Кроме звезд

Паркер встал на восьмой эшелон, отбил коннектером подтверждение диспетчеру материнского корабля. Диспетчер запросил сеанс связи.

На экране появилась фигура в темном балахоне, возвышающаяся над креслом диспетчера в командной рубке. Лицо было скрыто в тенях.

— Разведчик Паркер, вы слышите меня? — голос Командора был сиплым, натужным. Паркер молча кивнул.

— Доложите обстановку.

— Найтингейл мертв, сэр, — Паркер для порядка скроллил проекцию поверхности со включенным биодатчиком. Серые безжизненные постройки. Будто бы давно заброшенные. Вот только неделю назад Найтингейл был крупнейшим пунктом сбора «сорденской пыли» — незаменимым элементом топлива торсионных двигателей. Здесь жило около пяти тысяч человек — рекорд для автономного город-улья на Фарулле. Собственная ЧВК, полиция, был даже штатный псайкер... Паркер не мог поверить своим глазам.

— Я тоже получаю телеметрию, разведчик Паркер, — недовольно просипел Командор. — Есть понимание — почему это произошло? Я не для того вытащил вас с Альтаирской Дуги, чтобы слушать подобные умозаключения.

— Я никогда не сталкивался с таким, сэр, — честно признался Паркер. Да, он многое видел. Выкошенные мозговым паразитом колонии, где люди грызли друг друга с целью определить носителя маточного червя. Древние раскопки, в которых помимо артефактов водились и кровососущие дикие твари. Людей, которых разрывало изнутри диковинными цветами с чарующим сладким запахом. Но вот это — это было что-то потустороннее. Нечеловеческое.

— У меня есть указание провести полевую разведку, — сказал Командор. Тени под капюшоном мелькали причудливыми линиями и абрисами. — На всякий случай мы уже наградили вас Ригидиевым Сердцем, ваша мать и супруга получат полное довольствие от Альянса пожизненно. Рисковать не будем. При малейшей опасности — мы уничтожим здесь все орбитальным напалмом. Но в Ставке хотят понять причину столь быстрой деградации города. Как поняли меня, разведчик Паркер?

Паркер смотрел на проекцию. Мертвые, будто тысячи лет пустовавшие общинные дома. Здание Администрации — вовсе без воздухобарьеров, серое и неприглядное. Пустые аэрокары. Серый тлен и прозрачный пепел...

— Укажите точку посадки, диспетчер, — наконец сказал Паркер. — Храни нас всех Великая Армада...

 

***

Он опустил разведкатер в указанной точке. Из оружия — плазмаган и универсальный тазер. Ожидаемо, но Паркера не стали бы выдергивать из самой крупной мясорубки в истории Армады, если бы он работал столь примитивно. Стандартный комплект — хорошо, но лучше всего — старый добрый дуговой меч.

День на Фарулле был примерно земным — около 25 часов. Угасающий свет нес в себе планетарный бич — песчаные ветра. Паркер проверил комбинезон, сделал несколько резких движений, рывков. Неплохо. Не боевая кожа, но тоже пойдет. Тянется, реагирует на мышечные сокращения. Биотейпирование — в комплекте.

Первые порывы принесли с собой странные запахи местных степей. Сажи, дождевой воды и плесени. Планеты типа Фаруллы — К-2 (колонизационный потенциал второго уровня) всегда удивляли чем-то. В Марадо, например, тень от Кургана Контакта застилала несколько городов. А Гронтверг каждый день заливали дожди, пахнущие яблоневым цветом и озоном...

Паркер вошел в город со стороны Нолгреновской широты — транспортно-портального модуля. Было тихо, шелестел песок. Опытный взгляд выхватывал детали — реющие и пыльные стяги Альянса повсюду, грязные, но без повреждений стены. Нараспашку открытые двери в отделение Лид-банка. Ни следов борьбы, ни крови. Просто — все куда-то ушли.

И очень давно.

Наступающего вечернего холода Паркер не боялся. Комбез был неплох для гражданского. Но с наступлением темноты передвигаться по мертвому городу с фонарем — такое себе удовольствие. Нужно было спешить.

Паркер шел к зданию Администрации. Возможно, там что-то зафиксировано, можно будет считать логбук...

Он резко остановился, замер. Рукоять меча приятно холодила ладонь. Тихо... тихо... как будто...

Да, вон там... Тепловизор ничего не показывал, но ошибки не было — шорох. Едва слышный. Паркер вслушивался в гулкую тишину погибшего города. Да, вот опять... Будто шелест листьев на ветру, будто песок течет по камню...

Это был настолько чужеродный, неестественный звук, что волосы у Паркера встали дыбом. В нем чувствовался последний вздох испустившей дух планеты, исчезнувший на глазах свет давно умершей звезды... После этого звука не было уже ничего...

Меч казался игрушкой. В Паркере боролись разведчик и человек. Да, он столкнулся с чем-то неведомым. Но все чувства вопили об одном — нужно бежать. От серого Найтингейла, с этой планеты, из этой жизни...

Разведчик победил. Он вытащил меч и привычно сжал рукоять. Клинок полыхнул электрическим светом.

Два общинных дома пялились темными провалами окон. Между ними была неширокая дорожка — на ней едва ли разошлись два человека.

За левым домом, да, именно оттуда идет звук. Неритмичный, живое не может так шевелиться. Свет клинка разгонял свинцовые пласты наступающей ночи. В глубине этой ночи он чувствовал что-то потустороннее. И равнодушное. Оно не ждало, не охотилось. Оно просто вбирало все живое в себя, возвещая конец времен. Никогда прежде Паркер не боялся. Оружие, навыки, сноровка — это спасало его в самых безнадежных ситуациях. Но это...

Маленький дворик. Кто-то разбросал нехитрую мебель — летний столик, стулья, навес от солнца. Луч фонаря разогнал тьму, ожег ее плоть.

То, что он увидел, кололо потусторонним холодом. Существо напоминало человека — руки, ноги, голова. Но состояло оно будто из бесконечно шевелящегося пепла. Не было глаз — на их месте горели красные злые уголья. И вокруг были жгуты — пульсирующие, сокращающиеся, тянущиеся из тела во все стороны. Будто существо поглощало ими жизнь. Тепло. Было холодно, и только мертвым огнем горели глаза существа.

— Он увидел... — раздалось из глубин существа. Утробный, дикий рев. Будто появление живого человека привело существо в неописуемую ярость. — Он увидел сквозь приоткрытую дверь... Он идет за вами, он идееееооооооооооооооооооооооооооооооот!

Жгуты запульсировали чаще, ритмичнее. Паркер отступал, пытаясь понять, что пугает его в этом неведомом существе. Оно протянуло к нему руки. Пальцы, будто сведенные судорогой, скрежетали. Это — не из известного мира, — успел подумать Паркер. И побежал.

Запульсировал тинклер. Наверняка, считали изменение ритма сердца.

— Что происходит, Паркер?

Не знай разведчик Командора — подумал бы, что тот взволнован.

— Здесь чужеродная форма жизни. Запрашиваю эвакуацию. Готовьте напалм.

Времени не было — Командор поймет и так.

— Нам нужны логи Администрации, Паркер, — рявкнул Командор. — Без них вся операция не имеет смысла.

— Сэр, я не уверен...

Он бежал обратно к катеру. Страх колотился в нем вторым сердцем. Это нельзя победить, нельзя убить. Только бежать...

Они вырастали перед ним — десятками, сотнями. Свивались из пыли и ночи. Из праха погибшего Найтингейла. Паркер не верил в бредни про Хронопробои — но это был он. Прорыв из будущего, где мир превращен в пыль.

Он махнул мечом — тщетно. Они распадались — и собирались вновь. Красные глаза как наваждение кружили, заставляли отступать.

«Они тоже хотят, чтобы я вернулся», — Паркер бежал к Администрации. Они не преследовали. Темные фигуры с раскаленными глазами заняли все проемы, все дорожки. Все пути к отступлению. Хотели бы убить — погребли в толще песка и пепла. Но они упрямо заставляли идти обратно, к зданию Администрации.

Внутри было гулко и пусто. Приемная зона, ресепшн. По левую и правую руки тянулись кабинеты. Военная администрация, Профсоюз Добытчиков, муниципальные власти. Но твари привели его сюда не поэтому.

Здание было типовым, Паркер и с закрытыми глазами нашел бы серверную и снял аварийный самописец. Но он должен был увидеть. Именно это они хотели показать.

Люди. Десятки и сотни людей. Сплавленные неведомой силой до состояния черного, обугленного стекла — и живые. Лужицы из людей. Вросшие в пол от нестерпимого жара головы людей, что натужно стали улыбаться, завидев его. Осколки людей, шевелящиеся и звенящие от нестерпимой боли, что вплавилась в их новую плоть. Они сгорели и обрели новую жизнь. Люди из черного стекла и невыносимого страдания.

— Он увидел — и их звезды распались, — шептали со всех сторон. — Он увидел вас — и погасло темное небо. Там нет ничего. Он идет к вам. В наших телах. В наших клыках. В нашей пустоте...

Паркер понимал, что спастись нельзя. Они ведь бежали сюда, эти несчастные, надеясь на защиту, на помощь. Но кто-то нарушил законы бытия, кто-то сделал мир видимым для тех, кто шел из глубин небытия навстречу...

Они облепили окна. Кроваво-красные глаза. Шепот и шелест. Этому миру пришел конец. Пепел ожил и стал плотью.

Паркер отбросил меч. Теперь он видел. Да, людям всегда просто интересно. И иногда этот интерес отпирает запертые наглухо двери. Чертов псайкер!

Они дадут ему рассказать. Прежде чем он сам увидит дверь и станет новой плотью. Именно за этим он здесь. Чтобы донести до Вселенной голос Его пробуждения.

— Командор.

— На связи, Паркер.

— Вы знали, что если добавить в Пепел Богов «сорденской пыли», то можно получить мощный пси-стимулятор?

— Да, Ордену Псайкеров это известно, — негромко ответил Командор. — К чему ты ведешь, Паркер?

— Есть одно «но». Безумец, обладающий даром псайкера и получивший столь мощный стимулятор, становится маяком. Для тех, кто живет в мирах, далеких от нас. Здесь произошел Хронопробой, Командор. Мир, где нашей Вселенной пришел конец, прорвался наружу. И он идет к нам. Поэтому ради всего святого — сровняйте это место с землей!

Его сжигали неспешно — внутри было пусто и легко. Белый огонь их нечеловеческой ярости был холоден и колюч. Но сознание было живо. Небо грохотало и полыхало. Лавины жидкого огня падали на умерший в далеком будущем Найтингейл. Масштаб Хронопробоя стал самым большим из известных — целый город.

Напалм лился и лился. Но те, кто был из пепла и боли, не боялись огня. Угольки их глаз светились в полыхающем аду. Они были терпеливы. Они знали, что сюда вскоре снова придут, нужно лишь немного подождать.

Людям всегда просто интересно...