Вдова Клико

Але подарили к Новому году бутылку Шампанского, да не простого, а настоящую «Вдову Клико». У них в кардиологии, где Аля работала процедурной медсестрой, лежал высокопоставленный пациент, какой-то чиновник и по совместительству приятель заведующего. Ему и палата была отдельная, куда буфетчица на подносе приносила суп и кашу, которые он все равно не ел, и цветное белье, и уборка два раза в день. Аля все две недели ставила ему капельницы и каждые десять минут заходила в палату, проверяла, все ли в порядке. В день выписки, как раз тридцатого декабря, благодарный пациент вручил Але шампанское и большую коробку конфет. Аля в душе покривилась — опять конфеты, лучше бы уж ананас подарил или на худой конец яблоки, надоели эти конфеты, совсем у людей фантазия не работает. Она эти конфеты и шоколадки кому только не передаривала: и воспитателям в детском саду, и участковому педиатру, и консьержке в подъезде, и даже охраннику на автомобильной стоянке, куда она на ночь пригоняла свою «мазду». Но, разглядев бутылку у себя в кабинете, вдруг страшно обрадовалась — это была настоящая «Вдова Клико». Никогда еще Аля не пробовала такое дорогое шампанское, только слышала, что пьют его аристократы— ту самую «Вдову Клико» и еще, кажется, «Дон Периньон». А может, «Дом»? Нет, скорее всего, «Дон», они прям пару образуют — благородный дон и безутешная вдова. 

На Новый год Аля собиралась поехать с детьми к свекрови, потому что муж второй месяц пропадал на Урале, в какой-то важной командировке. Он работал в большой строительной фирме, не мог бросить объект и планировал вернуться домой только в феврале, но так как Новый год — праздник семейный, то Аля решила его встречать у свекрови со свекром, а заодно оставить у них детей на все каникулы. Сама же она планировала прямо первого января отправиться к подруге Ирке, в город Торжок, и погостить у нее до Рождества. Тридцатилетняя Ирка работала в Торжке юристом, была одинока и снимала большую квартиру в новом кирпичном доме. Она предложила Але пожить несколько дней у нее, а вечером первого января сходить в гости к ее родителям, которые ждали дочь к праздничному столу.

Аля была в предвкушении, она представляла, как едет на машине в одиночестве по загородному шоссе, вдоль дороги стоят заснеженные ели и медленно падает снег, а в салоне тепло и в кои-то веки тихо — не кричат и не дерутся на заднем сиденье дети, не бубнит на ухо муж, только музыка играет негромко. На заправке она обязательно возьмет горячий кофе, потом закурит длинную тонкую сигарету и не спеша поедет дальше. Все-таки женщине иногда просто необходим отдых от семьи, от этих бесконечных стирок-уборок и уравнений-сочинений. Ирка ей обрадуется, с лета ведь не виделись, и они будут разворачивать подарки, трещать без остановки и смеяться. А потом возьмут такси и поедут к Иркиным родителям, которые наверняка приличные интеллигентные люди, ведь дочь у них с высшим образованием, юрист, правда, работает она в какой-то дурацкой конторе по продаже недвижимости, где составляет договоры, но ведь юрист же, а не уборщица.

Аля бережно завернула «Вдову Клико» в розовую фольгу, а еще купила для нее нарядный бумажный пакет с Дедом Морозом. Потом подумала и решила купить еще и клубнику. Клубнику с шампанским она видела в фильме «Красотка», который смотрела когда-то в юности. Там Ричард Гир рассказывал своей шалашовке, что клубника оттеняет вкус шампанского, и Але давно хотелось попробовать клубнику с шампанским, но все как-то не случалось. А тут такой повод — Новый год, гости, роскошное шампанское. Клубника в супермаркете была на вид блестящей, как из пластмассы, и страшно дорогой, но Аля, недолго раздумывая, купила коробочку. В конце концов, это все-таки к «Вдове Клико», а не к «Советскому полусладкому», раз в год можно и разориться, тем более что фрукты в доме всегда шли в первую очередь детям. Можно же хотя бы раз себя побаловать? Аля представляла, как пригубит холодное шампанское, как пузырьки защиплют язык, а потом она положит в рот большую красную ягоду и раздавит ее зубами. Душистая клубничная мякоть разольется во рту и смешается с шампанским, и Але будет и вкусно, и весело, и изысканно, и благородно, и просто хорошо. Как в лучших домах ЛондОна — так говорил ее дед, с ударением на вторую «о», когда накладывал из кастрюли в тарелку геркулесовую кашу. Еще Аля купила банку икры, две банки оливок и коробку разноцветных эклеров, Ирке в подарок прихватила крем для рук и маску для волос.

Вечером тридцать первого собрались у свекрови. Аля помогала на кухне, накрывала на стол и время от времени разнимала детей, которые ссорились то из-за конфет из профсоюзного подарка, то из-за компьютера. Свекор смотрел в комнате «Иронию судьбы» и в сотый раз ругал «проститутку Надьку», а недотепу Лукашина жалел. В одиннадцать вечера сели за стол, проводили старый год, Аля пригубила вишневой наливки, поковыряла оливье и уткнулась в телефон. В полночь выскочили с детьми на балкон, взорвали пару петард, хлопнули хлопушкой, и в час ночи все уже легли спать.

А утром, пока все спали, Аля выскочила за дверь и помчалась домой, собираться в долгожданные гости. Она помыла голову, закрутила волосы в пучок и обмотала его белой шелковой лентой — ей хотелось строгости в прическе, как у настоящих аристократов. Губы накрасила алым блеском, под цвет клубники. Она представляла, как возьмет за ножку высокий узкий бокал из тонкого стекла и пригубит своими клубничными губами настоящее шампанское, а не эту кислую бурду, которая продавалась у них в ночном магазине на первом этаже. Сейчас ей хотелось быть похожей на принцессу Монако Стефанию, которую она когда-то видела в журнале «7 дней» и которая ей очень понравилась. Еще Але хотелось надеть длинное платье в пол, но из длинного у нее был только легкий летний сарафан, который она носила на юге. Постояла у шкафа, подумала и выбрала белую шелковую блузку с пышными рукавами и строгие брюки. Покрутилась у зеркала, решила, что такой наряд вполне подходит для «Вдовы Клико», только вот неизвестно, будут ли подходящие бокалы у Иркиных родителей, Але хотелось непременно высокие и узкие, на тонкой ножке, чтобы было comme il faut.

Выехала уже ближе к обеду и решила поторопиться, чтобы не добираться в темноте. Перед Солнечногорском заехала на заправку — в туалет и взять кофе. На заправке полусонная девица, еще, видно, не проспавшаяся после новогодней ночи, еле двигалась и с трудом соображала. Аля решила кофе не брать — еще неизвестно, чего она там наварит, может, у них молоко прошлогоднее, ну его, вот доберется до Ирки, там и выпьет кофе. Погода тоже не радовала — была оттепель, из-под грузовиков летела слякоть и дворники возили по стеклу жидкую грязь. В районе Клина перестало ловить радио, и вместо музыки теперь раздавались хрипы и шипение, Аля плюнула и радио выключила.

Добралась только к пяти часам, когда уже почти стемнело. Ирка была ей очень рада, рассказала все последние новости и велела не рассиживаться, потому что мать уже оборвала телефон и без конца спрашивает, когда они придут. Такси приехало быстро, и они помчались по городу. Аля с любопытством разглядывала Тверецкую набережную, старинные усадьбы и домишки частного сектора.

Остановились у старой пятиэтажки. В подъезде воняло кошками, и Аня подумала: почему в таких домах всегда воняет кошачьей мочой? Как будто эти животные селились и гадили исключительно в хрущевках.

Иркина мать — тетя Зоя — была толстая, шумная и походила на начальницу овощебазы. Сразу велела проходить в «залу». Залой называли большую комнату, где в центре стоял круглый стол, уставленный традиционными блюдами новогодней кухни. Конечно, оливье — какой же Новый год без него — здесь же и «шуба», и колбаса, соленые огурцы, маринованные грибы в кольцах лука, ломти хлеба, вареная картошка в большой алюминиевой миске, а на горячее — голубцы в кастрюле. Аля поежилась: как-то не вписывалась сюда «Вдова Клико», да и бокалов никаких не было, стояли тяжелые хрустальные фужеры для вина и простые стаканы для воды. Вина, впрочем, никакого не было, только морс из смородинового варенья в графине. Оказывается, Иркина мать переживала, что сын Валерка, Иркин старший брат, который тоже приехал в гости с женой и двумя детьми, напьется и начнет, как обычно, дебоширить. Валерка Новый год праздновал уже вторую неделю, и жена его Люська, вконец измученная бесконечной пьянкой своего суженого, была категорически против любой выпивки. А тетя Зоя до кучи пожаловалась и на своего мужа, Иркиного отца, который встретил Новый год еще позавчера и до сих пор никак не мог проспаться. Но «Вдову Клико» все же торжественно водрузили на стол, и Валерка поморщился.

— Водки нет, вон, шампанское пей, — строго велела сыну тетя Зоя. Она решила, что если водки за столом не будет, то и праздник тогда получится культурный, как у людей, а то, вон, нажрутся опять, как черти, и мучайся с ними потом, с дураками пьяными.

Аля рассматривала комнату. Все, как обычно: полированная стенка, ковер, на окне столетник, на телевизоре хрустальная пепельница. В стенке чайный сервиз, ваза с голубыми пластмассовыми незабудками и фарфоровая собачка. Взгляд случайно зацепился за полку с книгами, пробежала глазами по корешкам: «Разгром», «Как закалялась сталь», рассказы Бианки. Господи, неужели эти люди читают Бианки? Стихи о Москве, «Приключения Буратино» и почему-то «Мхи и лишайники Европейской части СССР». Аля спросила у Ирки, кто у них в семье изучает мхи и лишайники, но Ирка рассмеялась и сказала, что учебник притащил с помойки отец и поставил на полку «для красоты». Еще «для красоты» были шторы с люрексом, грузинская чеканка, «Три богатыря» в деревянной раме и пластмассовая кукла на диване в красном платье и белых носочках. 

Разложили закуски — салат, картошка, голубец в томатной пасте. Клубнику тетя Зоя вымыла и сразу отнесла в маленькую комнату «детЯм». Туда же она отнесла бутерброды с икрой и эклеры. ДетЯм эклеры понравились, и они, недолго думая, смели всю коробку. Из Алиных гостинцев на стол поставили только оливки, которые, впрочем, никто не оценил. Тетя Зоя попробовала одну оливку и сморщилась, сказала, что кислятина, а дети, поводив носами вокруг стола, решили, что это виноград, и тут же напихали себе полный рот зеленых ягод. Через секунду, скривившись, выплюнули все в тарелку матери и снова убежали в комнату. Валерка, мучимый страшным похмельем, недолго думая, налил себе полный стакан шампанского и выпил залпом, затем крякнул, закусил маринованной сыроежкой и тут же налил снова. Але хотелось плакать. По фужерам разлили остатки шампанского, чокнулись, пожелали друг другу счастья в новом году и наконец-то выпили. Хорошее оказалось шампанское, жаль только, клубники не досталось, ну, может, как-нибудь в другой раз. 

Валерка без водки маялся и вяло переругивался с Люськой, тетя Зоя просила всех есть, а Ирка смеялась и была всем довольна — это был ее дом, ее родные, и она их всех любила. Аля встала и пошла в коридор одеваться, сказала, что сейчас вернется, только сигарет купит. Внизу в магазине купила две бутылки водки и большую колу — решила, что пускай у людей будет праздник.

Валерка нажрался вмиг, съездил жене по уху и лег спать. Вместо него за стол пришел Иркин отец, который тут же накатил стакан, зажевал его черным хлебом и обозвал тетю Зою дурой чертовой, а тетя Зоя рассердилась и начала пугать его геморроем и давлением. Аля с Иркой пили, шутили и хохотали — им было весело. Рукава Алиной блузки были вымазаны свеклой с майонезом, на брюки упал голубец, но Але было наплевать, она отдыхала. Водку быстро допили, потом сходили еще за одной, и продавец сказал, чтобы брали сразу две, на что Аля ответила, что главное в процессе пьянки — это сходить за следующей. Когда вернулись из магазина, проснулся Валерка, и новогодняя попойка плавно потекла дальше.

Уже поздно вечером Аля с Иркой долго пытались вызвать такси, но таксисты уже вовсю похмелялись после тяжелого трудового дня и никакого такси в городе не было. Частники тоже уже все пили по домам, и пришлось им возвращаться на старом дребезжащем автобусе, который каким-то чудом еще ходил в этом маленьком пьяном городе первого января. Дома у Ирки, кое-как стянув портки, рухнули в кровать и провалились в синюю яму. 

Наутро невозможно было оторвать голову от подушки, Алю мутило, тошнило, ей уже не хотелось ни шампанского, ни водки, а хотелось только простой воды из-под крана. К обеду потихоньку раскачались и поехали в гости к Иркиным друзьям, где было много шашлыка и водки, потом ездили к Иркиной подруге в баню, потом на конюшню, потом сгоняли к кому-то в соседнее Кувшиново, и везде их ждали, угощали и наливали. Так пролетела почти вся праздничная неделя, и Аля, с опухшей головой и застоявшимся перегаром, наконец-то села за руль и отправилась домой. Надо было привести себя в порядок, забрать у свекрови детей и сделать все домашние дела, которые она наметила на эти праздники. Про «Вдову Клико» почти не вспоминала, жаль только было, что шампанского с клубникой так и не попробовала.