Глава. Волшебная кэпка из книги "Абсурды и любовь".

     Какая скверная ситуация.  Интернациональная бригада никак не могла понять, как же всё произошло? Как же так случилось? Три тысячи баксов и возмездие за просиживание в вонючем, железном коробе и в ледяном холодильнике вместе с голландскими тушками почти находились в руках и вдруг грянуло - такой неожиданный катастрофический облом. Передать все чувства напарников автору не под силу. Это нужно оказаться в их положении, но у него нет ни малейшего желания быть позорно побитым и разгромленным, как они.

    Хохол, положив руки на конец прута, а на руки подбородок, сумрачно смотрел на тюбетеечника.

   Азиат шевельнулся. Глаза хохла засветились. Встав на четвереньки, а потом, поднявшись во весь рост, тюбетеечник дико осмотрелся. Увидев прут, рухнул на землю и пополз к воротам с зажмуренными глазами. Темнота подвела. Он потерял ориентир и, сделав круг, напоролся на ноги хохла, который помог ему подняться.

- Где я, - прошептал он, ворочая отяжелевшими глазами, которые выдавали даже скрип.

- На рынке, - защмякал полицейский, выплёвывая прошлогодний песок. – Нас чуть хохол не замочил.

   Азиат оживился после часового встряхивания головой и рассказа напарников.

- Слушайте, - начал он, ощупывая голову, трещин не было, гуля величиной с кулак. – У неё три тысячи зелёных, которые она вытрясла из тебя, - он ткнул в грузина – Дэвушка – русалка, - перекривился азиат.

- А ты, - отбил обладатель гигантской кепки. – Баксы за оленя, - и тоже перекривился.

- Спорить не будем, - сказал азиат. – Зелёные штука хорошая, если поделить их на троих.

- А кто лишний?

- Хохол. Он из – за сала готов разнести рынок, ладно, - азиат быстро поправился, увидев, как зашевелился прут, - его тоже берём в долю, но дело не, сколько в монетах, - тоскливо вздохнул он, - сколько в ней, - рявкнул азиат. -  Эта зараза путает все карты. Я раньше по рынку гулял, как по собственной дынной плантации, - перейдя на грусть, бросил он, -  а сейчас, - тюбетеечник осмотрелся по сторонам, зашептал, -  боюсь. Опасно из – за неё стало. Недавно слышал, что на каком – то рынке сапёр поработал. Обчистил до копейки. Наверное, этим сапёром эта стерва была. В общем так. – Азиат поднял тюбетейку, отряхнул от пыли и вытер ею льющийся потоком пот на лбу. -  Либо мы приглашаем её к себе и заключаем мировую и совместную деятельность.  Либо она нас замочит, либо мы её. Нужно подумать, что выбирать.

   Вика о планах напарников не догадывалась. Она была уверена, что с этого дня они будут обходить её самой дальней дорогой. Наивная провинциалка.

   В подвале за дверью с вывеской "Администратор и К" Ляптя нащупала ещё одно недостающее звено. В кресле, развалившись, сидел бывший администратор гостиницы. Возле валютного интерьера стоял отпущенный на волю из Лефортово после съёмок фильма о первом администраторе швейцар.

   Вика хотела издать восхищённое «Ба», но не успела. В подвал влетела пресса.

- Я же приказал, - заорал администратор, вскакивая с кресла и отфутболивая пачку газет, - прессу не пускать.

   Провинциалка впилась в газету. Она была усеяна фотками террористической банды, ограбившей казино. Вика хотела выметнуться, но, вспомнив, как швейцар пытался обдуть её на съёмках фильма, осталась. Идея, словно молния, прошила голову.

   Вскочивший администратор отыгрывался на прессе, преследовавшей его статейками о сверхъестественной алчности, которая перетащила всё, что было в гостинице в подвал, называла его взяточником, рвачом, дравшим рыночников, и требовала национализировать подвал, а его хозяина упечь в самую что ни на есть гадкую тюрьму на пожизненное.

   За пазухой провинциалки всё ещё лежал кусок ковра с ромашками. Вика примерилась к швейцару. Он находился на расстоянии броска. Свет блеснул. Погас. Для точечного удара хватило трёх секунд. Свет вспыхнул. Проем двери закрыла гигантская кепка. Она была похожа на грозовую тучу.

   Со стороны интерьера на Вику боком заходил швейцар. Точечный удар намертво приклеил на его морду ромашки. Он пытался содрать их вместе со щеками. «Клюв» под кепкой целился в лоб. Гигантская кепка заслоняла Светило, словно при солнечном затмении. Хохол шантажировал прутом.

         - Это же банда, товарищ администратор, - бросила   Вика. –

        Они    вчера грабанули казино на три миллиона баксов. Посмотрите

        прессу. А    швейцар   главарь шайки. Морда в ромашках, как и в        газете.

   Вика попыталась прорвать блокаду внушительным телом администратора. Раскрутить бойцовские качества не удалось. От отчаянных сигналов "Sos" провинциалка выдала их, как скорострельная зенитка, администратор не шевельнулся. Вика сделала ставку на сало с цыбулей. Ставка дала сбой. Тюбетеечник заткнул уши хохлу. Очередной штурм залепил рот. Азиат опасался мови. Рука хрястнула, словно попала в челюсти бульдога.

   Вика настроилась на добру паночку. Добра паночка была москалихой и тварыной.

- Яка ж я тварына, панэ? Я дужэ гарна паночка и разумию твою мову, - заворковала Вика.

   Гарна паночка разумила мову прута, а нэ доброго пана. Администратор уставился на пана в шароварах. Глаза блеснули.

- Пан хохол хочет пана администратора, - начала провинциалка.

- Я нэ пан, - обрезал администратор.

   Он посмотрел на шаровары. Они пузырились от воздуха. Администратор сплюнул. Вика перенесла удар на азиата.  

-  Азиатский пан хочет пана администратора…

- Я же сказал, - перебил администратор и огрызнулся. - Я не пан.

   Глаза азиата раздвоились. Администратор попал под «щели дота». Плевок потеснил азиата в угол. От пана грузина, который вчера уволок в кепке из казино три миллиона баксов и хочет пана администратора, администратор вспыхнул.

 - Сколько раз говорить! Не пан! - взревел он. - А ну покажи кепку! - бросил он грузину.

   Грузин открестился бы и от пана, и от трёх миллионов в кепке, и от шайки, но он же хотел дэвушку – русалку, которая заманчиво подмигивала ему.

- Да, - выпалил он. – Три миллиона и в кэпке.

   Администратор также не обратил бы на это внимание, если б не очередная статья в прессе об украденном валютном интерьере, замутившая его сознание. Психика, дорогой читатель. Психика. Она иногда такие коники выбрасывает, что теряешь сообразительность. Администратора передёрнуло, и он стал, внимательно рассматривать кепку и раздражённо думать, как можно в кепке уволочь три миллиона? Необычный способ транспортировки вызывал паскудные мысли.

- Неужели это можно? - всё более раздражаясь пробормотал он.

   Вопрос был адресным.

- Что можно? - спросил грузин.

- Уволочь в кепке три миллиона! Можно? - отрубил администратор.

- Можно, - повторил грузин.

   Он опасался упустить Вику и не спускал глаз.

- И как ты это сделал?

- Взял кэпку, - отрезал грузин. - И сдэлал.

   Он натянул поглубже кепку.

- Вот так просто взял и сделал?

   Администратор, чтобы удержаться на месте, наступил левой ногой на правую.

- Взял кэпку и сдэлал.

   Натянуть кепку ещё глубже грузину не удалось. Она зацепилась за уши.      

- Взял и сделал в кепке баксы. Так?

   Наступать было не на что, как и натягивать глубже кепку.

   Вика затаила дыхание. Швейцар маялся за её спиной. Он опасался, как бы она вместо своей спины не подставила спину администратора. Он слегка постучал по плечу Вики.

- Повернись, - прошептал он.

- Нэ лапай, - бросила Вика. - Я нэ твоя дэвушка-русалка. - Она улыбнулась грузину.

   Грузин попытался отгрести администратора в сторону, который всё более и более раздражался, и стоял, как вкопанный. Он никак не мог перейти к завершающей стадии.

- И все-таки, - процедил он, накладывая взгляд на панов.

   Паны были нормальные. Не сумасшедшие. В медпункте не ошивались. Выбиваться из нормальной публики не хотелось.

- И все- таки, - раздражённо повторил он. - Я не понимаю, как ты это сделал? Слышишь!

   Он поднял ногу, которая давно просилась на волю. Грузин заворочал глазами. «Клюв» стал, как морковка.

- Нэ слышу, - процедил он.

- Как же ты не слышишь! - воскликнул администратор. - У тебя есть уши, - по-отечески выдавил он.

   Стоять на одной ноге было неудобно. Он пристроил бы обе ноги под поясницу грузина, но опасался Ньютона, выдумавшего дурацкий закон.

- Может, у тебя была другая, - администратор пустил в ход пальцы, которые выдали козла. - Может, не та кэпка?

- Кэпка та! - накалился грузин.

   Вика светилась, как солнышко.

    - Это! - бросил грузин швейцару, безуспешно пытавшемуся

   повернуть Вику к своему кулаку. - Нэ лэзь!

   Грузин работал на два фронта. И не хотел открывать тайну трюка с кепкой.

- Не понимаю, - вздохнул администратор.

   Вика полыхнула светом. Грузин окунулся в свет, который был горячим и разливался по жилам, как кипяток.

- Нэ панимаешь - нэ лэзь, - вскипел он.

   Администратор промолчал. В голове кроме закона Ньютона крутился ещё какой- то закон. Вспомнить, какой закон, он, хоть убей Бог, не мог.

- Взял кэпку, - снова медленно начал он, - положил три...

- Нэ три, а пять, - перебил грузин и посмотрел на Вику.

   Она одобрительно кивнула головой.

- И сдэлал нэ пять, а десять миллионов...

- Но как? - вспылил администратор. - А ну, покажи.

   Грузин забурлил.

- Взял кэпку и сдэлал! Не пятьдэсят, а сто! Нэ сто, а двэсти!

   Он выжимал баксы из кепки, как из государственной казны и поднимал планку под дирижёрским взглядом  Вики.

- Ну, допустим. Сделал кэпку. А откуда гроши взял и сделал? - не отставал администратор.

   Глаза грузина прошила молния.

- Из кэпки!

- А кэпку, где взял? - припечатал администратор.

- Из кэпки! - завопил грузин.

   От вопля шаровары надулись и подняли хохла в воздух. Он заработал ногами. Бегать по воздуху хохол не научился. Сумрачно посмотрел вниз.

- Бросай прут! - заорал азиат.

   Атака без прута грозила обвалом.

- Ни за що! - твёрдо прошептал хохол.

- Тогда прыгай вниз!

   Хохол оседлал швейцара. Склока пошла вразнос.

- Я что тебе, лошадь? - заголосил швейцар.

   Вознесение не обескуражило администратора. Многоэтажное кепочное здание раздирало его. Он прилагал все силы, чтобы выбраться из кепочного лабиринта и подловить грузина ногой.

- Да что она, кэпка твоя, волшебная? - заревел он.

   Грузин утвердительно кивнул. Администратор в ситуации попадал, но не в такие же!

- А почему она тогда такая задрипанная?

   Кепка была примята ударом прута и напоминала блин. Грузин набычился. Гигантский козырёк превратился в «нос» бульдозера.

   Администратор опустил ногу.

- Ньютон, - пробормотал он, отворачиваясь от Вики. - Сам в покойники, а тут отдувайся.

   Вика сплюнула с досады.

   Азиат прятался за спину хохла, выскакивал при малейшем движении прута и оттягивался за спину, когда прут замирал. Он был измотан двойственным поведением ударной силы, путался в шароварах, проклинал оленя, которого хотел купить, а зачем, и сам не знал. Вместо оленя напоролся на хохла. Азиат клял себя за покупку трёх тысяч баксов вечером на пустыре. Покупка загнала его под юбку лифтёрши, где он вдоволь нанюхался сала с цыбулей с евреем Дольметшером. Он с ненавистью смотрел на пана в шароварах и пана администратора и жалел, что не замочил хоть одного пана. От голландских тушек глаза покрылись инеем. Кровь скребла жилы, как наждак. Он клацал зубами и готов был заплатить баксы из кепки грузина Аллаху, чтобы тот перенёс его из подвала за прилавок к дыням, пахнувшим Солнцем и тёплой степью.

   Азиат выскочил из-за шаровар в тот момент, когда грузин сделал в кепке пятьсот миллионов баксов. Он не понимал, что вытащило его в гущу событий - умопомрачительная цифра или безрассудная храбрость, но как бы там ни было, и то, и другое грозило бедой. Нырнуть за шаровары оказалось невозможным. Хохол подпирал прутом его спину и толкал прямо в лапы дэвушки - русалки, на которой помешался грузин. Удар лап вогнал азиата в столбняк. Подруга пана администратора, а в том, что Вика была подругой, азиат не сомневался, потому что не подруга не залезет днём в подвал, навесила ему на шею кепку, которую он хотел утащить.

- Да зачем она мне? - оскалился азиат.

- Выращивать в кепке дыни, - бросила Вика.

   Мысль была и гениальной и более чем странной, но в помутневшем сознании грузина пустила корни.

   Азиат втянул его в напарники, обзывал оленем, когда он отсчитывал баксы под одним местом старой шлюхи, потом сам нырнул под то место в надежде, что он, грузин, припрятал в том месте гроши, заманил его в короб, где он чуть не задохнулся в шароварах хохла, а потом в холодильник, чтобы заморозить, где он остался жив, благодаря кепке и хотел толкнуть его, как голландскую тушку, а сейчас целился на кепку с пятьюстами миллионами, мысль царапнула грузина, но он вложил столько плоти в несуществующие деньги, что они стали живыми.

- Э, - протянул он. - Нэ тронь кэпку, нэ твоя. И баксы нэ твои.

   Горец находился в полуобморочном состоянии. Сказать, что грузин сумасшедший, было явно опасным, признать, что он нормальный - так грузин сам этого не позволял, он утверждал, что в кепке баксы. От неразрешённых противоречий сознание было словно сжатая пружина. Азиат опасался толчка. Он мог сработать, как бомба и разнести его на куски. Азиат видел, что грузина сгубило слово. Он стиснул зубы и решил не открывать рот ни при каких провокациях. Такого издевательства азиат не помнил с утробы. Он не сказал бы ни слова, даже если б прут хохла переломил его пополам, но признать, что он хочет открыть плантации в кепке для выращивания дынь, было бы верхом безумия.

- Повтори, что ты сказала, - прошептал он Вике, призывая в свидетели уши напарников, чтобы уши подтвердили, что его собственные уши не ослышались.

   Азиат хотел сказать, что грузин, конечно, человек гениальный, если придумал способ делать умопомрачительные деньги в кепке, но он, азиат, пусть будет самым последним дураком, но не возьмётся ни за какие гроши, чтобы выращивать в кепке дыни.

   Администратор понимал, что Вика просто так не сболтнёт, он знал это по собственному опыту в гостинице, но проникнуть в тайну идеи провинциалки не мог. А так хотелось оказаться первым, чтобы не вляпаться в очередную заваруху.

- Ты не ослышался, - бросила Вика. - Выращивать дыни в кепке!

   Азиат с надеждой посмотрел на администратора, который пока не собирался опровергать мысль Вики. Он изучал параметры кепки. Расчёты показывали: идея провинциалки была ошибочной. Высказывать свои наблюдения администратор не спешил. Идея могла быть верной, а расчёты ошибочными. Может, Вика оперировала другими, пока ещё неизвестными человечеству измерениями. С человечеством было слишком, но как-то спокойней.

   Азиат призвал в свидетели швейцара. Швейцар был далёк от неземных измерений. Он тоже изучал параметры. Это были параметры другого порядка, хорошо известного человечеству. Швейцар смотрел не на кепку, а на железный прут, который бездействовал в руках хохла. Он пытался поднять его взглядом, протащить по воздуху и обрушить на Вику. Вот тогда был бы порядок!

- Мечта! - вздохнул он.

   Азиат принял это за поддержку и прожестикулировал хохлу. Хохол был в думах. Он изучал шаровары и пытался понять, как эти проклятые москали научились их надувать. Он опасался следующего вознесения. Оно могло закончиться ударом о потолок, из- под которого на пол грохнулись бы его собственные кости в шароварах.

- Гэть! - пробормотал хохол.

   Азиат покрылся холодным потом. Он не знал слово "гэть!", но знал, к чему приводит незнание мовы. Тревожить хохла не стоило. Он был ещё в силе. Азиат напрягся. Кое- какие остатки собрать удалось.

- Як розумить твою мову, панэ? - с ненавистью выдохнул он.

   Такой похвалы никто не ожидал. Даже Вика растерялась. Она заглянула в глаза азиата. Не спятил ли? Глаза отливали злобой. Ещё бы! Администратор совсем скис. Он был перегружен событиями и собственной ногой, которую никак не удавалось пристроить хоть под какую-нибудь поясницу. Швейцар был ошарашен. Он понимал, что таинственное слово "гэть!" сильно повлияло на азиата. Иначе, с какой стати владелец шаровар - пан! Грузин наливался обидой. Он сделал пятьсот миллионов баксов и не услышал слово "Маладец". Но больше всех был изумлён хохол. Он положил подбородок на прут, как на палку и воткнулся в азиата.

- Шо ты балакаешь? - пробормотал он.

   Ему не терпелось побыть паном ещё раз. Азиат попытался выскрести остатки мовы. Скрести было больше нечего.

- Так що ты там балакаешь?

   Хохол оттопырил правое ухо. Азиат молчал. От напряжения он забыл. Хохол оттопырил левое ухо. Таинственное слово "гэть!" прорвалось к языку азиата.

- Що?

   Прут зажонглировал в руках хохла. Таинственное слово расшифровала Вика.

- Пошёл вон, - бросила она азиату.

   Выручила азиата восточная лесть.

   Хохол был паном над всеми панами.

- Цэ добрэ!

   Минуть пять в подвале стояла тишина. Разрушил её администратор.

- Это, - пробормотал он на правах хозяина подвала. - Выращивать... - Он запнулся. Направление было не то. - Душно. Свежий воздух. Прогулка.

- Ну, нет, - заартачился швейцар.

   Мало того, что его поколотили в гостинице перед иностранцами. Там было хоть какое-то оправдание. Фильм снимали. А теперь поколотят на рынке. На прогулку можно было пойти. Но куда завела бы их прогулка, и вернулись бы они с прогулки - швейцар не знал. Он обрушился на азиата.

- Ты доказывай, доказывай, - заорал он. - Что выращивать дыни в кепке невозможно.

- Что доказывать? - Зубы азиата лязгнули, как клыки степного волка. - Сам попробуй вырастить в кепке дыни.

   Гром грянул.

- Что здесь такого, - невинно улыбнулась Вика. - Взял кепку, надел кепку и пошёл в кепке выращивать дыни. А ты что думал?

- Нэ панимают, - озарился грузин. - Взял кэпку, надел кэпку и в кэпке пошёл дэлать баксы. Сто, двэсти...

- Заткнись, двэсти, - заорал швейцар.

   Он нутром чувствовал, что под следующий удар попадёт он. Смыться из подвала швейцар не мог. Путь преграждал полицейский. Вернуться в угол? Вика достала бы его из угла.

   Швейцар оказался прав. Вика припомнила телеграфное агентство, Буку...

- Что? - бросила она. - Думаешь, что за ромашками твою морду не узнаем! Главарь шайки.

   Администратор разрядился. Швейцар уткнулся в интерьер. Под атаку Вики попал полицейский.

   Его мундир был изуродован. Казённый человек открывал рот при каждой паузе. Он выплёвывал песок и беспрерывно жестикулировал напарникам, что пора начинать. Иначе подвал окажется Сахарой.

- Ты что стоишь, - заорала Вика. – Вчера они грабанули казино, уволокли в кепке триста миллионов, а ты вместо того, чтобы шить статью и бежать в государственные инстанции, топчешься, как беременный бык. Греби лапами!

   Полицейский загрёб. Грузин принял это за попытку к бегству в государственные инстанции.

- Бэй! - заорал он хохлу.

   Прут свистнул, как Соловей-разбойник и проштыковал лоб. Полицейский сорвался со ступенек и шмякнулся возле ног грузина.

- Новая статья, - констатировала Вика. - За подстрекательство и за мочаловку.

   Грузин взбеленился. Из-за хохляцкой морды он выложил три тысячи баксов. Хохол не успокоился и подбросил труп азиата, Он выложил пять штук зелёных, чтоб оживить азиата -  откуда грузин взял и труп азиата, и пять штук – неизвестно, но взял. Хохол снова не успокоился и подбросил   труп мента. Сколько можно выкладывать? А инстанции?

- Да я тэбя в кэпку! - захлебнулся он.

- А ну, дай прут, - вмешался администратор.

   Работа прута ему понравилась.

- На шо вин тоби, - огорошено ответил хохол.

- Как на шо? - изумился администратор.

   Он показал фотки в прессе и ткнул в главаря банды. Швейцар тупо посмотрел на фотки и заглянул в блестящий, словно вымытое зеркало интерьер. Сомнений не было. Азиат тоже не сомневался. Он шаровой молнией выскочил из-за спины хохла.

- Это он! - радостно закричал азиат. - Моей фотки нет.

   Швейцар почувствовал запах параши. Запах был таким сильным, что он растянулся возле ног грузина.

- Трэтий труп за дэнь, - зашептал грузин. - Я нэ стрэлял. - Он заколотил в грудь. - Я в кэпку прятался.

   Администратор взорвался.

- Ты ещё и в кепку можешь прятаться?

- Могу! - Грузин был согласен на все.

   Хохол задумчиво покачал головой.

- Як же у москалей погано, - пробормотал он. - На Вкрайни дужэ добрэ.