Жить

Набережная в семь утра — скопление одиночеств. Одиноко идущие, одиноко бегущие, одиноко едущие на велосипеде. Лица без эмоций, на всех одинаковая, ничего не выражающая, маска. 
Тася лавировала среди этих одиночеств. Мысли в голове путались, натыкались друг на друга, столкнувшись, разлетались в разные стороны. Пошарив в сумке, извлекла из недр спасительную коробочку с наушниками. Замечательное изобретение человечества. Включил погромче — заглушил гомон мыслей. Выбор музыкальной композиции зависит от степени раздрая в голове. 
Но на этот раз не сработало, нужного трека просто не существовало.
Перед глазами стояло безучастное лицо доктора.
— Благополучный исход от операции в вашем случае равен двадцати процентам. Без неё — максимум полгода.
Тася не цеплялась за жизнь, на похоронах чувство жалости испытывала исключительно к близким ушедшего.
Свою жизнь воспринимала, как некую полосу препятствий. Каждый новый день — барьер для преодоления. Финишем послужит смерть.
Детства у нее не было. Перестроечные времена, родители пытались заработать, на ней хозяйство, готовка, уборка и младшие брат с сестрой. Взрослые возложили на её, по сути, детский плечи тяжеленный груз ответственности. Она привыкла полагаться только на себя. Муж тоже не стал опорой, наоборот, прибавил тяжести. Сына поднимала одна. Вот он грел ее сердце. Взрослея, разгружал плечи, давал возможность вдохнуть воздух, наполненный жизнью.
Разболелась голова. Чтобы отвлечься, Тася сосредоточилась на окружающих.
Дорожки стали заполняться мамами с детьми, группами подростков, семейными парами. Вот пожилая дама, в отсутствии внуков, поучает, лающего на прохожих, пса. Вот малышка нависла над огромной жабой в немом изумлении — закричать от восторга или от ужаса. Пожилой господин, погруженный в какие-то ему одному ведомые воспоминания, застыл, с улыбкой глядя на бегущие по воде барашки. Подросток снял наушники, обратил свой взор на крону деревьев, явно пораженный трелью птиц. 
Ближе к полудню, людская речь вытеснила птичью, растворила в себе одиночества. Во всей этой толпе стало тесно и неуютно. Тася отклонилась от привычного маршрута, спустилась к водной глади. У кромки воды стояли рыбаки, пытающиеся поймать на удочку свою философию жизни.
Она закрыла глаза, набрала в лёгкие воздух и улыбнулась.
В голове, как на табло, возникла надпись — жить.