Осторожно, метамодерн! или Ограбление по По

…по Эдгару Аллану

- Вы лучше признайтесь. Чистосердечное признание, оно ведь, знаете, как облегчает! Вам же сразу легче станет. Поверьте мне, я знаю.

- Я не брал. Это единственное, что могу сказать. Чистосердечно. Не брал.

- Так, так, так! Уже намного лучше. А расскажите поподробнее, в деталях, как именно вы не брали?

- Ну… Это было где-то числа пятнадцатого. Время точно не помню, но где-то между половиной шестого и пятью тридцатью двумя… тремя. Дверца тумбочки была приоткрыта. И я увидел. Лежит, блестит, сразу видно — вещь дорогая. Ну я посмотрел, полюбовался и решил не брать.

- Хорошо, хорошо…А скажите, это был первый раз, когда вы не стали брать?

- Нет. Потом где-то через неделю. Тумбочка была закрыта на замок. Но я гвоздиком пошебуршил. Я же слесарь в прошлом. Открыл и... Опять не взял.

- Скажите, а кто еще мог не брать эту вещь?

- Да там много народу крутилось. Кшиштарский вполне мог. Он как раз в тот день заходил после обеда. У Сикимякина были ключи от тумбочки, я точно знаю. Но он бы не взял в любом случае: только-только отсидел за кражу. Паневич Аристофан Яковлевич. Потомственный ростовщик, ему не брать сам бог велел. Хрумпица, опять же. Наверняка не брал. Широкой души человек — на бегах играет, в казино часто захаживает.

- Интересная картина вырисовывается. Очень интересная! Если вы, конечно, ничего не утаиваете. Ведь не утаиваете?

- Нет, ну что вы, я, как на духу! Скажите, с этой вещью всё-таки что-то случилось, раз вы меня вызвали и допрашиваете?

- Ну, положим, это не допрос, а просто беседа. И вы не подозреваемый, а свидетель. Пока. Подчеркиваю — пока! А по поводу вашего вопроса — нет, никто не брал. Даже не пытался. Так и лежит в тумбочке. Пылится.

- А зачем же тогда вы меня тут три часа держали? И уже в пятый раз.

- Без комментариев. Ничего не могу вам сказать сейчас. Есть такое понятие - «тайна следствия». Но до истины мы все равно докопаемся. Правду мы все равно выясним. Можете так и передать всем этим вашим: Кшиштарскому, Сикимякину, Паневичу, Хрумпице Даниилу Мартыновичу. И Бездышкинy не забудьте передать. Да, да, мы знаем о Бездышкине! И не делайте такое удивленное лицо, как будто вы с Бездышкиным и не знакомы вовсе.

- Да нет, я не то, чтобы отказываюсь, но может быть, вы Бездынского имеете в виду? Так меня с ним познакомил…

- Ну все, идите. Идите и помните: чужое брать нехорошо. Но бывают такие ситуации, когда... Да один чёрт, вы не поймёте! Идите уже!

Финальная реминисценция

 - Ну и при чем тут ограбление? Это же кража. Вернее – её попытка. А ещё вернее – подозрение на попытку. Симулякр на симулякре сидит и абсурдизмом погоняет.

- Эх, вы! Да вот тут, прямо сейчас, на ваших глазах, просто внаглую взломали Бертольда Брехта и ограбили не только По, Хармса, Беккета, Ионеску, но и Квентина Тарантино вместе с Наринэ Абгарян. А вы ничегошеньки и не заметили!

- О, теперь вижу! Да тут и у Сартра лопатник подрезали.

Голос из зала: - Вам следовало назвать это «Игрой в бисер».

Занавес.