Будни отельера - 11. Про бандитов

Я, как и Ланнистеры, всегда плачу свои долги. Долго,херово - но плачу.

Как-то пожаловался на то, что нет интересной фактуры для рассказов. И Руслан предложил написать про бандитов. Дважды уже почти готовый текст умирал - один раз вследствие моей криворукости, второй раз - из-за аварийного отключения света. Теперь, надеюсь, всё сложится.

Помню, в 2008 году тогдашний министр МВД авторитетно заявил - с организованной преступностью покончено. Наверное, где-то в недрах Старой площади до сих пор лежит эта заветная бумажка с оттиском штампа и номером исходящего. Конечно, цель нашего общения - не похихикать в кулачок. Не вспомнить сакраментальное "Не можешь победить - возглавь". Тем более что современному обывателю кажется, что криминала и вправду нет. Да, конечно, то там, то здесь выскакивают новости то о тюремном джамаате, то о перестрелке в центре Москвы при попытке добрых людей без национальности попасть в офис крупного хозяйствующего субъекта. Но это же херня - можно просто переключить на другой канал.

Разумеется, никуда преступность не делась. Да, видно верхушку - тех, кто в силу скудости ума или административного ресурса пытается поиграться в "святые 90-е". Но внутри, в толще махины государства - всё существует. Разумеется, она стала цивильна и законна, у неё есть активы и связи, у самых успешных - империи.

Вот только тот самый флёр никуда не девается. Живу рядом с Люберцами, пару раз был в легендарном "Дюшесе". Ну, если ты чувствуешь атмосферу - сразу поймёшь, что за место. Или знаменитая "Старая карета" (или Фаэтон) у Баррикадной - уже не помню точно, проходил мимо, помню только вывеску хорошо. Там всегда - очень культурно, не наплёвано, бычков нет. Как и людей особо.

Сам я впервые столкнулся с воровским миром в детстве. У бабушки был двоюродный брат - дядя Миша. Жуткого вида бритый человек с огромным шрамом через всё лицо. Шушукались, что он был смотрящим по одному небольшому подмосковному городку. В советское время дядю Мишу практически никуда не звали. Но если мероприятие было в том самом городке - он присутствовал. Молча сидел, практически не разговаривал. На меня он производил цепенящее впечатление. Но благодаря ему я научился безошибочно определять людей, которые связаны с криминалом. С серьёзным, древним. Потому что он всегда был одинаковым. И постепенно, когда испуг прошёл, стало немного понятнее.

Потом, в 90-е, дядя Миша внезапно стал самым желанным гостем на всех торжествах. Так я узнал о социальном лицемерии.

Толком мы говорили только один раз. Когда умерла бабушка. Он сам сел ко мне рядом, и пока ехали от Медведково до Митино - общались. Я просто задал несколько вопросов, он ответил. Я вдруг понял, насколько это страшно - вот так, без близких, без хоть чего-то своего поддерживать знаменитые "понятия". Мы распрощались, а через год его не стало. На похороны я поехать не смог.

И в дальнейшем мне было очень легко и просто общаться с теми, кого обычный человек обходит за километр. У всех я был лучший друг, потому что - из "понимающих". Разговаривать с ними, а уж тем более выстраивать коммуникацию - дохлый номер. Говори быстро - уходи быстро. Ты не из наших, но за то, что ты всё это понимаешь - шугать тебя не будут.

Расскажу просто один случай. Когда работал в почасовой, к нам заехал один известный бард в компании двух сомнительного вида поклонниц. Ну как заехал - был занесён на мужественных плечах работниц сексуального труда. Проходит пара часов - композиция из людей уплывает обратно. Год был 2006, время такое себе. 

И вот, через пару дней уважаемые люди нашим крышевателям выкатывают претензию - метра полностью обезжирен  лопатник. Смотрели камеры - но в номерах-то ничего нет, доказать сложно. В какой-то момент ко мне подходят и говорят - с тобой пообщаться хотят, так как ты единственный и неповторимый свидетель. Ну то есть большие дяди договорились сделать меня крайним. 

Приехали в какую-то кафешку на Таганской. Сидят два чела - ну сразу понятно, откуда. Я пошёл один, меня поспрашали. По тону я понял, что в целом всё решено, вопрос только - насколько хотят крови люди по ту сторону стола. Поэтому я, опережая финальные выводы, честно сказал:

  -   Я ничего не брал. Доказать не могу, просто семью не трогайте. Если виноват - выплачу.

Ребята переглянулись, один говорит:

  -  Кто по теме научил говорить?

 -  Никто. Просто знаю, как надо.

 -  Двадцать косарей - и мы в расчёте. Своим передай.

Для меня тогда двадцатка - огромные деньги. Но я пожал им руки и молча вышел. Было очень солнечно, на Таганке была пробка. И вот тогда я понял, что слова могут решать.

По общению, по каким-то ухваткам человека, который столкнулся или жил в криминальной среде всегда видно. Они печальны. Потому что это - как клеймо на всю жизнь. Видят только те, кто сам с таким же. И дурачки, вроде меня, которые зачем-то в это погружаются. Не могу сказать, что я прям горжусь своими отношениями с криминалом. В силу профессии у меня знакомые по обе линии фронта. Но что их всех объединяет - уважение друг к другу. Непроговариваемое - но реальное.

Поэтому когда ко мне подходит очередной неприметный человек и тихо говорит:

"Это, тут так-то и так-то, надо сделать" - я киваю и спокойно говорю:

  -  Сделаем.