Санкт-Петербургский посланник

Можно, конечно, и с Марины начать, хотя речь, конечно, не о ней. Но так уж получилось, что она послужила толчком, начальным импульсом: ищите женщину, как говорят французские детективы. А у нас она уже есть — в «Дано:», так сказать, ну так почему же парой слов не чиркнуть образ? Короче, девушка она вполне несчастная, алкоголичка, не молодая и не старая, лет тридцати с лишком. Раньше красивая была, мужиков цепляла, с бандитом жила. С него и пошла по наклонной, сейчас с кем попало спит, кого не покоробит рожа ее пропитая, тот на нее и залезает, бутылку водки принеся.

И вот поехала такая Марина в Питер на заработки вахтой. Денег как всегда не заработала, а что заработала — по дороге пропила, зато мужика с собой привезла — Жорика. Приехали они, а жрать нечего, свет у Марины полгода уж как отключен за неуплату, ну и пошла она, как водится, по соседям за истории кормиться и выпивать, ну и мужика с собой, не дома же его оставлять, в темноте.

А Жорик этот Питерский, ну это ж умора, он же в тапочках одних приехал. Ну в смысле, штаны на нем какие-то были, и рубашка, но — без обуви нормальной и даже без носок. А соседкой у Марины — женщина одна несчастная, работает она за копейки в больнице поварихой, жратвы у нее всегда дома много, но страшная, как даже не знаю что. Мужика у нее не было давно, от последнего, - из ржевской тоже нашей братвы, - аборт делала, да не удачно. По молодости еще. Так теперь вот ей за полтинник, а утешения никакого, ни деток, ни мужичка. А тут вот Марина потрафила, да еще таким красавцем!

В общем, подробностей я там не знаю, но пошла Марина в свою темноту спать одна, за сим мы ей и откланяемся и с богом отпустим. Дальше все про Жорика.

Остался он у Тани, - так зовут ту несчастную, - и как давай за ней ухаживать, такой ловкий на эти дела ловелас оказался, что Таня расчекрыжала враз все свои сбережения, одела своего мужика в новый костюм спортивный, обула, откормила за две недели до приличных размеров, и даже... вы не удивляйтесь только, потому что я и сам прибалдел. Но Жорик выпросил у нее Плэйстейшн! Только не спрашивайте - какую, не добивайте. Я редко (считай — никогда) встречаю алкашей за полтинник с тягой к видеоиграм, но этот Питерский, бляха-муха, реально удивил. В общем, месяца два сидел Жорик на диване у Тани и в приставку гонял. Придут к Таньке подруги, он с ними водочки выпьет.

— Привет, Жор! Как ты?

— Я нормально.

— Таньку нашу не обижаешь?

— Не, что мне ее обижать? Я ее люблю. Давай по рюмочке?

— С утра что ль?!

— Да что-то захотелось...

— Ну давай…

Все Танькины закрутки подъел на закуску.

Потом Танюша стала ему намекать аккуратно: работать бы.

— Ну грузчиком же я не пойду?.. - обижался Жорик, щелкая кнопками у телика.

Грузчиком никто его и не просил. Таня устроила в свою больницу охранником.

Работает Жорик, борщи банками жрет, на телефоне играет, девок молодых глазами ест и словцом хлестким подгоняет: Таньке уж нажаловались. Она ему пригрозила: ужо тебе Жорка, ужо тебе!

Хоть бы хны. Но не все коту масленица — здоровье подкачало. Стал Жорик сдавать. Упал пару раз в обморок. Да еще на одышку жалуется. Врач сказал: кушайте меньше, пожалуйста, оттого и одышка, пузо на ребра давит, а там и сердце вот...

Чтоб лечиться, Жорику прописка понадобилась, соседей уломали за три тысячи в месяц, сделали времянку на год. Ходит в местную и в областную ездит. В Тверь. Лечится.

А тут вот еще пришла беда от куда не ждали. Счет прислали на полтора миллиона от государства. Алименты на детей детдомовских. Зарплату вдвое урезали. Вот так вот. Таня боится счастье свое потерять. Полвека прожила одна, под конец жизни хоть об мужика обогреться. Жорик, он ласковый ведь, как дворняга, накормленная. Где еще такого искать?

Короче, питерские, совесть есть? Дурака будете забирать? Отзовитесь, чье сокровище? Если будем хоронить, боимся, Таню вместе с ним класть придется.