекарство от бесплодия, но также им выводили бородавки и родимые пятна.

▪ «С помощью последа мать может символически влиять на свой организм. Если спрятать послед в сырое место, роженица не «засохнет» и будет рожать дальше (Родопы, Болгария).

▪ Закопав послед под полом, она быстро оправится от родов, под порогом - легко будет переносить следующие беременности (Полесье).

▪ Этому месту захоронения может придаваться и иной смысл. Поскольку порог - это граница, предел, закопав под ним послед, предварительно перевернув его пуповиной вниз, женщина надеется тем самым положить конец родам (Украина). Прежде чем захоронить послед, мать перебрасывает его через три порога, чтобы беременеть реже или перестать рожать детей одного и того же пола.

▪ Чтобы отсрочить следующую беременность, роженица не закапывает послед сразу, а держит его под кроватью столько дней, сколько лет не хочет беременеть (Польша, русины), прежде чем подвесить его в дымоход, заворачивает в послед столько углей, сколько лет не хочет рожать (Сербия)».[6]

▪ Большое значение придавалось закапыванию последа, это действие представляло собой, по сути, похоронный обряд. Причём обряд с глубоким смыслом, имеющей своей целью помочь родившемуся ребёнку установить связь с миром и отчим домом, сакрально обеспечить нерасторжимость родственных связей. «Патаму тянець да дому, што место закопано», гласит Полесская поговорка. С этой целью послед укладывали в импровизированный гробик, используя для этой цели лапоть, шапку или черепок и клали туда деньги, зёрна, хлеб, соль, чтобы ребёнок ни в чём не нуждался.

▪ Так как мальчику предстояло стать хозяином дома, то его послед помещался под печью или под столом.

▪ Девочке предстояло покинуть родительский дом после выхода замуж, поэтому её послед закапывали под порогом.

Участие повитухи в родах заканчивалось обрядами «размывания» («размывки», украинское «зливины»). Поскольку роды всё же считались «нечистыми», воду, налитую в лохань, поочерёдно лили друг на друга повитуха и роженица. В некоторых местностях в воду клали топор или серп (в зависимости от пола ребёнка), сыпали зёрна овса, яйцо (и то и другое символ жизни). По записанным в Чернигове обрядам, повитуха произносила «Смываю свою руку, а твою душу», после чего женщины просили друг у друга прощения, роженица кланялась повивальной бабке, целовала ей руки и дарила хлеб, соль, отрез ткани. Отрез ткани считался самым подходящим подарком, так как, отрезая ребенку пуповину, бабка тем самым «дарогу стлала рибенку у путь». Причём на Украине были уверены, что и после смерти (в другой жизни) повивальная бабка будет заниматься своим ремеслом, поэтому ей в гроб клали отрез материи, пелёнки, варежки и платки. Вторым смыслом «размывания» было освобождение повитухи от «кровной связи» с домом роженицы, необходимостью «отвязать руки», иначе они будут болеть. С этой целью в Полесье пекли специальные пироги - «отвязины», которые дарились повивальной бабке на «зливинах» и позже, когда ребёнку исполнялся год.

Описания празднования «бабиного дня» не слишком многочисленны, обратимся вновь к работе Т. А. Листовой. «В Сургутском крае после молебствия в церкви «роженицы приглашают к себе бабок, дают им денег и угощают их кашей, которую непременно готовят в этот день, почему и праздник носит название «бабьи каши». В Курской губернии в этот день «многие крестьяне, имеющие детей, с женами вечером ходят к повивальной бабке и приносят ей водку, харч, блюда пирогов или блинов и всякой всячины и здесь едят и пьянствуют часто до бела света». Еще более праздничным и обрядово-насыщенным был этот день в Смоленской губернии. Подробное описание бабиного дня – «бабин» в Рославльском уезде оставил В. Н. Добровольский (крупный русский этнограф, 1856 – убит в 1920 г.г.). Бабка основательно готовилась к этому дню: «Берет водку, чинит колбасы, варит холодец, крупеню, кашу, жарит картофель, печет блины, пироги, начинка для пирогов делается из каши.» «Внуки, со своей стороны, также несут угощение: булку хлеба, кусок сала, колечко колбасы, кусок сырой говядины и обязательно кашу». В день «бабин» бабка сама обходит своих внуков и приглашает их, уже заранее начинают готовиться. Интересно, что зовет она из вежливости всех, но приходят только те, у кого она «бабила». В конце угощения бабка несет горшок с кашей, и «гости, не евши каши, прежде начинают класть бабе деньги на кашу. Кто больше всех положил, тот имеет право и должен разбить горшок с кашей. Положенные деньги баба забирает себе».[7]

Таким образом, таинство рождения у славян было связано с многочисленными поверьями и магическими действиями, направленными на приспособление родившегося человека к окружающему миру, сохранению родственных связей и преемственности поколений. А повивальная бабка выступала в качестве проводника при этом таинстве, помогая младенцу появиться на свет и сохранить его здоровье, здоровье роженицы и способствуя их социальной адаптации.

[1] Б.А. Рыбаков Язычество древних славян. Москва, Наука, 1981, с.447.

[2] П.В.Шейн Материалы для изучения быта и языка русского населения Северо - Западного края. СПб., Типография Императорской Академии Наук, 1887, т.1, ч.1, стр. 3 – 4.

[3] Листова Т.А. Русские обряды, обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой // Русские: Семейный и общественный быт. М., 1989.

[4] Д.К. Зеленин Восточнославянская этнография. Москва, Наука, 1991, стр. 320. Перевод с немецкого, Berlin und Leipzig, 1927 г.

[5] Д.К. Зеленин Восточнославянская этнография. Москва, Наука, 1991, стр. 321. Перевод с немецкого, Berlin und Leipzig, 1927 г.

[6] Славянские древности. Этнолингвистический словарь под ред. Н.И.Толстого. Т. 4. М., 1999, стр. 200-201.

[7] Листова Т.А. Русские обряды, обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой // Русские: Семейный и общественный быт. М., 1989.