Творчество

#неизведанныймир

Подающий большие надежды кинодокументалист Марчук-Истомин получил заказ от Академии изобразительных искусств на создание картины с рабочим названием: «Художник и картина. Кто кого?»

Пытаясь окунуться в творческую атмосферу создания художественного полотна, Марчук, он же Истомин сразу решил изучить художественные площадки Лувра и Прадо, но скромный ресурс проекта позволил ему побывать лишь на Арбате.

Тем не менее, киношник с энтузиазмом принялся за работу. Ну и что, что эта работа была вторая по счету в его творческом багаже. Первый фильм с названием «Задумчивость черепах», был тепло принят специалистами, но у широкой публики не нашел должной оценки.

Прочесав пару раз Арбат туда-сюда, кинодеятель в шашлычной «Риони» познакомился с неким художником Пашей, который под коньячок и люля-кебаб открыл ему целый мир изобразительного искусства под общим названием — художества! Паша представился как авангардист-концептуалист, с уклоном в легкий сюр.

На следующий день Марчук-Истомин, захватив видеокамеру, постучал в студию Паши, располагающуюся, как принято у них, концептуалистов, в подвале. Высунувшаяся лохматая голова Паши, дыхнув вчерашним перегаром, коротко бросила: — Ныряй, старик!

Студия была окутана смогом творческой неопределенности. Немытые стаканы на столе соседствовали с остатками суши, чья то одежда висела на мольберте, прикрывая созданное, пустые бутылки мешали проходу, а в воздухе стоял удивительный микс давно нестиранных носков и балтийских шпрот.

В углу на широкой кровати спала рыжая женщина, прикрытая цветастым одеялом.

Паша пошарил на столе, нашел почти целый бычок и смачно затянулся:

— Ну?

— Слушай.. — начал Марчук-Истомин, — Если я не вовремя, то скажи — когда?

— Да я не против... — тускло ответил Паша и поискав в стаканах капли вчерашнего, вопросительно взглянул на гостя.

— Ну, я бы хотел заснять процесс творчества с твоими ремарками и отступлениями!

— Ааааа... — вспомнил Паша и почесал свою левую пятку, — Не, сегодня не творю!

— А когда?

— Не знаю даже... Это ведь, как член — встает сам по себе, не спрашивая хозяина! И Паша посмотрел на кровать...

Это сравнение Марчуку-Истомину показалось глубоким. Он попросил произнести его на камеру.

— Да пожалуйста! — сказал Паша и повторил.

Поднимаясь из подвала, Марчук-Истомин отметил, что дебют картины состоялся.

На следующий день, запасшись бутылочкой коньяка кизлярского разлива, что позволял бюджет, режиссер фильма появился опять у заветной двери подвала.

На этот раз дверь открыла рыжая в коротких шортах и футболке с надписью «Нас тупило утро».

Паша стоял перед мольбертом и задумчиво курил.

Не поворачивая голову в сторону посетителя он сразу спросил:

— Ну че там у тебя?

Бутылка кизлярского тут же была разлита по несвежим стаканам. Глаза Паши налились творчеством, рыжая блядливо улыбалась.

Выпили... Молча покурили...

Паша опять встал к мольберту, сцепив руки на груди.

Марчук-Истомин включил камеру.

Было слышно как пролетела огромная муха и ударившись о стекло прокричала:

— Да ну, нах!.... — Это Паша упал на кровать и накрылся с головой одеялом.

 

В принципе, картина уже была готова. Краткое содержание фильма:

 

Начало картины открывает лестница, ведущая в студию Художника.

Художник стоит скрестив руки перед мольбертом в некой задумчивости.

Лицо крупным планом.

— Вдохновение — это, как член.. — задумчиво произносит он и камера сползает вниз, где уже сидит рыжая девка.

Голос за кадром:

Так что такое вдохновение?

Мелькают полотна известных художников, сдобренные откровенным минетом.

— Ааааа! — кричит Художник и пытается прорваться к мольберту, но у него ничего не получается.

Голос за кадром:

— Вдохновение — это вспышка, озарение или продукт некоей работы внешних сил? Полотно — дитя контекста или плод мучительных размышлений?

В кадре студия Художника. Стол, грязная посуда, одинокие носки...

Через затемнение на кровати проступает фигура абсолютно голого Художника.

Какие то бородачи гнусаво поют под гитару. Струится сигаретный дым, из него выплывает загадочная улыбка Джоконды, переходящая в простую улыбку Гагарина.

Ряды картин на Арбате.

— Пидорасы! — кричит Хрущев, оборачиваясь к Суслову. Тот разводит руками...

Опять студия Художника. Он трясущимися руками пытается поджечь полотно.

Голос за кадром:

— Современные краски не горят!

Разгон демонстрации. Дети бегущие от грозы.

Ливень, смывающий макияж натурщицы. Намокшее платье, проступающие соски. Рыжая девочка с персиками...

Горящие вдохновением глаза Художника. Его рука с кистью. Пустой холст. Невнятная матершина за кадром...

Арбат полный гуляющих иностранцев в шапках-ушанках и буденовках. Ряды художников с алчущими глазами. 

Художник со своей картиной. Толстый европеец улыбаясь рассматривает полотно и заливается утробным хохотом. Художник четким ударом ломает ему нос....

Черный квадрат Малевича на котором проступают буквы: Конец фильма.

 

Эпилог.

Кинодокументалист Марчук-Истомин был обласкан известным кинорежиссером, который сказал в журнале «Только звезды» :

— Возможно это новый Тарковский... Я пригласил его в свою студию 3Д!

— Дай Дорогу Дураку?

— Никогда не знаешь чего ждать от тех, от кого ничего не ждешь... В творчестве у каждого своя дорога: всем кажется что она ведет к храму, но в большинстве случаев вы просто идете по ней на х....!