У нас есть ещё время? (Бандитизм)

авторская иллюстрация Ольги Мищенко

«всякая вещь, кажущаяся тебе ужасной, перестает быть таковой, как только ты от нее испытаешь наслаждение; ужасной она, стало быть, останется в глазах других» из книги Маркиза де Сада «120 дней Содома, или школа разврата».

Этот неугомонный балбес скатился по ступенькам первым. И, по обыкновению, сразу в дело — гонять голубей, драть листья с деревьев, пинать воздух, туда-сюда, ни минуты покоя, шило в жопе; так, что тут у нас, фантики от конфет? какие интересные букашки на кустиках — с ними надо разобраться. Улитка переползала через дорогу — эй, ты, чего? А ну-ка. Застрелить ее из водяного пистолета, пиу-пиу, немедленно.
За ним из подъезда вышли Борис и Наташа. 
— Не, ну это надо было видеть, — Борис не мог успокоиться и держался за живот, — стоило только отвернуться, слышу, шкряб-шкряб.. Я кричу: «Тимоти!», а он уже на столе и вот так: — Борис присел на полусогнутых, изобразил ужас на лице и вывернул голову назад, — ааа, его накрыла измена!
— Ну, у меня он на стол не залезает, — сказала Наташа, — это ты его разбаловал. Кстати, надо не забыть взять ему корм на обратном пути. Эй, Бандос, смотри машины!
— Ладно, — отмахнулся балбес Бандос, — давайте уже быстрей! Чо вы плететесь!
Наташа взяла мужа под руку.
— Не могу поверить, что сегодня, — тихо промурлыкала с улыбкой и потерлась щекой о его плечо.
— Да, наконец-то, — Борис нежно притянул ее к себе. Они с обожанием посмотрели на сына. — Сынок, осторожно, не разбей анализы. — У Бандоса в руках был пакет с баночкой и спичечным коробком, он размахивал им, будто гонял мух.
— Пап, а чо это опять? Мы же недавно уже носили? 
— Так надо, Бандос. Ты же хочешь вырасти красивым и стройным? 
— Хачу!
— Врачам надо знать, как работают твои потрошки. Не беги, у тебя, то есть, у нас еще есть время... Есть еще шанс, — добавил с тонкой ухмылкой и посмотрел на супругу.
Они неторопливо пошли вдоль улицы. 
— Как думаешь, сразу переведут? — спросила Наташа.
— Думаю, да, — ответил он, — но даже если и задержка, то не долго. Вообще, эта программа очень перспективна, на мой взгляд. 
— Ты имеешь в виду все эти инновационные технологии?
— И их тоже. Понимаешь, новые методы обучения, развития, индивидуальный подход — это так круто, классно. Это давно уже нужно было внедрить, и начинать обязательно с ноля, с низов. — Не в силах сдержать себя, он остановился и отбил на асфальте короткий степ. 
— Милый, не говори красиво, — ласково перебила его Наташа и потянула за рукав, — тут главное все учесть, все плюсы и минусы. Вот, например, зерновая сделка наглядно показала... 

— Ну, не нагнетай, — отмахнулся Борис, — какие могут быть минусы, зая? Тем более, в зерновой сделке. Сама подумай, тут как ни крути, одна сплошная выгода. И проценты капают, идет стаж, весь социальный пакет. И все это даже не смотря на последнее постановление совбеза. 
— Ну а если, например, не совпадут параметры? Это уже не раз так было. Нинка так бесилась, когда рассказывала, говорит, они там все с ума посходили. 
— Ты имеешь в виду по контрактам? Ну, я не стал бы утрировать. Вспомни, например, как было у Мухиных. Они ведь тоже сначала приняли в штыки и долго артачились. А потом? За уши не оттащишь. Вот то-то и оно. 
— Нет, но все эти внутренние перемещения, соотношение систем. Если честно, возникают подозрения. 
— Ой, зая, не умничай, давай об этом не будем. Вот тебе к примеру, сварочный аппарат, у него может быть обмотка медная, а может алюминиевая — что из этого следует? Подозрения? Какие? 
— Хммм... Ты бы еще в пример привел гайку с левой и правой резьбой. Или трусы с резинкой, или на подтяжках, — она засмеялась, — это же азбука. Согласна, милый, но это только в том случае, если набор хромосом не превысит лимит. Хотя, знаешь, и тут бывают проколы.

— Да при чем тут хромосомы, милая? — Борис сдержанно вспылил, — не теряй нить. Вот у тебя дядька живет в Киеве, так? А у нас на даче растет большой куст бузины, — он резко ударил кулаком в ладонь, — казалось бы, где связь? А самая прямая! Тютелька в тютельку! Иногда это так очевидно, что меня просто трясет. Боже, какие все слепцы! Ведь все как по воде вилами. Вот же струны, струны пронизывают все, даже молекулы, как можно этого не замечать! Мы ходим по самому краю! Еще немного и всё полный аут!

— Ну, не кипятись, Боря, разумеется. Если одна слезинка ребенка может нарушить балланс планет, то что говорить, — она махнула рукой, — все это только подтверждает слова нашей соседки, цыганки Азы, помнишь?: «Рома ромэса, гаджо — гаджеса...» 
— Вот именно. У меня это постоянно, на каждом шагу, какое-то седьмое чувство, вот тут вот, и тут, — он показал пальцем на кадык, потом на точку между глаз, — иногда встаю ночью в туалет, писаю и тут — бац! — прямо вот, прости, просто хером понимаю, что где-то в адронном коллайдере какой-то мудак не включил охлаждение. Просто тупо забыл повернуть тумблер. Представляешь? И теперь все висит на волоске. А я по его милости поссать не могу спокойно и должен страдать. А ты говоришь, бузина. Тут жить не дают, тупо не дают жить. И дело не в бузине, а в том, что Аннушка когда-то разлила масло, а мы все в нем барахтаемся до сих пор. Сама знаешь, это не фигура речи. 

Они дошли до ЦПР. Вошли в холл. На рецепшене им выдали талон на посещение. Очереди почти не было. 
У кабинета Борис снял с Бандоса верхнюю одежду.
— Сынок, сейчас зайдешь сюда сам, там дядя тебя примет и все расскажет. А мы с мамой пока сдадим твои анализы в лабораторию. Идет?
— Ладно, пап. Только не долго.
Мальчик вошел в кабинет. За столом сидел нарядный дяденька, похожий на тетеньку. Длинные ногти, яркие губы и щетина на небритой обрюзглой морде. 
— Пливвееет! — пропел он, и взмахнул наклеенными ресницами, — а вот и мы! И кто это у нас? Как тебя зовут, красавчик? 
— Бандит, — ответил Бандит. Дядя в умилении похлопал себя ресницами по кончику носа.
— Ой, прям так и Бандит...- он взглянул в его карточку, — да, действительно, Бандит Борисович. ББ. Какие твои родители интересные люди. Такие выдумщики. Ладно, Бандит, раз уж пришел, раздевайся.
— Зачем? — не понял малыш.
-Аххахаха! — расхохотался дядя, — ах зачем зачем зачем.. затем. Хочешь, я разденусь? Или разденемся вместе?
— Нет, не хочу, — Бандос надулся, шмыгнул носом и оглянулся на дверь.
— Какой ты трусишка, а еще Бандит. Мальчик с таким именем должен быть мущинистым. Ты же мужчинка, Бандит. Ладно, хочешь конфетку? 

— Я хочу к родителям.
— Хорошо, но сначала конфетка. В попку. — Он подмигнул и отвернулся к столу с приборами, шприцами и лекарствами. Бандос тут же метнулся к двери и выскочил в коридор. 
Так, где? Лаборатория. Он уже неплохо читал и побежал по коридору, вглядываясь в таблички на дверях. Первая, вторая, третья... вот! «Прием анализов». Малыш толкнул дверь.
Борис и Наташа топтались у стола с анализами и... кутили. Это был фуршет. Они торопливо поглощали все подряд, что было на столе. Наташа, завладев штативом с пробирками крови, быстро опрокидывала их в себя одну за другой, ее рот был красным, по подбородку стекала капля. Тут же тянулась к банке с мочой, торопливо запивала, причмокивая. Борис выковыривал содержимое спичечных коробков, облизывал пальцы, отрыгивал, томно прикрывая глаза. 
— Мама! — Бандос застыл в дверном проеме. Родители резко обернулись. Сцена один в один напоминала утреннюю с котом, забравшимся на стол. Они переглянулись, прыснули, не удержав содержимое ртов, и заржали в голос. У малыша сверху вниз стала быстро темнеть штанина, из-под нее по полу потекла струйка. 
— Эй, ты чего? — Борис вытер рот рукавом, — тебя доктор отпустил, что ли? Ну, ладно тогда, иди, угощу. Ням-ням. На, ну чо ты?
Сзади на плечо малыша легла рука дяденьки.
— Бенди, ну куда ты, дружок? — он ласково обнял малыша и потерся напудренной щекой о его голову, оставляя на волосах следы тонального крема, — мы же не закончили играть! Мы только начали. Но ты уже выиграл, ты такой шустрый, Бенди, мой бедный Бенди... А вот и приз! — Жестом карточного шулера он изобразил из воздуха «конфетку» и ловко ужалил Бандоса в предплечье прямо сквозь одежду. Тот не успев вздрогнуть, оцепенел, постоял истуканом, и обмяк, его взгляд поплыл, заволакиваясь дымкой. Из-за спины дяденьки медсестра выкатила коляску, Бандоса подхватили, усадили, укрыли пледом.

— Сегодня хорошо, хороший день, Бандит. Сегодня мы поможем одному парню, старенькому, старенькому дедушке. Он такой классный, у него есть фантики, много фантиков, прикинь, малыш. Он их долго собирал, но теперь, если умрет, это же обидно, а? Их же надо потратить, а если умрет, то как? Спасибо тебе, Бендикс, спасибо твоим родителям. Да, Наташа?
Наташа повертела перед носом сына телефоном, на его экране светился загадочный набор цифр. Борис помахал издали щупальцем. Хотя.. рукой? Нет, конечно, рукой. 
Бандоса обступили люди в белых халатах и повезли по коридору к операционной, где уже было все готово.