Предложение

Вот вам две ссылки.

1. https://author.today/work/206461

«Ребенок не знает смерти
И потому он бессмертен.
Где ты детство мое…»
 
 
                  ПРОШЛОЕ.
 
Осень. Ранний вечер. Провинциальный восточный город. Точнее то, что от него осталось. А осталось немного. Где-то американская авиация поработала, где-то — смертники, где-то артой подшлифовали…
 
Пыль, дыры в уцелевших стенах, запах разложения и отзвуки далекой перестрелки. Через развалины домов с трудом пробираются двое. По крайней мере, пытаются. Один, припадая на раненую, ногу тащит второго. Длинные седые волосы, правая сторона лица залита кровью. Гребаная мина. Но можно сказать, повезло. В руке автомат. Пригодится…
 
— Брат, оставь. Вдвоем пропадем.
 
— Молчи, береги силы. Я обещал бабушке присмотреть за тобой.
 
Лечь бы прямо на камни и не вставать. Отдохнуть хоть немного. Размечтался. Совсем рядом голоса.
 
— Ищите этих неверных. Один из них русский.
 
— Что, тот самый «Ангел Смерти»? Я сам отрежу ему голову.
 
— Они ранены и не могли далеко уйти.
 
Вот и всё. Время жить и время умирать. Хорошо хоть граната есть. Или…
 
В кончиках пальцев знакомое покалывание. Тот, кто во мне. Маг, жрец, волхв. Какая разница. Откуда? А это, пацаны, уже другая история.
 
Три года назад… Село под Горловкой помню. Про донецкий госпиталь потом рассказали. Несколько суток мертвым был, да видать отмолил кто-то. Знать бы еще кто. Батюшка потом сказал, что теперь во мне трое. Тот, кто этот мир знает, воин-зверь и тот, кто может и реальность менять и…
 
Характерник я, да.
 
— Сейчас, брат, — хриплю я.
 
Сука, боль такая, как будто через тебя электрический разряд пропустили. У всего своя цена есть. Но оно того стоит.
 
Всё заволакивает черно-красная пелена, гортанные голоса растворяются в ней как и эта долбаная реальность. На востоке темнеет быстро, а настоящее исчезает еще быстрее…
 
С трудом приоткрываю левый глаз (правый, похоже, всё). Надо мной стоит бородатый мужик с СВД. Рядом кто-то удивляется, похоже, на арамейском. Слышно только:
 
— Откуда вы, товарищи?
 
— Как вы здесь оказались?
 
Мужик, обернувшись:
 
— Помогите им, быстрее.
 
Говорит, вроде, на английском. Потом замечаю нашивку на его рубашке «MFS» («Military Forses Sutoro» христианское ополчение Федерации Народов Северной Сирии или Рожавы) и татуировку на руке в виде распятия. Свои.
 
Осталось последнее.
 
— Хамид. Где Хамид?..
 
Бородатый наклоняется ко мне:
 
— Он здесь. С ним всё в порядке. — И уже в сторону, кому-то невидимому: — Несите обезболивающие и сообщите товарищам в штаб.

2. https://author.today/work/206469

— А какой сегодня день? — Спросила Мику, придерживая, сидящего впереди нее на лошади Ису.

Алиса пожала плечами.

— С утра вроде Пасха была.

Мику помахала рукой, собравшимся на тротуаре людям, встречавшим отряд цветами.

— Радуйтесь, люди! Двойной праздник сегодня!

Едущая рядом на варге Нюра показала пальцем на висящее на столбе тело в дорогом костюме и одной туфле, засмеялась.

— Красиво ведь висит. Жалко не я подвесила.

Данька кивнул.

— Да еще за шею. Добрый у нас народ.

Подъехавший к Мику Костя почесал затылок.

— Маша, а вот скажи. За каким хером, ты его за собой возишь? Он же мертвый. Только людей пугаешь… Наверное.

Сзади, за лошадью Мику, за ноги было привязано обнаженное мужское тело с разбитой головой. За ним по асфальту тянулась серо-красная полоса. Мику обернулась.

 — А что, он сдох уже? Тогда неинтересно. Обрезать надо.

Ульянка захохотала.

— Микусинька, ты как маленькая. Это же как дохлую крысу на веревочке в детстве таскать.

Та нахмурилась.

— Никаких крыс я не таскала. Я их может боюсь. Апач, обрежь веревку, а то смешно им, видите ли.

Прочитаете, скажите?

 
Вот теперь можно и вырубиться. Всё сделал правильно.