Конкурс!

Бонжур дамы и господа, коллеги, православная братва, поэты! С радостью сообщаю – конкурс чудака Покс выходит на финишную прямую!

Коротко по делу – негритят судит Анастасия СМИ знаете какая. Всех остальных - прекрасный Шубин!

С призами все как было в прошлый раз. Отличие одно – раньше конкурс проходил в один день, сейчас в два так как надо покопаться в трудах других писателей! Задача необычная – надо собрать в один рассказ куски из разных произведений любого автора начиная от Пушкина и заканчивая Тубольцевым.  Должно получиться что то типа лоскутного одеяла из чужого текста улучшенного вами до нового цельного произведения. Это и будет главным критерием для судей.

Не буду пережевывать манную кашу, а лучше покажу пример.

Всем добра и счастья! Погнали! 

*** 

РАССКАЗ НЕИЗВЕСТНОГО

Утром от души повеселился.

Курю, значит, сидя на балконе, и вижу, как молодая мамочка ведет ребёнка в детский садик. Малой же на полпути решил никуда не ходить и заорал благим матом. Родительница его тащит, а этот хитроделанный – раз! – и выкинул шапку. Пока мать её подбирала, он выкинул ещё и барсетку (наверное, будущего бизнесмена растят).

Мамаша снова нагнулась, и мне в наведённую подзорную трубу удалось разглядеть, что на ней надеты красные заштопанные трусики. Я порадовался в душе – рукодельница!

В итоге мамку цирк этот достал, она схватила пацана на руки и понесла в сад. А он ещё сильнее заревел, стал бить её руками по лицу и под конец вообще обоссался! Я со смеху чуть с балкона не выпал, аж от дыма закашлялся! Пришлось мамке сдаться и повести чадушко обратно, в сторону дома. Ну, а тот сразу успокоился, заулыбался и начал громко петь про то, как «лягушка – прожорливое брюшко – съела кузнеца».

* * *

Хитрый малыш напомнил мне меня самого. Достав из мини-бара початую бутылку виски, я погрузился в волны своей памяти.

Когда-то очень уютный двор выглядел теперь пустым. Одинокая ива за прошедшие годы стала толще и склонилась, царапая ветвями поребрик у чахлого газона. Деревянная беседка исчезла, наверное, сгнила до основания. Надо же, а я и не заметил, когда это произошло!

И лишь в подъезде уставшей «хрущёвки» царил привычный запах плесени. Стены украшали те же надписи — «Вова чмо!», «Альтерлит хуйня!», «Цой живой!» и другие.

При входе в квартиру кажется, что ты тут дорогой гость, и даже мёртвая обстановка рада твоему появлению. На стене висит плоский телевизор, но плоскогубцы для переключения каналов (взамен сломанной ручки тумблера) на старом кинескопном «Рубине» отец всё еще хранит как священную реликвию в деревянной коробке от сигар. Окна по-прежнему скрыты занавесками, а из-под крана в ванной так же струится ручеёк воды. Ничего не изменилось, лишь малый постарел. Но это неважно. Важно то, что я снова был здесь, в этом доме, каждый уголок которого напоминал мне о моём детстве. 

Тем временем алкоголь принялся за работу, проникая в самые глубины человеческой души, и картины из прекрасного далёка понеслись передо мной словно курьерский поезд. Я улыбнулся сам себе, потому как понял: несмотря на все пережитые трудности и испытания, я всегда смогу найти дорогу туда, где будут ждать меня мои воспоминания и мои мечты. 

* * *

Как-то в школьном туалете устроили мы с друзьями соревнование — «плевки на дальность». И вышло так, что победитель харкнул прямо в лицо директору, зашедшему проверить, чем ученики какали сегодня. В первую минуту мы подумали, что нас ожидает жёсткая ругань, а он, немного смущаясь, спросил:

– Пацаны, можно и мне с вами посоревноваться?  

Кто ж ему запретит? Но мы тогда убежали. 

* * *

А вот история из разряда абсурда!

Девочка из нашего класса (было это, кажется, в восьмом) встречалась много лет с одним чуваком. Тому уже за двадцать было, но её это не смущало. В общем, конкретно блядовитая – прямо огонь! Как-то раз сосалась она с моим корешом, но дать не дала.

При этом, хитренько поглядывая на кореша, молвила:

– Я тока письку свою помыла, а ты вдруг её обслюнявишь! Когда грязной будет – дам. Не жалко же дырки для нормального пацана за колготки.

Через какое-то время она со мной лизалась и тоже не дала, но с отмазкой «берегу девичью честь».

Я тогда посмеялся и высказался в том же духе:  

– Хули ты мне впариваешь? Где честь – и где ты?

А спустя день меня явился пиздить тот взрослый хмырь за то, что я усомнился в непорочности его бабы. Ну, бля... не отпиздил, конечно, ибо нас много там было тогда, шпанят малолетних. Послали его, он и ушёл, громко возмущаясь:

– Куда, блядь, ёбаные педагоги смотрят?! Охуела школота в край! В наше время такого не было нихуя, блядь, что б на хуй на улице посылали кавалеров!

Но какова стервочка!

Потом со слов её ближайшей подруги выяснилось следующее.

Оказывается, одноклассница наша в первый раз залетела вообще в двенадцать лет, а никто и предположить не мог такого, думали, аппендицит.

Ну вообще жесть: через два года после сделанного ею аборта приходят мне предъявлять, что я, мол,  посмеялся над её отсутствующей девственностью. С тех пор я над бабами не смеюсь в любом варианте.

* * *           

Мысли мои неслись дальше, и я вспомнил про превращение страшной девахи в зачётную пилотку. Изначально она была очкастой, жирной и прыщавой. Потом загорела, похудела, подкрасилась, вставила линзы и стала очень даже ничего. Этот процесс, впрочем, понятен. Но вот как она заделалась страшной? Ведь если человек вызывающе очкаст — это его ни капельки не красит.

Поясню, что знакомая не была очкастой сразу. Просто в её детсадовские годики ебанутый папа-военный начал учить читать. Но из-за своей туповатости она никак не могла научиться этой премудрости, путала буквы. Родитель же пребывал в полной уверенности, что ребенок у него гениальный — как у всех прапорщиков.

И вот в детском саду проводили плановую проверку зрения. Известно, что для ребятишек у окулиста есть специальная таблица, и там не буквы, а животные нарисованы. Однако ёбнутый на всю голову папаша начал кричать, что его доченька отлично знает буквы, и подавайте ей стандартную таблицу ШГБ. А девочка постеснялась сказать, что буквы не помнит. В итоге она всё напутала, и ей выписали очки, от которых зрение у неё действительно испортилось, что, в принципе, логично. 

* * *

А шутить, скажу я вам, тоже надо уметь!

Через три года я попал в пионерский лагерь, где встретил Мишку и Гришку, сыновей начальника лагеря, Ивана Петровича, которые оказались со мною в одном отряде. Ничего не предвещало плохого, пока однажды братья не обратились ко мне с невинным предложением:
— Слушай, помоги разыграть всех, что бы прям на всю жизнь запомнилось! Ты ж такой юморной чел!
Будь я поумнее, ни за какие коврижки не рассказал бы им прикол туристов с кабачковой икрой – классический развод новичков инструкторами. Суть его следующая: на лесной тропе выкладывается кабачковая икра и маскируется под кучу говна. Один инструктор пробует её на вкус и говорит:

– Свежее дерьмецо! Значит, правильной дорогой идём, товарищи. Пищеблок недалеко!

Тут второй инструктор припадает к земле, руками перетирает  кучку, после чего облизывает пальцы:

– В походе нет места предрассудкам! Любители ковырнуть морковку найдутся, пока она тёпленькая? 

Обрадованные братья тут же решили воспроизвести прикол в лагерной обстановке, тем более банка соответствующей икры у них имелась. Но, то ли я плохой рассказчик, то ли парни не поняли сути прикола. Дураки, хули! А Гриша по ходу вообще был даунбой в расцвете сил.            

И вот ребята в спальной отряда слепили из икры отвратительного вида кучку. Мишка вымазал ею губы и при этом не заметил, что сотворил Гришка. А тот доел икру и остатками её вымазал свой член! В этот кульминационный момент в помещение зашла пионервожатая и, проорав: – «Ебать мой хуй!», упала в обморок. Педагогического опыта не хватило. 

Через минуту весь лагерь, включая начальника, сбежался на вопль пионервожатой. Художник Илья Ефимович Репин таких картин точно не писал! Представьте: один мальчик с перепачканным коричневой массой лицом невинно лыбится, а второй стоит со спущенными шортами и обмазанной этой же субстанцией залупой!
Папа-начальник отреагировал первым:
– Пидормоты, блядь!
– А-ах-х! – дружно вырвалось у всех присутствующих, и кличка «Пидормоты» прилипла к братьям навсегда.

Но досталось почему-то мне:

– За всё ответишь, паршивец! – рычал на меня Иван Петрович. – Ты у меня будешь шконку грызть! Сгною на параше, вошь лагерная!

* * *

А вот ещё совершенно роскошная история.

Стоим в подъезде с пацанами: курим, грызём семечки. Выходит жирная тётка, сначала начинает ругаться, а потом вдруг в гости всех зовёт и – за накрытый стол.

Я первым делом в туалет направился – зубы почистить (тогда на всех заборах пугали ужасными последствиями от несоблюдения личной гигиены), ну и передёрнуть решил между делом. А там на двери, между прочим, были наклейки от жвачек с голыми бабами. Только непонятно, для кого эти наклейки прилепили? Неужто к ним все дрочить ходят?

Ну, спустил я пар, вернулся к столу, присоединился к разговору. Там ещё дочь этой тётки сидела, она слепая оказалась. Жалко... Симпатичная девка, кстати.

Тётка же потом орала, что её дочурке под столом кто-то в щель между ног пальцы совал. Бегала за каждым, требовала предъявить пальцы и нюхала их. А меня после зубной пасты с чаем пронесло. Вкусная тогда паста была, вроде «Жемчуг», крайне рекомендую, но только без сладкого чая! Я всегда в гостях полчашки сахара сыплю, не стесняюсь. Ну, а на улице, сами знаете, какие подорожники растут: как ни старайся, все пальцы в коричневом.

Короче, долго та тётка на меня думала и к родителям повела. Отстала только тогда, когда мой отец предложил провести следственный эксперимент на опознание.

Помню, батя мне тогда сказал:

– Будешь пальцы совать, куда поп хуй не совал, – женят тебя на слепой!

И рожу страшную скорчил.

Я теперь слепых баб боюсь, хотя попов гораздо больше. 

* * *

Но была ещё более веселая  свадьба. Вернее, попытка поджениться.

Я не помню, как именно оказался в ЗАГСе. Помню только, что всех загнали в большую и, несомненно, торжественную залу, пролаяв, чтобы сошли с красного ковра. Ибо женихающихся ежедневно выше крыши, а ковер в учреждении один на всех и на сто лет рассчитан.

И вот всё шло по плану до тех пор, пока «молодым» не задали идиотский, на первый взгляд, вопрос:

– Любовь Изольдовна Безногая, согласны ли Вы взять в законные мужья Ивана Петровича Сведровича?

– Согласна, конечно, гы-гы-гы! – ангельским голоском, трогательно прикусив губу,  ответил шкафчик из жира в нежно-белом платье.

– А Вы, Иван Петрович Сведрович, согласны взять в законные жёны Любовь Изольдовну Безногую?

– Ну а какого чёрта я сюда пришел?!

– Вопросы тут задаю я! Повторяю - Иван Петрович Сведрович, согласны взять в законные жёны Любовь Изольдовну Безногую? Да или нет?

– Она самая лучшая женщина в мире!

– Так, ещё раз: Иван Петрович, согласны взять в жёны Любовь Безногую? Да или нет?

– Это шантаж? Я в школе учителем рисования работаю, законы знаю!

– Повторяю, – повысила голос ведущая церемонии с красной лентой через плечо. – Безногую берёте в жены или как? ДА или НЕТ?

– Я против инвалидов ничего не имею, но причём тут это?

– Послушайте, Вы, школьный маляр … учитель малярии, ДА или НЕТ?

– Я не могу согласиться на … ампутацию! И не надейтесь!!

– ДА или НЕТ? – вытерла крупные капли пота со лба церемониймейстерша.

– Вы бы мне ещё горбатую предложили! – жених демонстративно высморкался на казённый ковер.

– Послушайте, горбатых и прочих шалав вы сами приводите, я только фиксирую! ДА или НЕТ?

– Что «ДА»? Кому «НЕТ»?

– Вы мне тут не сквернословьте! Фиксируем ДА или НЕТ?

– Не пугайте фиксацией, за мной два высших военных образования! – соврал жених.

– Горбатую шалаву … тьфу, блядь Безногую берёте или НЕТ? ДА или НЕТ? Отвечайте немедленно!

И тут я со всей детской непосредственностью и мыслями о предстоящем банкете крикнул:

– Отвечай ДА, мудила! Выпить хочется!

В помещении заржали. Церемониймейстерша раз за разом повторяла вопрос, но жених раз за разом отказывался отвечать по подсказке.                        

– Согласен или ДА? Ведрович, не беси! – регистратор уже переходила на крик, поглядывая на часы.

–  Она моя судьба! Как Вы не поймёте? – продолжал возмущаться жених.

–  Тут Вам не лавка оформления интим-услуг, а ЗАГС! Короче, в регистрации отказано! – Женщина нервно захлопнула толстую книгу. – Только не расстраивайтесь, сегодня вы пятнадцатые пролетевшие, день видать такой, аномалии лютуют. Даже немому не повезло, вот! Следующий!

Невеста громко заплакала, буквально навзрыд. Отпихнув руку сердцееда, она стала толкать его самого, крича:

– Убирайся вон, обманщик!

В итоге свадьба накрылась медным тазом, жених с позором испарился, а Любаша поняла: только что растаяла её последняя надежда стать обожающей женой, такой, чтобы произнести у гробовой доски с лицом, накрашенном под Мадонну, сакраментальную фразу:

– Специально, сука, умер, лишь бы ни фига не делать!

Теперь, думаю, стоит раскрыть истинную сущность несостоявшегося муженька гражданки Безногой. Иван Петрович по кличке, прошу прощения, Хуй-с-Ведрович,

являлся брачным аферистом и владельцем агентства «Брак с гарантией», где он подбирал невест, обделённых только красотой и шансами выйти замуж, исключительно для себя.

Прокололся он тоже смешно! В провинциальном городке охмурил дочь генерала полиции. Но в самый ответственный миг в ЗАГС неожиданно ворвался мужичок в клоунской одежде и облил молодожёнов из ведра говном! В суматохе жених успел сбежать, а клоуна поймали.

При допросе выяснилось, что он оказался реальным клоуном цирка со сценической кличкой Артемон, уже давно пребывающем на пенсии. Сорокалетняя карьера научила его получать удовольствие от боли. Артемон мужественно терпел пытки, пока ему не пригрозили женитьбой на брошенной невесте с крокодильим лицом. Клоун поплыл и сдал афериста Ивана Петровича с потрохами. После этого во все ЗАГСы страны выслали фото похитителя женских сердец, чем погубили прибыльный бизнес торговать мечтой страшил о семейном рае.

* * *

Не желая нарушать планы бухнуть, мы с Толиком поехали однажды в одну убитую деревню. Там у него были знакомые, с которыми он сидел за кражу со взломом. Мужики похитили в коровнике ведро навоза, а на них десять тонн зерна навесили, да в придачу новый трактор с изнасилованным трактористом.

В общем, запили мы всей компанией в каком-то свинарнике. Когда они пошли за добавочным самогонным смузи, я, оставшись один, заметил на двери опять-таки разные наклейки от жвачек с голыми бабами и машинками, а у меня на них с детства клиника. Я дверь закрыл, дай, думаю, погоняю «лысого». Спустил трусы до колен, приступил. Работал, не покладая рук, уже почти на финише был, и тут эти дурни вернулись и начали стучать. Я не открывал, поскольку мне казалось, что ещё несколько секунд – и всё хорошо будет, кульминация. А они затихли и ушли.

«Отлично», – мелькает мысль, а сам дальше наяриваю.

Кончил, поворачиваюсь, и – о, ужас! – три небритые хари в окно смотрят на меня и ржут. Год после этой картины дрочить в свинарниках с окнами боялся, выбирал только кладовки и подсобки.

* * *

И такое припомнилось!

Концерт на фирме, посвящённый дню 8 Марта. Под зажигательную мелодию песню «Бухгалтер» на сцену выскочил молодой человек, переодетый в «шальную императрицу» Ирину Аллегрову. Рыжий парик, серебристая рубашка, легкомысленная юбочка из плюша, колготки с цветочками, натянутые на волосатые ноги, и туфли 44 размера. Огромные, но, несомненно, женские.    

– Всем привет! – заголосил он в микрофон. – А почему так тихо? Девчонки, с праздником! 
Зал взорвался восторженным визгом и овациями, переходящими в оргазм. Потом сотрудницы фирмы до мордобоя спорили, кто это был: сама Алёна Апина или неповторимая Ирина Аллегрова.Тем молодым человеком, исполняющим роль Аллегровой, был, разумеется, я.

Ибо во всей нашей конторе не нашлось мужчины, согласившегося примерить на себя женский образ. А городской педераст Шурочка, которого всегда приглашали примой на такие мероприятия, в тот раз помочь не смог. С тяжёлым сотрясением мозга он находился в больнице: не сдержал в узде свои петушиные наклонности в компании бухих десантников, за что и поплатился.

В общем, песнями и танцами я зажёг весь зал, как Майкл Джексон в молодые годы. Потом был банкет, на котором меня очень хвалили и отдавали дань моему артистизму. Каждый считал своим долгом, чокнувшись, выпить со мной водки. Последним воспоминанием о банкете было то, что зашатался пол и я резко свалил домой.

Непонятки начались на второй станции метро. Я по жизни, если что, скромный и застенчивый чувак, но буквально с половины стакана превращаюсь в индейца по имени Ебливая Гадюка. И вот на станционной платформе я эдакой развязной походкой направляюсь к красавице, видевшей мужской член только в магазине игрушек для несчастных взрослых:

– Малышка, хочешь засажу свою кукурузу тебе по самые гланды?

– В очко себе засади, пизда тупая! – отвечает малышка размером с перекормленного слонёнка.

                                                                                                                                                   Короче, все меня посылают, даже безотказные шлюхи. Потом увидел себя в зеркало, заржал… Действительно, пизда тупая, императрица вшивая! Забыл переодеться в мужское!

Очнулся я в одной палате с Шурочкой и тоже с сотрясением мозга от удара сумочкой, полученного при попытке закадрить очередную дамочку. Шурочка же толкал свои лекции от том, какие женщины злобные и опасные для людей существа, а потому всех их надо уничтожить! Ну, я не выдержал и въебал в бубен членососной бубочке:

– Ах ты, сука, хитрый гусь!

* * *

Поневоле стал я мастером на все руки. Недавно у меня кран на кухне потёк. Я его разобрал, намотал изоленту и стал пихать обратно, но в итоге сломал «гусак». Заодно решил починить раковину и тоже расхуярил подчистую. Всю ночь из «гусака» хлестал кипяток. Утром на кухне только проституток не хватало, а так всё, как в бане: я голый, распаренный и бухой.

Ладно, пацаны, щас газовую плиту быстро починю и дальше буду писать. Вспомнил, вот, как родинку с залупы выводил. Поржём однозначно!

Послесловие

Оговорюсь сразу: не я автор сего опуса, я просто разместил текст, который мне вручил один питерский пожарник за полбутылки пива. Он так и сказал:

 – Оставь допить, браток, трубы горят, а получка через месяц! 

А потом, дав мне жёсткий диск с этим увлекательным чтивом, тихо добавил:

– Я в литературе не шибко разбираюсь, но, думаю, это лучший  в мире рассказ. По крайней мере, из тех, что мне довелось видеть. Феноменальней сценария для Квентина Тарантино и Михалкова не придумать! Короче, потушили мы однажды одну спалённую практически дотла квартиру на окраине, а там, кроме пустых бутылок, неработающего телевизора и покорёженного компьютера – даже не первого Пентиума – с чудом уцелевшим жёстким диском и взять-то нечего, нищета жуткая! Хозяин живьём сгорел, но оплавленный стакан из обугленных пальцев так и не выронил. Герой! Парень вроде из ваших... коллега по роскоши, как говорится, поэтому не обессудьте. Вот так оно всегда, по пьяни-то... Вроде тихо жил, зато ярко сгорел!

Но я как человек, идущий за песней по жизни, верю, что такие люди, перефразируя известную поговорку, в воде не горят и в огне не тонут. А посему поклялся себе, что найду автора в любом виде – живом, мёртвом, да хоть в консервированном!