Нет повести печальнее на свете...

Вчера отмечался международный день театра, с чем вас и поздравляю! Ведь если вы регулярно читаете мою колонку, то это и ваш праздник: значит, и вы — прихожанин храма Мельпомены или, как сказано у Пушкина, почетный гражданин кулис. 

Вот о Пушкине и поговорим. 

В этом году исполнится 225 лет со дня рождения солнца русской поэзии. И, разумеется, многие театры включили в свои репертуарные планы премьеры по произведениям Александра Сергеевича, а он, как вы знаете, оставил не так много сочинений для сцены. Точнее сказать, мало — «Борис Годунов» да «Маленькие трагедии», плюс неоконченные «Сцены из рыцарских времен» и «Русалку». Зато именно Пушкин изменил классический театр своего времени, театр классицизма, представив концепцию новой драматургии. 

Режиссерам ничего не остается делать, как ставить инсценировки. Берутся за «Евгения Онегина», сказки и прозу. И тут многое зависит от мастерства и вкуса нынешних пушкинских «соавторов», искусство удачного переноса на подмостки стихов или прозы подвластно далеко не всем. При адаптации неизбежны потери, усушки и утруски. У кого-то спектакль превращается попросту в монотонную читку, поскольку вместо отсутствующих у автора диалогов в уста персонажей вкладывается авторский текст, а кто-то щедро дополняет Пушкина другим Пушкиным (фрагменты черновиков, переписки, статей) или... отсебятиной. 

Театр им. Вахтангова, где с 2013 года на аншлагах идет «Евгений Онегин» в постановке Римаса Туминаса, к грядущей юбилейной дате подошел основательно. 34-летний Анатолий Шульев, нынешний главный режиссер знаменитого театра, только что представил на исторической сцене четыре произведения из цикла «Повести покойного Ивана Петровича Белкина», написанного в 1830 году, во время болдинской осени. Спектакль-блокбастер, идущий три с половиной часа, назван «Повести Пушкина» и имеет подзаголовок — «Весна, лето, осень, зима... и снова весна», без экивоков указывающий на время действия повестей. Сценарий постановщик сделал сам. 

Анатолий Шульев, главный режиссер Театра им. Вахтангова

Надо сказать, что в театральных кругах отношение к Шульеву неоднозначное: вроде бы и талантлив, и в меру плодовит, и не был замечен в интригах и скандалах, но собственного стиля, оригинального режиссерского почерка у него нет. Его прошлогоднее назначение на пост главрежа ведущего федерального театра выглядело во многом неожиданно и сенсационно: очень молод для такой должности и всё-таки весьма неровные спектакли делает. Мне, например, без всяких «но» понравилась лишь одна его работа — «Бешеные деньги» по Островскому в театре им. Маяковского. Можно возразить, что молодость проходит быстро, а в нестабильном качестве можно упрекнуть кого угодно. 

Безусловно, карьерный взлет Анатолия случился во многом по политическим причинам: сперва Вахтанговский театр оставил худрук Римас Туминас, а затем эмигрировал главный режиссер Юрий Бутусов. Не то, что при нынешнем дефиците режиссеров на безрыбье и рак рыба, однако недоумение этот выбор все-таки вызвал. Незадолго до своего назначения Шульев поставил со звездами вахтанговской труппы спектакль «Амадей», однако успех этого спектакля у публики все равно не убедил скептиков. 

«Повести Пушкина», сделанные Анатолием уже в статусе главрежа, помимо всего прочего, должны были подтвердить неслучайность кадрового решения. 

И с одной стороны, получилось вроде бы неплохо, а по ряду важных составляющих даже хорошо, более того, безупречно. Нельзя не отметить решение пространства (сценограф Максим Обрезков), свет (Александр Матвеев), костюмы (Мария Данилова), музыку (Полина Шульева) и, разумеется, несколько блестящих актерских работ. Я смотрел спектакль в первый вечер официальной премьеры и могу подтвердить: аплодисменты на поклонах были продолжительными, искренними, «браво» кричали от души. И всё-таки спектакль, где несколько раз на сцене стреляют (одна из пушкинских историй так и называется — «Выстрел»), не «выстрелил». Первые отзывы из популярного театрального телеграм-чата, от завзятых театралов: «просто тоска», «унылое зрелище», «проходной спектакль» и даже «фантастически плохие Повести» (последнее уж точно несправедливо).

Сцены из спектакля театра им. Вахтангова «Повести Пушкина»

Спектакль медленно набирает темп. Первая повесть — «Барышня-крестьянка» — воплощена режиссером сумбурно, лишена поэзии и не захватывает. «Выстрел» сделан лучше, и тут сердца зрительниц бьются сильнее при появлении харизматичного артиста Александра Горбатова, играющего отставного гусара Сильвио. Горбатов появится и в четвертой новелле — в «Станционном смотрителе» он сыграет гусара Минского, похитившего у Самсона Вырина (достойная работа Александра Рыщенкова) его единственную дочь. 

Вообще почти все артисты играют в длинном спектакле минимум по две роли, следить за их перевоплощениями интересно, все-таки «вахтанговцы» — одна из самых сильных в мире театральных трупп. Но — опять это «но» — возникает недоумение по поводу распределения нескольких женских ролей и по тому как они воплощены. С мужским кастингом дело обстоит лучше. И зрительницы (главная аудитория любого театра — женщины) будут рады увидеть и молодого красавца Константина Белошапку, и обаятельнейшего артиста среднего поколения Валерия Ушакова, который почти всё время на сцене, поскольку играет автора повестей — того самого Белкина, сквозного персонажа, названного в программке «Человек дороги», и ветерана труппы, народного артиста России Юрия Шлыкова. 

Удачнее всего воплощена повесть «Метель», где, вероятно, наиболее острый и драматичный сюжет и самые объемные персонажи, прекрасно воплощенные Дмитрием Соломыкиным (офицер Бурмин) и новой звездой театра, 22-летней Полиной Рафеевой (Марья Гавриловна), в багаже которой уже несколько центральных ролей. 

И все-таки почему спектакль, скорее, разочаровывает? Главный упрек, который предъявит режиссеру Шульеву всякий, кто видел работы его педагога Римаса Туминаса: ну почему эти «Повести Пушкина» так напоминают работы недавно ушедшего от нас литовского мэтра?! Можно назвать это красивым словом «оммаж», однако разве, чтобы выразить почтение выдающемся мастеру, надо повторять его эффектные находки, цитировать его приемы, подражать ему так буквально, так дословно. Копия, даже очень хорошая, заведомо будет хуже оригинала. Вторичность — самое печальное, что может быть в искусстве.

#новые_критики #театральный_обзор #театр #театр_вахтангова #анатолий_шульев