Рай земной (глава 12)

Глава 12

После отъезда Дэна на вахту Нат, взяв минимум вещей, переехала во второй сектор, только по выходным возвращаясь домой, чтобы встретиться с депрессующим Натаном. Ей выделили уютную комнату рядом с библиотекой, и большое окно тоже выходило на цветущий пруд. В комнате был туалет с душевой кабинкой и кондиционер.

— Нет необходимости экономить ни электричество, ни воду, — сказала хозяйка, протягивая пульт, — В душе я поставила шампунь, гели и прочую косметику на свой вкус, надеюсь, и тебе понравится. Там же в шкафчике найдёшь полотенца и халат. Если захочешь принять ванну — на втором этаже есть джакузи и сауна, хотя моя доктор говорит, что в нашем положении не стоит этим злоупотреблять. К слову о положении — каждое утро в полвосьмого я делаю специальную гимнастику для беременных, если хочешь — присоединяйся, вдвоём веселее. А если вдруг возникнет желание съесть что-то определённое, скажи Сержу и не вздумай стесняться — это не твоё желание, а потребность плода внутри тебя. Это и доктор говорит, и я сама знаю: когда носила Крис — объедалась грушами, а сейчас это её любимое лакомство, даже шампунь с грушевым ароматом. Так что чувствуй себя свободно и добро пожаловать, я очень рада, что ты с нами, — она широко улыбнулась и обняла Нат.

— Спасибо, Лиз... если честно, я немного смущена этим всем, — и, в ответ на вопросительный взгляд продолжила, — Ну это всё... вода, кондиционер, натуральная еда... Вы говорите об этом, как о само собой разумеющемся...

— Потому что это нормально, чтоб у каждого человека была вода, еда и электричество. И медицинское обслуживание, конечно. И это должно быть нормой во всех секторах. И, кстати, насчёт медицины, я записала нас на четверг после обеда, перенеси урок с Крис на вечер. Тебе понравится моя доктор, она невероятная, вот увидишь.

Как и многое другое в последнее время, визит к врачу в жизни Нат случился впервые. Она чувствовала непонятную робость и волнение, сидя в стильной и стерильной приёмной. Доктором оказалась полная чернокожая женщина с седыми дредами, которая при виде Лиз расплылась в улыбке, они обнялись.

— Нат — это доктор Рут, мой врач и лучшая подруга.

— Можно просто Рут или Док, — она протянула мягкую, тёплую руку, — Слышала о тебе много хорошего, Нат, рада познакомиться, давай посмотрим, что можно для тебя сделать.

Ограниченная медицинская страховка предполагала помощь только в экстренных случаях, конечно, в неё не входил визит к гинекологу, и доктор оформила его на имя Лиз. Сделала экспресс-анализы крови и мочи, а потом на УЗИ Нат увидела своего ребёнка, услышала его пульс.

— В тебе отличный здоровый младенец, девонька, поздравляю! Хочешь узнать пол?

— Нет, не говорите... родится — тогда и узнаю.

Док и Лиз понимающе переглянулись, а взгляд Нат был прикован к экрану, на котором дышал её малыш. Лиз отвернулась, чтоб смахнуть с ресниц набежавшую слезу.

Доктор Рут велела выбросить просроченные витамины, достала из шкафчика две баночки с капсулами и флэшку.

— Принимай по одной в день, а здесь специальная дыхательная гимнастика для беременных, комплекс упражнений, и много другого полезного. Удачи и береги себя, сейчас главное — это хорошее питание, не менее восьми часов сна, никакой физически тяжёлой работы, много гулять на свежем воздухе, но только ранним утром или по вечерам, избегать перегрева — лето только началось, самое пекло впереди, пей много чистой воды, исключи алкоголь, и ни в коем случае не нервничать, любое волнение опасно, — тут доктор обняла её, прижала к большой, мягкой груди, на которой Нат разглядела крошечный крестик, и сказала, — Да хранит тебя Господь, девочка! Лиз говорила, что ты пишешь стихи, продолжай писать, твори! Это и отличает нас от животных, позволяет сохранить человечность даже в обществе со зверскими законами. Это и делает нас людьми, созданными «по образу и подобию Его», мы подобно Богу наделены способностью творить красоту из ничего — Крис свои картины из красок, ты — стихи из слов, а твой парень — музыку из нот. Я была на выступлении, слышала вашу песню, и это было прекрасно... Творец — одно из имён Бога, продолжай творить, Нат, не дай погаснуть этой божественной искре, а я буду за тебя молиться. Господи, спаси и сохрани, аминь...

И перекрестила её. Это до глубины души тронуло и удивило Нат. Любое общественное проявление религиозности давно запретили, и даже если остались верующие люди, то между собой они об этом не говорили, а сохранить веру в одиночку вряд ли возможно, ведь религии призваны объединять людей в группы. А цель нового порядка — разъединить, лишить идентичности, не допустить группировки по любому признаку, будь то религиозная, национальная, расовая, языковая или сексуальная принадлежность. «Объединение людей в какие бы то ни было группы даёт разъединение общества, раскол. Разделение на религии и национальности вело к ненависти и вражде на протяжении всего существования человечества и почти уничтожило его. Больше мы этого не допустим. Мир без Бога — мир без войн!», — говорили они, и в одном костре горели вместе, бок о бок Библия, Коран и Тора.

Но полностью изжить религию при переформатировании общества оказалось невозможным — слишком глубокие корни, слишком массовое сопротивление вызвал бы полный запрет, поэтому веру перевели в разряд «только для личного пользования в целях сохранения общественного порядка», справедливо полагая, что через одно-два поколения это явление вымрет само. Целью сохранения общественного порядка оправдывалось многое — общественное важнее личного и порядок приоритетнее нужд людей. В том числе и духовных.

Два традиционных столпа цивилизации — семья и церковь, были объявлены пережитками прошлого, религию назвали костылями для невежества, а пережитки в новом мире старательно изживали, меняя моральный кодекс людей, расчеловечивая их.

Нат глубже начала понимать такие вещи, работая в библиотеке Ника с запрещёнкой. Читая прессу и книги по истории узнала, какую большую роль играла в прошлом личность, будь то Иисус или Гитлер и поняла, почему при формировании ГССГ отказались от самого понятия — лидер. «Культы личности в прошлом ни к чему хорошему не привели — войны, репрессии, геноцид. Гордыня собрала кровавую жатву. Политики облажались. Вожди прошлого уничтожили мир, и мы построим свой, новый мир без них», — говорили они. Никто не знал кто самый главный. Личность всегда была несовершенна, уязвима, зависима от массы непредвиденных обстоятельств — от состояния здоровья до верности близких людей. В конце концов, личность смертна, а «они» могут находиться у власти вечно. Исчез «он», появились «они» — Большая Пятёрка.

Пять Министерств — Информации, Ресурсов, Защиты, Биоэтики и Человеческих Ресурсов. Пять пальцев кулака, сжавшего весь мир. Уродливый монстр, послевоенная мутация остатков всевозможных международных институтов и корпораций — энергетических, здравоохранительных, продовольственных, военных, информационных, фармацевтических. Министерства без министров. В верхней части пирамиды находились советы директоров Министерств, а над ними Координационный Центр — рука, из которой росли все пять пальцев, и никто не знал чей мозг управлял этой рукой. Личности входящих в советы директоров были неизвестны широкой публике. Как «они» попадали в совет, сколько в нём членов, есть ли иерархия или все равны, кем заменялись в случае ухода на покой или смерти — по каким принципам всё это работает, знала совсем небольшая часть первого класса. Для всего остального общества это были безликие «они». А про Координационный Центр Большой Пятёрки даже в первом классе ходили слухи, что это не люди из плоти и крови, а ИИ. Нат не верила в эти слухи, считая, что за каждым искусственным интеллектом стоит человеческий.

Бабушка говорила, что «они» были и до войны. Возможно, они были всегда — веками стояли за решениями политиков, разжигали кровавые конфликты, запускали глобальные эпидемии, тестируя на населении целых стран сомнительные вакцины и методики контроля и управления поведением масс — жёсткие локдауны, принудительная вакцинация, вплоть до ограничения свободы передвижения и потери работы для тех, кто не обладает «зелёным паспортом». Они продвигали законы, ведущие к деградации общества — от легализации наркотиков до снятия запрета на детскую порнографию и педофилию. Они столетиями были игроками, которые переставляли пешек и королей на шахматной доске истории. И коней с четырьмя всадниками Апокалипсиса — Чума, Война, Голод и Смерть. Стояли в тени под видом негосударственных глобалистских структур — форумов, клубов, комиссий, которые планировали будущее человечества. Скорее всего, они же и развязали войну в погоне за «золотым миллиардом», который в результате этой войны сократился до ста миллионов.

Одним из доказательств этого бабушка считала существование складов на Луне — они заранее позаботились сделать огромные запасы топлива, техники, здорового зерна и семян, удобрений, сухих и замороженных продуктов, компонентов для производства лекарств и, конечно же, оружия. Бабушка рассказывала, что где-то на втором году ядерной зимы среди потоков мигрантов стали распространяться слухи о новых городах на здоровых территориях. Там была еда, вода, электричество. Оттуда прилетали гуманитарные шаттлы, собирая по миру выживших и эвакуируя их в города, за заборы. Они задолго до войны подготовили ресурсы для построения нового мира. Дали людям хлеб и работу, и те, сломленные войной, измученные жестокой борьбой за выживание, уставшие от хаоса, были готовы принять любую концепцию, обещавшую стабильность. Человеческое стадо, потерявшее своих пастухов и собак, отчаянно стремилось обрести новый загон.

Слабые искры сопротивления были быстро затоптаны, а разделение на классы, реформы образования, запреты на любую групповую деятельность, система рейтинга и баллов и многое другое, чем занималось Министерство Человеческих Ресурсов, привели к тому, что среди нового поколения, родившихся уже в ГССГ практически не было личностей, способных на сопротивление. Абсолютное большинство третьего класса, не знавшее прошлого, не имело с чем сравнить. Лишённый знаний и наделённый только рабочими навыками, выбранными Системой, самый многочисленный класс воспринимал новый общественный строй с его законами как должное. Им и в голову не приходила мысль о сопротивлении, о том, что может быть по-другому. Что должно быть по-другому.

Нат начала думать, что должно быть по-другому, как — она не знала, но по-другому. Работая с запрещёнкой, она раскрыла в себе новые способности. У неё отлично получалось находить достоверную информацию, анализируя прочитанное, отсеивать ненужное до голых фактов. Голые факты она вносила в файл для Министерства, а свои комментарии — в блокнот. Она пришла к выводу, что многие из нынешних законов в той или иной форме были обкатаны в прошлом — социальные баллы, реформы образования, цифровой контроль, ограничение рождаемости, вплоть до убийств «лишних» новорождённых и стерилизации женщин без их ведома. Целые страны становились полигонами для античеловечных социальных экспериментов. А деление на классы в разных формах вообще существовало всю историю человечества. По вечерам после ужина они с Ником выходили в сад, садились на скамейку у пруда и обсуждали её заметки и работу над секретным файлом, для него. В доме повсюду были установлены глушилки, но, как сказала бы доктор Рут, — бережёного Бог бережёт. Оставив смартфоны в доме, они уходили к пруду и подолгу говорили об истории и литературе.

В последний рабочий день недели хозяева пригласили её остаться на выходные.

— Мы едем на водопады, сняли домик у самого озера, хочу успеть до родов, после будет не до поездок, — Лиз обняла обеими руками свой большой живот, — Нат, поехали с нами, это просто волшебное место! Бывала там?

— Нет, к сожалению не довелось. И я бы с огромным удовольствием приняла приглашение, но не могу. Завтра встречаюсь с Натаном, ему очень нужна поддержка...

— Понимаю..., очень жаль, что он наотрез отказался выступать без брата, публика с восторгом бы приняла соло на скрипке, а его это могло бы отвлечь от тягостного ожидания.

— Он не хочет. Без брата он будто впадает в летаргию и с каждой вахтой всё глубже. Между ними какая-то удивительная связь, близость... даже на расстоянии они чувствуют друг друга и оба плохо переносят разлуку, особенно тяжело Натану.

— Я слышала об этой особенной связи между близнецами. Бесчеловечно было разлучать их при выборе профессии...

— ИИ, который этот выбор делает, и есть бесчеловечный. Во всех смыслах.

— Да уж... и мне и моей дочке повезло родиться во втором классе, нас не коснулись реформы образования и подготовки кадров. И мне очень жаль, что так не повезло вам, все вы заслуживаете лучшей жизни... Передавай от нас Натану слова поддержки и если мы хоть чем-то можем помочь, пусть не стесняется, если ему что-нибудь надо...

— Ему не надо ничего и никого, кроме брата...