ЗНАК НЕРАВЕНСТВА

*Я написала этот многословный опус в 2017, когда повсеместно вспыхивали скандалы, связанные с «оскорблением чувств верующих». В 2020-2022 сюда можно было бы бы добавить ещё и «оскорбление чувств свидетелей модной болезни», а сегодня — «оскорбление чувств лиц альтернативной сексуальной ориентации», ну и ещё множество различных «оскорблений». Единственный, чьи чувства, судя по всему, никто оскорбить не может и никто защищать не будет — это обычный, абсолютно нормальный человек, не принадлежащий ни к одной конфессии, не пристрастный к каким-либо сексуальным изыскам, не сильно озабоченный своим спасением от всемирной напасти... В общем, обычный человек, занимающийся своим делом и желающий жить спокойно. Его чувства защищать никто не собирается, но он должен быть предельно осторожен, дабы не «оскорбить чувства» других самим фактом своего существования.*

Согласно статье 28 Конституции РФ «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними».
Статья 148 Уголовного Кодекса РФ это наше право — государственную гарантию — якобы защищает.
Именно якобы, потому что нет там упоминания о защите атеистического мировоззрения, например, или об оскорблении чувств неверующих.

А ведь если подходить к вопросу тщательно, то некоторые поступки верующих, точнее, религиозных деятелей, вполне могут оскорблять чувства неверующих. К примеру, кто может утверждать, что канонизация последнего царя никак не задела чувства людей с коммунистическим мировоззрением? И разве нападки «православных активистов» на выставки, фильмы, спектакли не оскорбляют чувств тех, кому эти спектакли, фильмы и выставки нравятся?

Статья 19 Конституции гарантирует нам равные права: «Все равны перед законом и судом.
Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.»
Но разве законодательная норма, упоминающая о чувствах одной категории граждан и умалчивающая о чувствах других, в равной степени защищает наши права и свободы?

Согласно Конституции (ст.14) «Российская Федерация — светское государство». Следовательно, исключительное право на защиту религиозных чувств — нарушение Конституции. Вы можете возразить, что есть статья о защите чести и достоинства, есть о защите от оскорблений — но это будет лукавство. Если всё есть, зачем потребовалось вводить дополнительную, но не всеобщую норму?

В статье 148 чётко сказано: «Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих» — то есть, формально есть два объекта защиты — общество и верующие.
«А как же я?!» — воскликнет индивидуалист.
«А каковы критерии?» — спросит дотошный правдоруб.
«Значит, всё общество у нас верующее.» — констатирует крючкотвор.
И все они будут правы.
Такая формулировка статьи 148 предоставляет свободу манипуляциям и злоупотреблениям. Её ограниченное действие и расплывчатый смысл позволяют осуществлять преследование неугодных, вводить цензуру (прямой запрет которой регламентируется ст.29 Конституции РФ), активно насаждать религиозное восприятие некоторых сторон жизни общества. Кроме того, эта статья выделяет права одной части населения и абсолютно игнорирует другую, поскольку «неуважение» и «оскорбление чувств», во-первых, не эквивалентны ни юридически, ни филологически, ни по смыслу; а во-вторых, общество очень неоднородно. В силу этой неоднородности неуважение понимается членами общества по-разному, стойких критериев (хотя бы в юриспруденции) нет, поэтому определить «а нет ли здесь неуважения» часто не представляется возможным.

Короче говоря, статья о защите свободы совести порождает массу вопросов, хотя бы таких:
1. Что есть общество?
2. Являются ли верующие частью общества?
3. Каковы критерии неуважения и оскорбления?
4. Следует ли из содержания статьи, что по вопросу неуважения истец должен быть коллективным?
5. Может ли общество (а кто это?) быть истцом?
6. Как быть в ситуации, если чьи-то религиозные чувства «выражают неуважение к обществу» (ну, мы же не знаем, кто это и что это)?
7. Какой из пунктов статьи о защите свободы совести защищает свободу тех, кто не исповедует никакой религии и считает себя индивидуалистом (индивидуализм, если что, ни одним законодательным актом не запрещён).

Можно, конечно, оставить всё, как есть. Тогда, подозреваю, мы будем иметь нарастание судебных исков со стороны тех, чьи религиозные чувства, по их мнению, оскорблены. И если пока это преимущественно «православные активисты», то не исключено, что скоро в борьбу за чистоту нравов включатся и представители других конфессий.

Только представьте: иск о запрете фильма «Белое солнце пустыни» как оскорбляющего чувства мусульман.
Думаете, бред? Ничего подобного! Если православные могут обращаться в суд и прокуратуру с требованием защитить христианские ценности, почему аналогичные действия не могут осуществить мусульмане? Или иудеи? Или буддисты? Не обращались пока? Ну, возможно, только пока.

А ещё хорошо бы, чтобы коммунисты-ленинцы потребовали через суд защитить их вождя от оскорблений, а то слишком уж неистовствуют некоторые граждане, как только Владимира Ильича не обзывают, какие только кары небесные ему и его сторонникам не сулят!
Кстати, если такой «коммунистический» иск не примут к рассмотрению или примут, но вынесут решение в пользу оскорбителей — вот вам и повод обратиться в Конституционный суд на предмет соответствия статьи 148 УК РФ Конституции Российской Федерации.

Во избежание инсинуаций: я не атеист, не верующая, не коммунист и т. п. Мне за Державу обидно!