«Про людей». Отрывок из спектакля по моим рассказам

Это, наверное, самый большой эксперимент в моей жизни. С приятелем — удивительным музыкантом Николаем Массальским в прошлом году мы сделали такой радиоспектакль с «картинкой» по моим рассказам из цикла «Про людей». Что-то я публиковала тут, на «Альтерлите». Этот цикл, если сравнить его с наивным искусством, — про персонажей из картин художника Валентина Губарева. Они все, как и у Губарева, с этакой «чудинкой» и «задоринкой». В спектакле очень много импровизаций, что-то придумывалось прямо на ходу. В общем, мы кайфовали. Зрители, мне кажется, тоже. 

Выкладываю тут фрагмент, где есть конец одного рассказа и начало другого. Так сняли!) Полный вариант пока не дождалась, но хоть что-то уже есть…) Просто мои рассказы сейчас для меня лично существуют в таком виде. И мне это дело ужасно нравится, тем более, что, похоже, мы изобрели велосипед. Вещи, которые сзади сушатся на веревке, — это не просто антураж. Это элементы костюмов. Даже розовые трусы…))

Текст первого рассказа выкладываю ниже.

Про Софью Борисовну.

Софья Борисовна Фишман была женщиной умной, но злопамятной. И совершенно не принимала критику в свой адрес. Она считала, что и без посторонней помощи способна разобраться в своих ошибках. И личных, и профессиональных, и просто человеческих. И если ты существо интеллигентное и чуткое, ты поймешь, с кем имеешь дело, и не станешь самоутверждаться за счет уникальный по своим индивидуальным качествам и слабой по природе женщины, которой Бог дал так много. А главное — невероятную ранимую душу и высочайшую степень осознанности.Вот это все вкупе с огненным взглядом черных глаз под длиннющими ресницами и кудрявой челкой, прикрывающей часть выразительного и отнюдь не маленького носа, Софья Борисовна несла впереди себя как священное знамя.

К мужчинам Софья Борисовна относилась снисходительно и за людей, способных внятно мыслить, не считала. Все, что они вытворяли в ее адрес, Софья Борисовна называла инстинктивными плясками папуасов.

Пару лет назад за ней ухаживал Василий Евгеньевич. Тихий спокойный, без вредных привычек, кроме одной. Он любил ездить на скорости 180 км в час, вихляя между машинами как последний Шумахер. Он возил Софью Борисовну в Абрамцево, Шахматово и Царицыно. Каждый раз был для Софьи Борисовны как последний, но пожаловаться и покритиковать Василия Евгеньевича она не могла. Из-за врожденной интеллигентности, той самой, которую она ждала от других. Их общение закончилось тогда, когда он предложил ей поехать на машине в Санкт-Петербург. — Нет, — с ужасом произнесла Софья Борисовна.
— Почему? — недоумевал гонщик.
— Я жить хочу! — проорала она.

Этот крик мужчина почему-то принял за призыв к действию. И набросился (впервые за все время) на Софью Борисовну так же неожиданно, как и его авто «Рено» 1999 года выпуска, когда оно поворачивало на заправку на скорости 150 км в час.
— Вооон! — еще громче завопила Софья Борисовна. Она не то чтобы не хотела любви и ласки, она просто считала такое поведение мужчины недопустимым. А поговорить? А томно посмотреть в глазу, подержать руку? Потянуться с закрытыми глазами в надежде на поцелуй?
Всего этого в общении с Василием Евгеньевичем не было никогда. Не было, впрочем, ничего, кроме вот этой дикой необузданной выходки. — Ну и дура, — только и смог выпалить он, услышав истошный крик своей дамы.
— Что?! — Софья Борисовна была вне себя. Она, понимаете ли, сдерживалась на всех виражах этого сумасшедшего, чтобы не ранить, не обидеть, а он вот так легко: «Дура?»
— Вооон! — еще громче прокричала она.
Но Василия Евгеньевича уже и след простыл.

После этой истории она стала смотреть на мужчин не только снисходительно, а еще и высокомерно.
И практически перестала ездить на таки, предпочитая плохо управляемым машинам, а точнее — их водителям — подземный вид транспорта.

Встреча с Ираклием как раз и произошла в метро. Сонный Ираклий ехал в полупустом вагоне, когда напротив него нарисовалась Софья Борисовна: миниатюрная, но крепкая, с тонкой талией и большими округлыми бедрами, в вязаном малиновом берете и этими своими глазами, носом и кудрявой челкой. Видимо, в тот момент, когда Софья Борисовна села ровно напротив Ираклия, ему снился сон. На минуту он открыл глаза, потом снова закрыл и вдруг открыл вновь, чуть не подпрыгнув на месте.
— Ой, — выдал он, прямо смотря на женщину в берете.
— Что? — смутилась Софья Борисовна.
— Офелия… — продолжал мужчина.
— Где? — уточнила Софья.
— Так вот, — и прямо показал на неё пальцем.
Софья Борисовна чуть было не вспыхнула от такой фамильярности, но вовремя взяла себя в руки, поняв, что человек не совсем еще проснулся. Она все же была женщиной неглупой.
— Вам что-то снилось? — попыталась мягко спросить она.
Но мужчина продолжал держать палец в ее сторону. Софье Борисовне становилось не по себе.
— Уберите палец, — выдавила она уже не так дружелюбно.
Ираклий покорно опустил руку. Но смотреть продолжал так же прямо.
Софья Борисовна растерялась. Ситуация была непростая. Мужчина вел себя некрасиво, неэстетично, но ей почему-то это нравилось. Она чувствовала себя немного ведьмой, приворожившей мужчину.
Вдруг мужчина опустил глаза, потом привстал, подошел к Софье Борисовне и, целуя руку: произнес:
— Ираклий.
— Соня. — моментально отреагировала женщина.
— У вас такой же берет, как у Офелии.
— А Офелия — это кто? — осторожно спросила Софья Борисовна.
— Офелия — это женщина моей мечты. Она работает в 30-м Дэпо, трамвай водит.
— Так это она вам снилась? — разочарованно спросила Софья Борисовна.
— Не-а. Вы, — как-то спокойно и уверенно ответил Ираклий. Теперь вы — женщина моей мечты.
В этот момент поезд подъехал к платформе, Ираклий еще раз приложился к руке Софьи Борисовны и испарился.

Оставшуюся часть пути новоиспеченная Офелия ехала озадаченная. Ираклий не был пьяным. Ну, слегка подвыпивший. Да, у него была женщина его мечты, но ведь потом он увиден ее, Соню… Соня. Надо ж было так представиться? Ну да ладно. И почему он тогда убежал? Такие сильные чувства нахлынули? Убежал, забыв взять телефон? Наверное, сейчас грызет себе локти, что упустил ее, свою женщину.
Всю ночь Софья Борисовна не спала. Она представляла, как и где она вновь встретит Ираклия. К утру она поняла, что полностью пересмотрела свое отношение к мужчинам. Ведь и среди них встречаются настоящие романтики, галантные и в то же время — прямо выражающие свои чувства.

В 10 часов вечера она стояла в малиновом берете на той же станции, где и встретила Ираклия. Подошел поезд, она вошла в вагон — Ираклия не было. Поезд был новый — прошлась по всем вагонам насквозь. Никого, даже похожего на него.
Ну, ничего, — пронеслось у нее в голове. — Я буду приходить сюда каждый день. Рано или поздно встречу.
Софью Борисовну хватило на неделю. Так не встретив мужчину своей мечты, она перелистнула эту страницу и зажила своей привычной жизнью. Но взгляд Софьи Борисовны, по мнению многих ее знакомых мужчин, теперь стал теплее. Чувствовалось, что эта женщина познала глубокое и искреннее чувство, о котором она не хотела говорить, но которое она хранила глубоко внутри. И даже стала допускать легкие фамилярности в свой адрес. Она уже не злилась, она улыбалась в ответ своей широкой малиновой улыбкой. С недавних пор она пользовалась помадой только этого цвета…