Странники ночи

Во втором отделении концерта играли какие-то парни, упорно косившие под The Clash. Мне становится скучно и вся эта толпа, метущихся в оргазмическом танце подростков, начинает меня раздражать. Я иду за очередной порцией пива. Около барной стойки отыскиваю свободное место и решаю побыть здесь. Некоторое время я убиваю на то, чтобы отыскать в толпе Веру, но быстро бросаю эту бессмысленную затею.

Я не могу отличить её от десятка других девушек в этой толпе. Холодное пиво действует ободряюще, первую кружку я осушаю почти залпом. Заказываю вторую и стопку водки. Звуки музыки долетают до меня не так четко, и меня это всё постепенно перестаёт раздражать. Мне на плечо кто-то кладёт руку, я оборачиваюсь и вижу, что это Вера. Её глаза безумны, впрочем, они у неё всегда немного сумасшедшие.

— Почему ты ушёл, — спросила она. — Тебе скучно?

— Не беспокойся за меня. Просто эта музыка — немного не моё. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я посижу здесь и закинусь пивком?

— Тогда я с тобой.

— Нет, прошу тебя, отдыхай — не обращай на меня внимания. Правда, всё хорошо! Я просто посижу здесь и немного выпью.

— Тогда я пошла, там скоро будут играть Dangerous Waters — это мои одногрупники, они классные!

Она упорхнула легко и беззаботно, обратно в эту безликую толпу. Боже, как же они все похожи друг на друга...

На сцену вышли трое ребят и заиграли что-то в стиле Joy Division. Похоже, это и была группа Dangerous Waters. Я взял ещё пару стопок водки и кружку пива. Как по мне так музыка была ужасной, но походу ребятам, которые стояли около сцены вся эта хрень действительно нравилась.

Я закурил сигарету, рядом со мной села девушка с длинными ржаными волосами и я престал отыскивать в толпе Веру.

— Привет, как музыка? — спросила она.

— Не очень, а как тебе?

— Вроде ничего, только играют как-то коряво.

— Вот, и я о том же! Пить будешь? — спросил я.

— Не откажусь. Меня сегодня одолевает ужасная жажда...

— Бармен, два пива.

— Ты один, на этом празднике жизни? — спросила она.

— Нет, с девушкой.

— И где она?

Я указал пальцем в толпу.

— Ну, должна быть где-то там.

— Понятно, — она засмеялась.

— А ты?

— Я с другом, он на сцене — пытается играть на басу.

Я пригляделся к басисту. Он яростно долбил по струнам и никак не мог попасть в такт ударным.

Я посмотрел ей в глаза. Я хорошо знал эти глаза, синие с чуть зеленоватым отливом. Она нисколько не изменилась за те годы, которые прошли с момента нашей последней встречи.

— Принося жертву, великой матери Сехмет, мы, её дети, не думаем о главном, — сказал я. — Насколько далеко мы ушли от учения древнеегипетских жрецов.

— Блуждающие дети Нейт на перекрестках судьбы вынуждены, в поисках добычи, идти своим путём, — с улыбкой ответила она.

— Зимой, как всегда, Нил течёт медленно, от Срединного моря вглубь земли двух царств.

— Я вижу, что тебя мучает великая жажда, — она мотнула головой на стройную линейку стопок и пивных кружек.

— Не то слово, но я смотрю, и ты не просто так вышла на вечернюю охоту.

— Ты прав, они так доверчивы, — она провела рукой по моей щеке.

— Похоже, концерт заканчивается...

— Ну, тогда до встречи в веках, — она опрокинула стопку и направилась в толпу, где стоял, тот самый басист, который должен был стать сегодня для неё закуской.

Она была беспощадной жрицей, ночной богини Сехмет, а я молодым македонским солдатом, пришедшим в Египет с армией Александра Великого. Сухие пески Мемфиса поднимаемые восточным ветром и разносимые по окрестностям. До рассвета не более двух часов. Чёрная египетская ночь лежала на безжизненных городских плечах.

Я вспомнил её острые, длинные клыки, с которых густой липкой жижей капала моя кровь.

Я чувствовал, как с последней каплей уходит моя никчёмная жизнь. Но это порождение тьмы решило пожалеть меня. С тех пор я был обречён на вечную охоту, я стал обитателем тёмной стороны луны, неуспокоенной тенью — в вечном поиске добычи.

Я видел, как она уводит того парнишку из клуба. Она нисколько не изменилась, так же дьявольски красива и обольстительна. И, наверное, сейчас спустя века я не поступил бы по-другому. Я бы не выбрал другую девушку. Я выбрал тогда и навсегда — невесту ночи, верную слугу матери вечных снов из царства Аида. Под легким весенним платьем я видел каждый сантиметр её тела. Я хорошо знал это тело. Я любил это тело. Я любил эту жрицу ночи...

Народ стал постепенно расходиться от сцены и рассаживаться за столики. Я закурил, подошла Вера и достала из моей пачки лежащей на барной стойке сигарету.

— Это было здорово, ну скажи? — спросила она, теребя меня за руку.

— Да, это было здорово! — вяло ответил я.

— Ты говоришь неправду, тебе не понравилось.

— Да, я говорю неправду, мне действительно не понравилось, но разве это имеет какое-то значение? Ты хорошо провела время, а это самое главное.

— Какой ты милый, я люблю тебя! — Вера чмокнула меня в губы.

— Всё для тебя родная, лишь бы ты улыбалась!

Она была красива и очень юна, широкая открытая улыбка не сходила с её лица.

— Я в туалет, закажи мне, пожалуйста, пару кружек пива, скоро вернусь, не скучай.

— Хорошо!

К горлу подступала блевота, пора было подкрепиться, никакой алкоголь не мог заглушить жажду, не мог заменить свежей человеческой крови.