«АМЕРИКАНСКОЕ ЧТИВО» 2024

Одного поля ягодка что и «Не смотрите наверх». То есть, с одной стороны, мы можем рассматривать «Американское чтиво» как художественный продукт, а с другой — как завуалированное послание мейнстрима: «МЫ лучше, чем о нас говорит кремлевская пропаганда или какой-нибудь завшивленный интеллектуал из Арканзаса; взгляните — МЫ все еще можем посмеяться над собой; прочувствуйте — МЫ все еще способны быть забавными». 

Поэтому надо писать на такие фильмы сразу два отклика: чистую рецензию и «правду в лицо»; связать одно с другим и не сбиться в фарс бывает проблематичным...

 

НЕГР

Что для русского слуха слово «негр»? То же самое, что «африканец», «афроамериканец», «черный». Это синонимы. В это слово русский не вкладывает какой-либо коннотации, ни положительной, ни отрицательной — само слово индифферентно как мертвый булыжник, застывший на мостовой. Но то же самое слово — «негр», там, где и живут негры, в Америке, означает что-то вроде «черножопый слуга», и потому, когда житель русской глубинки окликает идущего по улице черного «смотри-ка, какой славный негритос пошел», он рискует получить по морде из-за лингвистического недопонимания. То же самое могло бы случится и в Бруклине, если бы жителя русской глубинки, брата или даже брата 2, приветствовала шайка черных пиндосов окликом «беложопый слуга».

 

Вообще все многообразие модных повесток, их расхождение и столкновение лбами, кажется часто восходит к лингвистической проблеме, а вовсе не к «гипотетическим» национальным институтам или пустой фикции генетического кода; оглянитесь по сторонам — педиков и у нас хватает. И у нас, разумеется, нет никаких «консервативных ценностей» отличающихся от их «консервативных ценностей», по той причине, что за отсутствуем «живых» национальных культур, никаких особенных отличий и не может быть.

 

А что есть?

Ну, вероятно, двадцать-тридцать лет «недопотребления» в Обществе тотального потребления, к тому же не стоит сбрасывать со счета Норкина и Скобееву.

 

Тупая овца Бритни, зеленоволосая манда и корпулентная женщина протестует (кстати, белая), что профессор университета, разбирая произведение по литературе «Искусственный ниггер», написал его название на доске. Профессор (кстати, черный) пытается объяснить, что в таких случаях важен контекст и что он не имел в виду ничего плохого. Пердя, как вздернутая на виселице лошадь, Бритни в слезах покидает зал... — Хватай биту и беги за ней пока активу не стуканула... — но он слишком интеллигентен для этого.

 

ЭТО ИРОНИЧНЫЙ ФИЛЬМ О ИНТЕЛЛИГЕНТНОМ ЧЕРНОМ, КОТОРЫЙ ВОВСЕ НЕ ХОТЕЛ УПОТРЕБЛЯТЬ ПЛОХИЕ СЛОВА, НО КОТОРОГО ЗАСТАВИЛИ ЭТО СДЕЛАТЬ НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ЖИЗНЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА И ТУПЫЕ БЕЛЫЕ.

 

«ГОВНО»

Суть фильма банальна.

Его отправляют в бессрочный отпуск. Профессор Монк находит семью в разрушенном состоянии: сестра умирает, брат — гей (на самом деле он больше производит впечатление парня, с которым приятно было бы выпить), у матери — Альцгеймер; но главная проблема Монка — финансы: вот-вот в двери «родительского гнезда» постучат назойливые кредиторы.

Что же делать?

Муравью хуй приделать?!

Нет, писать! И Монк пишет говно, называет его «Говном» и отправляет в издевательство; некоторое время назад приблизительно тот же фокус выкинул весельчак Паланик... Издательство ошарашивает Монка щедрым предложением; и вот уже агенты фабрики грез как орлы реют жадно над книгой с легким педерастическим клекотом.

Несмотря на то, что большую часть фильма мы будем слышать заумные диалоги высокообразованных черных на фоне ужимок деградировавших белых, фильм приятно смотреть. Он сносен: игра актеров — сносна, режиссура — сносна, операторская работа — сносна, юмор, с некоторой натяжкой, тоже можно назвать сносным; сносным можно назвать и сюжет. Эти средние значения во всем делают фильм привлекательным для многих.

Но даже не стоит рассчитывать на толику экзальтации и катарсиса, которые недавно подарил миру другой схожий по жанру и структуре фильм.

Посмотрев «Не смотрите наверх» Куратор, а вслед за ней и я, сказали о нем приблизительно следующее: «Пророческий фильм».

В окружении диктатуры СМИ — человек действительно разучился «смотреть наверх». И если завтра рванет атомная бомба, а об этом забудут сообщить или сообщат в максимально привлекательной виде: «Ну оч. красиво... я сама видела», обыватель не обратит на это особого внимания, он даже скоро забудет, где она рванула: в Париже, Лондоне, Нью-Йорке или в Москве.

 

При том, что «Не смотрите наверх» был многофункциональным фильмом, «фильмом — посланием», он был еще и откровенным, злым, веселым, трагичным. Он все еще был Фильмом — во многом, конечно, благодаря актерскому составу: душке ДиКаприо и зайке Лоуренс. На руках «Американское чтиво» нет таких козырей, к тому же в двух своих основных «посланиях», на мой взгляд, он просто неверен.

 

ЧЕРНЫЕ УМНЕЕ БЕЛЫХ 

 

Так уж случилось, что я в некотором смысле «свидомый», и американский и европейский интеллектуал не был мне в последнее время особенно чужд. И среди моих «знакомцев» (по книгам) нет ни одного черного интеллектуала американского или европейского разлива.

Нет недостатка в пороках у этой публики; я знаю, что, по крайней мере четверть из этих людей страдают пограничными психическими расстройствами, расстройствами поведения, девиациями и аддикциями; нет недостатка среди них и в голубых... Но в ком действительно чувствуется дефицит среди этой публики, так именно в черных.

Черный профессор по литературе... И вы повелись на это?

 

Конечно, я могу согласиться с тем, что подобный ход вещей обусловлен не столько генетическим кодом, сколько политикой многолетней сегрегации. Но факт остается фактом: мне неизвестен ни один черный профессор, писатель, художник, режиссер... Певцы и актеры известны, но ведь их профессии и не претендуют на особую интеллектуальность, развитость мышления или «независимый» художественный взгляд.

Так какой смысл было лгать себе и людям, выдавая желаемое за действительное, вывернув жизнь наизнанку и заставив правду передвигаться на голове?

А дело в рынке.

 

Как гей-культура является производной от массовой культуры и сегментом западного рынка, так и цветные, которых, как говорят, в США скоро станет больше, чем белых, нужны индустриям в качестве возможных потребителей.

«Покаяние белых» не столько следствие толерантности, сколько живой пример финансовой необходимости; идеологии покрывают механизмы рынка как изразец, но суть этих механизмов все же в их функциональности, а не в том, как поблескивает их обшивка в чьих-то ослепленных ею глазах. 

 

ВСЕ ПИСАТЕЛИ ПРОДАЛИСЬ

 

Великий английский математик Бертран Рассел в свое время высказал в «Браке и мораль» мысли о неполноценности черных и за стерилизацию дегенератов, и получил за книгу Нобелевскую премию по литературе, а если не высказал (так, возможно, сказали бы сегодня спекулятивные СМИ), стал бы нищебродом в Америке, которая встретила его в штыки как «коммунягу» и «пропагандиста промискуитета». Великий был человек, посидел и поседел дважды за пацифистские мыслишки (был противником одной, как считали на родине, ну очень справедливой войны, уж не помню с какой там республикой; «Мы фсех пабедим-с, мы фсех победим-с», ага). Но кушать-то хочется. И любовница была, помимо жены, и соболей любила...

 

На самом деле я ведь не верю в эту усиленно продвигаемую масс-медиа в социум лабуду, мол все продались. На самом деле таким образом Циклопы льстят себе: «Нам все продались, понимаете?.. Особенно, талантливые...» В это хочется верить, потому что сама мысль представляет из себя устоявшееся в последние годы клише. В клише веришь, как в Святое Писание, пока оно публично неразоблаченно... А это может длится целую вечность, как, кстати, и разоблачение самого Святого Писания. Но зная историю и психологию человека свидетельствуешь об обратном. Чем больше ты из себя представляешь как личность, как самодостаточный мир, как Бертран Рассел — тем меньше способен, как девочка по вызову кому-либо продаваться; хвататься зубами за тренды; держаться мертвой хваткой за них.

Ричард Пайпс, которого так не любят в самом прекрасном государстве на свете (ведь «Если есть на свете рай, то это Краснодарский край»; а то мы не знали) говорит следующее: «Я не знаю, ни одного представляющего из себя хоть что-то русского писателя, который продался. Таких не было...» (Белые, красные, голубые... — в том-то и дело, что их политические взгляды ему параллельны, он говорит обо всем нашем всемирноисторическом высокоинтеллектуальном кодле.)

 

А все просто: ты не сможешь уважать себя, не сможешь сохранить в целости тот мир, каковым являешься, если продашься, ведь это как девственность: если ее теряешь — теряешь навсегда.

Ой, кажется крутой перл выдал; спасибо Куратору, научила писать на свою голову, а теперь поди только под нос и талдычит: «Лишь бы ты сдох, Алеша».

 

Ну это такая очень глубокая мысль-размышление напоследок: не верьте ТВ, радио, интернету, а верьте собственному сердцу, как верит Руссо, Катя Шапошникова, Катя Феникс, ибо сердце мудрая инстанция — и оно не всегда нам лжет. Не продавайтесь и, главное, не участвуйте в той большой и грязной игре, устроенной Циклопами и сикофантами-шарманками по расчеловечиванию Человека, ибо расчеловечивая других — мы расчеловечиваем себя.

 

Тот, Кто Никогда Не Спит создал мир и людей не для того, чтобы потом просто на них плюнуть. Может и не было великой идеи, но великая любовь была. И она никуда не делась.

Не верите?

Оглянитесь по сторонам. Я говорю — по сторонам, а не в монитор, сеющего в наши души драконьи зубы ноутбука!