У него мои деньги… (пособие как найти настоящую любовь, продолжение)

В заключение вечера, выпив воды из бокала на высокой ножке, Дэвид сообщил, что наше знакомство вызвало у него «Good Feeling», и он приглашает меня в Санкт-Мориц, покататься на лыжах, подышать воздухом и отдохнуть. Учитывая, что из планов у меня были только переживания насчет «Маньяка Дмитрия» и незакрытый кредит,  я решила согласиться.

***

«..я решила согласиться» Правда? Нет, я решила мысленно заткнуть себе рот и не закричать на весь ресторан от счастья. Наконец, моя мечта сбывается, да еще так, как я не могла себе представить. Про кредит я уже даже не думала, ясно, что все это решится само собой, но Дэвид...Этот альбинос с чуть вытянутой лысеющей головой, бледным веснушчатым носом, угловатыми движениями и несуразной в целом фигурой, упакованной в тончайшую шерсть от Ermenegildo Zegna с Vacheron Constantin на запястье, владелец домов и машин в Европе, этот прекрасный, спокойный, уверенный в себе, щедрый, рассудительный, галантный господин — он будет моим мужем? Я вглядывалась в его, будто полинявшие от долгой службы, глаза и чувствовала, что волна благодарности к судьбе и случаю, которые свели нас в кафе, подбирается к моим шпилькам, захватывает колени, ноги, бедра и живительным теплом растекается по всей душе и сердцу.

Через две недели самолет приземлился в Милане, и Дэвид встретил меня с букетом алых роз. Я была вне себя от счастья, и почти забыла, что весь полет пялилась на ужасно симпатичных стюардесс. Половину дороги я прикидывала, что если, допустим, быстро закончить школу подготовки к полетам, то как на мне сидела бы эта юбочка в обтяжку, черные чулки и форменный пиджак с приколотой золотой плашкой с моим именем? А еще мысленно делала себе разные прически, так, чтобы синяя пилотка на них держалась наилучшим образом. Но ближе к концу полета вспомнила, что меня ждет гораздо более завидное будущее жены европейского аристократа (мысленно я уже произвела Дэвида в пэры, хотя, дома в Англии у него, кажется, еще не было), и, достав кипу журналов о красивой жизни, принялась изучать их вдоль и поперек.

Дэвид пришел не только с розами.  Из-за его спины выглядывал огромный пес. 

— Мой любимый Зевс, - отрекомендовал детинушку Дэвид и загнал животное во внедорожник.

Сразу из аэропорта мы отправились за платьем, которое новоиспеченный жених присмотрел мне на Новый Год. Это было неожиданным и очень приятным сюрпризом, правда всю дорогу до магазина Дэвид посвятил описанию проделок Зевса, его биографии, подробностям распорядка дня и тому, что через неделю у милашки День Рождения. Я подумала, что нужно разделять увлечения и симпатии своего будущего супруга, тем более, любить тех, кого любит он, поэтому старательно изображала умиление и радость от того, что чудище постоянно высовывает свою огромную голову в просвет между передними сиденьями, и сейчас меня затопит слюной из его отвратительных трясущихся брылей.

Когда мы зашли в магазин, и нас окружили вниманием и заботой милые девушки-продавцы, Дэвид объявил, что кроме платья, я могу выбрать все, что мне понравится. 

Это была сбыча еще одной моей мечты, не такой глобальной, как большой уютный дом и двое детишек, но, скажем, ее предвестником. Когда я встречаю мужчину, который ничего не требуя и не прося взамен, просто заводит меня в сияющий блеском хрустальных люстр и хромированных вешалок, брендовый бутик и предлагает забрать все, что я захочу. 

В принципе, я бы хотела забрать весь ассортимент, но решила, что жених может испугаться такой широты моей души, поэтому просто усадила его в кресло напротив примерочных и, слегка смущаясь, попросила выбирать то, что понравится не мне, а ему — на мне.

Наверное, он не пересматривал «Красотку» двести раз, поэтому сначала не понял, что от него требуется, но потом вошел во вкус, и мы вместе выбрали мне кружевное платье от Dolce&Gabbana, туфельки, три браслета и маленькую, почти невесомую сумочку на цепочке.

Выйдя из магазина, он предложил поужинать в роскошном ресторане. Все складывалось по самому лучшему сценарию. 

В середине ужина Дэвид отложил приборы, поднял свои рыбьи глаза и, слегка запинаясь, проговорил:

— Александра, ты очень красивая и умная девушка. Именно такой я бы хотел видеть свою жену. Ты останешься со мной на три месяца? После я буду готов сделать тебе предложение, но выбрать кольцо ты можешь уже сейчас.

Даже будучи морально почти готовой выйти замуж завтра, а не через три месяца, я не знала, что отвечать. Все-таки мы совсем не знали друг друга, и это практически полноценное предложение выглядело странным. В моем представлении люди должны какое-то время встречаться, не жить вместе, а именно встречаться, чтобы понять, хотят ли они видеть друг друга каждый день. Но может у них здесь в Европе так принято? Дэвид был красив, богат и серьезен, и думать было не о чем. Ладно, Дэвид был похож на снулую замороженную рыбу, очень богат и явно серьезен, так что думать было точно не о чем. 

— Хорошо, я останусь на три месяца. За это время мы сможем понять, подходим ли друг другу. 

Правило №6.  Бесплатный сыр бывает только в мышеловке или всему свое время. Слишком быстрое развитие событий скорее всего несет в себе скрытые, часто негативные смыслы, но моя бдительность погрузилась в глубокую кому, а действия были скорее противодействием обстоятельствам, над которыми я стремительно теряла контроль.

— Саша, я не хочу мимолетных отношений, я серьезен, — не переставал убеждать меня в своих намерениях Дэвид.

Утром мы отправились кататься на лыжах. От его дома до трассы было не очень далеко, и где-то через полчаса я уже натягивала ботинки, предвкушая, как полечу в бездну, рассекая тугой свежий воздух, но тут Дэвид взял меня за локоть и заявил, что нужно возвращаться домой. Прошло уже много времени, пес остался совсем один и очень скучает. Я не могла поверить своим ушам, неужели этого огромного производителя слюней нельзя оставлять одного больше чем на час! Мы так и будем приезжать на склон, надевать один ботинок, снимать его и ехать обратно? В себе ли Дэвид вообще? Эти и другие вопросы я запихнула в себя, покорно улыбнулась и последовала за суженым вниз. 

Но основные сюрпризы ждали меня впереди.

— Дорогой, поедем где-нибудь пообедаем?

Дэвид ошарашено смотрит на меня, как будто я предложила зарезать к обеду теленка Зевса.

— Мы же были вчера в ресторане, Алекс. Жизнь это не каждодневный праздник, - говорит он голосом проповедника.

— Я понимаю, но просто у тебя нет продуктов. Может, тогда съездим в магазин? Приготовим дома что-нибудь.

— В магазин за продуктами я езжу по четвергам, а сегодня понедельник, - изрекает он, стоя у подвесной полки с цветами и методично протирая специальной губкой каждый листочек. 

Хочется, чтобы он уменьшился, и полка обрушилась бы прямо ему на лысину. Вместе с горшками, зеленью и комьями земли. 

Отлично, магазин по четвергам в полнолуние, ресторан по большим праздникам, чудовище Зевс боится оставаться один. Что дальше? 

— Хорошо дорогой, но что мы будем есть?

— Мы можем пожарить хлеб, — при слове «хлеб» пес начинает оглушительно лаять, брызгать слюной и подпрыгивать на манер гигантской заводной игрушки. Видимо, кроме четверга, в меню бедняги тоже один лишь хлеб.

— Но есть мучное, тем более жареное, не очень полезно, дорогой, — пытаюсь возразить я, но тут Дэвид отвлекается от цветов, поворачивается и пристально смотрит на меня. 

Нельзя сказать, чтобы моей страстью была игра в гляделки с акулами-людоедами, поэтому я покорно иду на кухню. Не найдя пилы для разделывания зачерствевшего еще неделю назад батона, ложусь спать голодная. Ночью ко мне приходит Дэвид. 

Я лежу и делаю вид, что сплю, хотя, у меня очень чуткий сон, и я проснулась, еще когда он шлепал по коридору своими затертыми почти до дыр тапками. Кажется, здесь экономят на всем и очень основательно.

«Так, ну ладно, давай соберись, - говорю я сама себе, пока шарканье становится все слышнее. Во-первых, никто не обещал, что будет легко, во-вторых, ты сорвала джек-пот и должна постараться сделать все, чтобы этот дом стал твоим.  — Жарить хлеб?,  - чуть не вслух кричу я, — да провались он пропадом! Страхолюдина!  — Прекрати, он нормальный мужик. Ну экономный, но ты только приехала, с какой стати он должен сразу менять свои привычки. Помнишь, бабушкину поговорку про ночную кукушку, которая дневную перекукует? Платье он тебе купил. Билеты на самолет оплатил. Домой привез, почти предложение сделал! Давай, кукуй, дорогая»

Дверная ручка чуть слышно поворачивается, и у меня замирает сердце, а под ложечкой начинает противно сосать. Я крепко зажмуриваю глаза и почти не дышу. Слышно, как он заходит и тихо идет к кровати. Мне кажется, что сейчас я задохнусь или меня хватит апоплексический удар от ожидания того, что произойдет дальше. Это похоже на кошмарный сон, когда маньяк проникает в спальню жертвы, и его ледяная рука тянется из одного угла комнаты в другой, все увеличиваясь в размерах, бледнея и растягиваясь в длину, как ядовитая серо-зеленая змея.

— Дорогая, - шепчет Дэвид почти мне в спину, и я чувствую, как его рука скользит по моей ноге, поднимаясь все выше и выше. 

— ААА!,  - я проснулась, и страшный сон исчез, солнышко сияло, а в открытое окно врывался шелест листвы и пение птиц. 

К сожалению, так бывает только в кино. Дэвид крепко зажал мне рот ладонью, а другой рукой продолжал вовсю шарить по телу, все сильнее прижимаясь и наваливаясь сверху. Его движения были какими-то суетливыми, словно он опаздывал на поезд, который вот-вот должен был отойти от перрона. — Дорогая, дорогая, — как заклинание шептал он, тыкаясь в меня чем-то, понятно, впрочем, чем, горячим и твердым, и продолжая закрывать ладонью рот. При этом он пытался раздвинуть мне ноги, больно хватая за бедра. Я уже догадывалась, что наутро в этих местах точно будут синяки. 

Его «дорогая» почему-то отрезвило и вырвало из сонного паралича, в котором будущий «муж» показался страшным маньяком со змеиными руками. Я почти успокоилась, повернулась ему навстречу и громко простонала прямо в ладонь: «Дэвид, я так этого хотела!»

Казалось бы, дальше все должно было пойти, как по маслу, но события приняли иной оборот. Горячее и твердое мгновенно превратилось в вялое и беспомощное, он выдохнул, немного помедлил и, убрав руки с моего лица и тела, откинулся на подушки.

В комнате разливалась мертвящая тишина.  — Приехали, - подумала я. 

— Ты все испортила, - проговорил он голосом, которым предлагал пожарить хлеб.

Я лежала как бы слегка в шоке от происходящего, но старалась не подавать вида, потому что поговорка про кукушку все еще крутилась у меня в голове. 

— Прости, я спала, когда ты пришел! Давай начнем еще раз, - ласково проворковала я и положила руку ему на плечо. 

Он молчал. 

— Давидик, ну пожалуйста, — я решила подлизаться, почему-то переделав его имя на армянский манер. Мне хотелось быть поласковей, может, человек совсем одичал тут в одиночестве со своей собакой, — ты просто лежи, а я буду тебя целовать, хочешь?, — предложила я, стараясь не смотреть ему в лицо. Вид разочарованной акулы вряд ли сейчас поднял бы мне настроение, поэтому, чтоб не встречаться с ним глазами, я опустилась пониже и начала целовать сразу с пупка. Я целовала его бледный живот, дышала на родинки, спускаясь все ниже и ниже, пока, наконец не достигла нужной точки. 

Все выглядело очень грустно. Конечно, было понятно, что дело тут вряд ли во мне, но картина выглядела так, словно мне здесь не рады. Меня не вожделеют и не хотят.

— И как я должна это поднимать?, - сказала я про себя, глядя на маленький скукоженный стручок фасоли без фасолинок.

— Хорошо, - продолжала я беседовать с собой, - представим, что это какой-то очень вкусный фрукт…ну, например... маленькое манго…, - я отодвинулась и посмотрела на стручок. Нет, на манго это не тянуло.

— Ладно, пускай это был просто стручок. Он рос без света и дождя. Ему было холодно, он хотел пить и совсем засох, - я взяла в рот увядший член Дэвида и постаралась ощутить прилив нежности.  — Он был одинок и несчастен, но тут пришла я, - я начала двигаться в медленном поступательном ритме, заглатывая стручок до основания и отпуская обратно. — Я была нестерпимо развратна и неимоверно горяча, - я стала двигаться чуть быстрее, все так же заглатывая почти полый кожаный мешочек, который не подавал признаков жизни.  — Меня хотели все мужчины и даже некоторые женщины, настолько я была полна сексуальной энергии и жизни. Как только я входила в любое помещение, ни один мужчина не мог сдержать свои чувства, точнее, свою эрекцию, - я так замечталась, что не заметила, как мешочек ожил. 

Почему-то я представляла себя женщиной Дикого Запада, которая приходит в салун, полный ковбоев. Воздух внутри раскален и пахнет пивом, потом и похотью. Все хотят только меня, но мне этого мало, я раздеваюсь до нижней юбки, взбираюсь на барную стойку, липкую от пойла, и начинаю вертеть задом. 

Я почувствовала, как Дэвид, словно читая мои мысли, одной рукой сжал мне попу, а другой взял за волосы, насаживая на вполне ощутимый уже не совсем стручок.  

Здесь я слегка отвлеклась от картинки салуна и поняла, что шея до того напряжена от усилий, что еще немного и либо Дэвид кончит, либо я сниму с себя голову и пойду дышать на воздух. Только я подумала о шее, он снова начал падать. — Да черт тебя раздери, — промычала я, и попыталась было воспроизвести сюжет с того места, на котором остановилась, но войти в нужное состояние никак не получалось.

— Главное не злиться, спокойно, значит, салун..., — я закрыла глаза, представляя. — Пот, кровь...Крови же не было, откуда там кровь. Кровь? Ммм...Они закололи быка, и скоро им подадут шкворчащие в масле, сочнейшие, пышущие жаром отбивные, — в животе предательски заурчало, — они будут есть мясо, и масло с жиром потечет по их рукам и пальцам, но они не станут их вытирать. Прямо этими руками они будут гладить меня по ляжкам, засовывать пальцы внутрь и рычать от вожделения, — член Дэвида снова начал расти. Я сосала все быстрее, стараясь не сбиваться с ритма и нужных мыслей. Чувствовалось, что его оргазм все ближе, ближе, вот-вот, но в то же время как будто чего-то не хватает. 

И тут перед моим мысленным взором в салуне с грохотом распахнулась дверь и в проеме, освещенный солнцем так, словно оно поднялось и стояло у него за спиной, в полный рост, чуть не задевая холкой верхнюю балясину дверной перегородки, появился Зевс. 

Дэвид затрясся, как будто его посадили на электрический стул, надел меня на свой, ставший вдруг нечеловечески огромным, член, и бурно кончил прямо мне в горло.