Ясунари Кавабата мой родной брат, это я придумал укиё-э, и всё такое…

Из цикла «Записки подлого вруна»

 

Мы оба родились в Токио. Я и Ясунари. В один день. В одной семье. Мне очень хорошо запомнился это момент. Едва покинув материнскую утробу, я повернулся к брату и сказал:

— Ну, здравствуй, Ясунари. Быть тебе Нобелевским лауреатом.

А он мне ответил:

— Привет, grisha.

В четыре полных года я узнал, что семейство Кавабата славится необыкновенной страстью к азартным играм. И к шести годам мы с Ясунари прилично освоили техасский покер и бридж.

В 1918 году мой брат отправился на полуостров Идзу, где я к тому времени уже открыл чайный павильон и неплохо проводил время в обществе многочисленных юдзё.

Вечером мы перекинулись в деберц.

— Ясунари, ты знаешь, что это именно я придумал укиё-э?

— Ты такое брехло, Серёга. Эта техника известна ещё с периода Эдо.

— Какого периода?

— Эдо. С 1603 по 1868 год — время правления клана Токугава. Так что не заливай.

Я засмеялся:

— Ну, попробовать стоило.

Ясунари хлопнул меня по колену:

— А вот то, что ты мой родной брат — это к гадалке не ходи!

Я кивнул.

— И то верно. Какими картами сыграем?

Брат развернул шёлковый платок с тысячекрылым голубым журавлём.

— Я тебе новые привез. Смотри. Это карты с рисунками Кэйити Такасавы.

Я выхватил колоду из его тонких пальцев:

— Такасава? Не тот ли это художник, что родился в префектуре Гумма в 1914 году?

— Он самый. Тоже наш родной брат.

— Брат Кэйити?

— Ага.

— Я слышал, он сделал множество иллюстраций и обложек для женских журналов, музыкальных пластинок. Он также создал много картин никусицу с изображением бидзин-га, и лучшие из них часто публиковались в виде гравюр на дереве. Они всегда изображали одну и ту же тонкошеюю красавицу, которая, возможно, была его женой. Часто в эротических позах. Обычно он подписывал свое имя, используя японские кандзи и латиницу, и это можно увидеть на обратной стороне карточек.

Ясунари грустно покачал головой.

— Как мало мы знаем о наших братьях.

— Мы даже о себе ничего не знаем, онии-сан. А карты да, замечательные.

— Ты оставишь мне эту колоду?

— Нет, брат. Я обещал передать её в коллекцию Рекса Питтса.

— Это тоже наш брат?

Ясунари кивнул и улыбнулся.

— Близнец.