Риффы их сердец

Он был нашпигован моральным уродством: циничен, высокомерен, горд. От него пахло дорогим табаком и парфюмом, и просто несло декаденством. За версту. Новая волна. Пафосный рок-н-рольчишко, обильно приправленный модуляцией.

Она влюбилась мгновенно. Сразу! Была сражена неприступностью, выламывала руки, думала, думала, думала. Как?

Она превратилась в охотницу!

Ему было плевать. Он писал песню за песней, сжигал ворохи поэтически измаранной бумаги, пил виски до упаду, терзал струны до крови.

Она узнала какая татуировка на его теле близка ему более всех и набила такую же. Начала слушать музыку, какую играл и слушал он. Ей «зашло». Дыхание рок-н-ролльной свободы, инакомыслие, гордость и неприкасаемость. Она стала довольно груба с окружающими, полюбила замыкаться в себе, начала чувствовать тонкие грани авангарда. Мир приобретал иные краски. Они были не всегда уютны и ярки, но содержали огромный пласт притяжения. И она растворилась в этих красках. А он в толк не мог взять — как она стала для него «своей».

Они могли беседовать сутками. Они не уставали друг от друга. Им всегда было о чем говорить. Они могли вместе молчать! А это невероятно роднит. Молчать вместе.

Совместные завтраки, обеды, ужины, ночные перекусы, секс, музыка (слушать), кино (смотреть), секс, прогулки, выставки, крыши, квартирнички, клубики, секс, курение на балконе, считание звезд, секс, валяние в снегу, секс, общие шутки, секс, общее все. Они превратились в единое.

Она ликовала.

Она победила.

А он... Понемногу, с неохотой, начал идти ей на уступки, прислушиваться к ее мнению, заботиться сначала о ее желаниях, оставляя свои на потом, а потом — насовсем. Он бросил музыку. Гитара повесилась на стене. Достаток стал важнее надорванного крика пафосной рок-звезды. Он бросился в «профессию по диплому». Утонул в работе и в её хотелках. Их любовь для окружающих была крепка и лишена драм.

Она выставила в подъезд коробки с «этой твоей ссаной депресснёй». Винилы и компакты расползались из картонной братской могилы по норам спивающихся меломанов. В доме зазвучали «ягодки-малинки о! о! о!», на кухне фончиком попёрли из ящика днк-шоу.

Она ликовала.

Она победила.

Розы, шоколад, золото, косметика, одежда, обувь на осень, зиму, конец зимы, начало весны, середину весны, конец весны, обувь к сумке, к другой сумке, к помаде, к настроению...

Он перестал забывать купить картошки. И хлеб. Чтобы первую потом пожарить, а второй — нарезать.

А она это сидела и жрала. Он «хлестался» день и ночь — начинающий седеть, нервный и счастливо женатый. А она жрала и улыбалась. Жрала и улыбалась. И бухала дорогие вина, сияя этой своей гребаной татуировкой на плече.

По ночам он снимал гитару со стены и прятался в ванной комнате. Чтобы не разбудить Чудовище, он просто зажимал аккорды, не играя. И кусал губы до крови, чтобы не завыть волком.

А она спала.

Она была счастлива.

Она победила.

<2018>

Подписывайтесь на нас в соцсетях:
  • 40
    20
    332

Комментарии

Для того, чтобы оставлять комментарии, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться в системе.