Едем в Дубаи! (на конкурс убийств у озера)

Пресвятая богородица, почто рыба не ловится?

— Либо невод худ, либо нет ее тут.

(«Старик и Море» Э. Хемингуэй) 

Вечерело, смеркалось и светлело одновременно. Пространство разрывали дикие перегазовки мотоцикла «Урал» и переливающиеся певучее кваканье лягушек. «Уралом» управлял в муку пьяный парень. В коляске лежала полумертвая девушка, которую подкидывало на кочках не меньше чем на полметра. Но удивительным образом она после таких кульбитов возвращалась в исходную позицию. Головы гонщиков были надежно защищены шлемами типа «арбузная корочка» с надписью «Сузуке −2024.» Мчались ребята к озеру. Наловить рыбы и культурно отдохнуть. Сети, электроудочка и динамит имелись. Так Гриша и Нина со свистом залетели в местный рыбхоз «Акулья Гавань». Мотоцикл, превращаясь в точку стремительно несся к водам. 

По столетним дубам и елям, окружающим рыбхоз. как бешенные прыгали мартышки. Они попеременно отнимали друг у друга кусок чьей-то человеческой ноги. Возле озера лежало одноногое тело председателя рыбхоза. Тело просило водки и селедки. Ну и еще рассолу. Если не жалко. На завалинке сидели три старика. Хитро лузгая семечки и играя на гармошке, они вели неспешную беседу. Из беседы выяснялось, что председатель (Ник Николсон) после бани решил охладиться и прыгнул с мостика в озеро. Но нечаянно ударил своим копытом дремавшую мурену Марию. Та такого скотства не выдержала, и минусанула председателю одну кеглю по самые яйца. 

— Четко сработала Мария, как мотовилом, — резюмировал один из старцев. — В коллективизацию помню у нас одного тоже перерезало. По самое горло. Так его еще ловили два дня. А он в лобазе водку пил и Сталина ругал крепко. 

— Как же он без головы то пил, Ефим? Куда, в смысле? Что-то пездеть смотрю дюже горазд. 

— Да я про голову и рассказываю. Это она пила и ругалась 

— Ну, это другое дело. А кто ему тело отрезал то. 

— Механизатор один неопытный. Но он не со злобы, а просто технику безопасности и охрану труда не читал, потому как не умел. 

— Да, хорошо безграмотность искоренили, а то ща все бы без тел бегали по городам и весям. Бухали бы и сквернословили на правительство. 

— Что с Ником то делать будем???, — втянулся в разговор третий аксакал. Может взад в речку его кинем. Без ноги сами понимаете, что за жизнь. А так и отмучается, и живность покормим заодно. 

На том и порешили. Кинули председателя и пошли играть в домино и на гитаре. 

Подъехав к озеру, Гриша немедленно заметил бурлящую красную воду. Пираньи и другие такие же незлобные рыбки рвали в клочья тело Ника Николсона. Мурена Мария тоже не стояла в стороне. И вторая нога осталась за ней. Свезло капитально.

— Нин, блять, вставай быстрей, смотри!!! Рыбы сколько! Да еще прикормил кто-то ее нехуево.. Улов будет богатый сегодня. Точняк. 

Ниночка сумела открыть только один глаз. Зрелище ее не впечатлило. 

— Гриш, ты заебал. Палатку ставь. И сети закидывай. Как готово будет разбуди. Выпьем, потанцуем. Мне твоя рыба в рот не еблась. 

— Будет сделано, — отрапортовал Гришка, и начал хлопотать. 

Несмотря на тяжелое состояние Гриша умудрился поставить палатку, загасить электроудочкой и динамитом овердох рыбы, и выпить с горла пузырь «пшеничной». Занюхал валявшемся на берегу обгрызанным ухом председателя. 

— Хорошо, пошла!! Как дети в школу. Просплюсь пойду. И потом тогда соберу урожай, — прохрипел Гриша и дьявольски засмеялся. Эхо этого смеха напугала всю флору и фауну близлежащего леса. Звери побежали как при пожаре. Львы, медведи, вараны, обезьяны перегоняя друг друга мчались подальше от среды своего обитания. Растительность потянулась к небу. 

Рыбы навалил Гришка с добра. Но были и спасшиеся. Хитрая мурена Мария, очком прочувствовала опасность и на время экзекуции выпрыгнула на берег. Переждав шухер, она ловко сползла обратно и тихо матерясь уплыла подальше. Также поступили и некоторые опытные акулы. Озеро продолжало жить, хоть и с приличными потерями личного состава. Хуйня. Первый раз что ли. 

Нинон проснулась утром в коляске мотоцикла и сразу поняла, что во сне обоссалась. 

— Что-то ужасное, наверное, приснилось, — подумала она и залезла в палатку. 

В палатке стоял жуткий смрад. С Гришей все обстояло хуже. Он был весь в говне. Находиться в палатке не представлялось возможным, и девушка пошла к водоему. Постираться и подмыться. 

Озеро сверкало чешуей всплывших неподвижных рыб. Нина слегка взгрустнула. 

— Красиво, правда?? — сзади раздался незнакомый шаляпинский басок. 

Девушка обернулась и чуть не рухнула от неожиданности. Перед ней стоял огромный лягух. Метра три высотой. 

— Да не ссы, я добрый. Принц я заколдованный. Зовут меня просто. Хуй. 

— Прямо так и зовут? Классное имя. Не то что у Гришки моего. 

— Да. Я из старого монголо-татарского рода. Проклял меня шаман один за то, что дочь его снасильничал и съел. А так я богатый и добрый был. Лям минимум в месяц тащил. На крипте. А теперь от меня все шарахаются. Живу недалеко. В безлюдном месте. В болоте, блять. А что делать. Иногда от скуки выхожу в люди. Как вот сейчас. А что тут было то, не подскажешь, девица красная. Последний раз так рыба дохла, когда председатель носки свои постирал с трусами. 

— Не знаю. Может отравились рыбы чем-то. — смущенно ответила Нина и покраснела до самой жопы. 

Из палатки послышался богатырский храп. 

— А это жених твой, девица, али отец или дедушка. 

— Жених это мой, милый Хуй. Только деревенщина он неотесанная и придурок. Только и делает, что водку жрет и ебаться просит. Да и рыбу вот еще ловить любит. И больше ничего. Просила в Дубай меня свезти, ну вот и привез, этот дятел, в ебеня ваши. Сам обосрался и спит. 

— Все по классике, — резюмировал принц Хуй. — Да дела плохи твои, девица. — Предлагаю тебя меня расколдовать и бежать вместе. В Монголию. Будешь в парчах ходить из Дубаев не вылазить золотом усыплю и брюликами. Дворец с евнухами в твоем полном распоряжении. Все счастья мира. 

— А что же тебя никто не расколдовал тебя до этого? Столько ништяков можно выхватить разом. Поцеловать тебя чтоли. Так это я без базара. Даже отсосать смогу легко. 

— Да нет. Дело — это заковыристое и опасное, девица. Не простое. Не всякий сладит. В жопе у меня нужно просидеть три дня и три ночи. Много кто пробовал, но задыхался. Кто сразу, кто через день. Одна два дня продержалась. Думал вот счастье мое!!! А нет. Тоже спеклась. 

Нина не на шутку призадумалась. «А ведь и вправду дело то непростое. Хотя можно попробовать. Не зря я дыхательной гимнастикой целый месяц занималась. Зато если сдюжу, буду монгольской королевой, а не подружкой алкаша» 

— Согласная я, — твердо ответила Хую Нина, и решительно полезла ему в жопу. — Засекай время. 

Принц от удивления даже потерял дар речи. Но противиться не стал. 

Нина уже почти пролезла, как на беду, проснулся ее жених Гриша. Естественно. Что он видит? А ничего хорошего. Какая-то огромная жаба засасывает его Ниночку неприличным местом. Еще мразь и улыбается от удовольствия. 

— На, сука!!!, — жесткий удар топором по голове Хуя не оставил ему шансов выжить. Лягух упал замертво даже не пикнув. Гриша вытащил Нину за ноги из жопы принца и принялся обнимать и целовать ее с такой нежностью, что сердце девушки растаяло. 

— Как я тебя все-таки люблю, Гришка. И пошли все эти Монголии. 

— Какие Монголии, Нин? 

— Да уже не важно. Какие. 

После этой незамысловатой беседы, ребята, даже не помывшись, решили ехать прямо в ЗАГС. И поехали. С ветерком, пивком и песнями. Тем временем стада зверей и птиц массово возвращались на обжитые места. В деревне слышался смех и частушки под разудалую гармонь. Жизнь налаживалась. 

А убиенная рыба так и осталась плавать на поверхности озера. Потому как не до нее было влюбленным. Да и нахуй она им в Дубаях нужна будет. Там и без рыбы хорошо...