Контакт

Санька медленно проплыл из каюты в отсек управления, но не рассчитал спросонья и прилично так треснулся о переборку. Взвыл, схватившись за голову, и мрачно матюкнулся. Петрович развернулся чуть, глянув на напарника, и поморщился:

— Вечно ты углы собираешь...

— А чего он тут стоит? — так же мрачно буркнул Санька, и мельком глянул в иллюминатор. Под ними сейчас была Австралия, огромный материк, весь такой светящийся, красивый... Санька вздохнул и, ухватившись за гибкий поручень, плавно подтянулся к Петровичу:

— Слышь, старшой... А ты кенгуру видел хоть раз?

— Ну?

— Что — ну? Видел или нет?

— Видел. Ну?

— А я вот не видел ни разу... — буркнул Санька и щёлкнул тумблером. — Вот прилетим домой — слетаю в Австралию.

— Вон она, — кивнул Петрович в иллюминатор. — Помаши ей ручкой.

— Да ну тебя.

Санька вздохнул и опять посмотрел на материк. Слетает. Вот даже возьмёт Альку с собой. Правда, они тоже где-то тут неподалёку болтаются, там команда сборная, говорят, даже японец какой-то был. Или есть. Короче, в отпуск надо. Уже два года висим тут, осточертело. Работка, в принципе, не пыльная. Снимать показания приборов да отслеживать перемещение бурь. В последние лет десять приборы на Земле как-то бестолково показывали перемещение основных масс воздуха, поэтому и стали отправлять на вахты метеорологов. Дабы, значит, визуально отслеживать. Скучно, блин. Развлечений мало. Хоть и интернет есть, да что толку? Всё время за приборами следишь. Ну, в шахматы перекинешься с Петровичем. В картишки. Выпить бы, да нельзя. Эх...

На их метео-модуль уже целый год навешивали кучу дополнительных блоков и теперь станция стала похожа на какой-то фантастический корабль из фильма. Длинный, угловатый, с торчащими в разные стороны антеннами. Ну чисто какой-нибудь «Пегас-Ностромо», летящий вдаль через парсеки к чужим Вселенным. Санька хихикнул. Так и представилось, как он, весь такой мужественно-красивый, в боевом скафандре, стоит где-то на неизведанной планете, прижимая к себе Альку. И смотрит вдаль, за горизонт, где маячат два восходящих солнца...

— Чего ржёшь? — покосился Петрович из-под очков. Выдернул из зажима тюбик с едой и метнул в Саньку. — Позавтракай и за работу.

— Вечно ты мечты обламываешь... — проворчал парень, подхватив тюбик, неспешно плывший ему прямо в лицо, открутил крышку и сунул в рот. — Мм-ням... мм... манго?

— А хрен его знает, — пожал плечами Петрович.

— Ну, и фиг с ним.

— А чего ржал-то?

— Ничего. Домой хочется.

— Да тут осталось уже всего ничего. Скоро будешь...

Санька не ответил. Вздохнул и уставился в иллюминатор. И правда, помахать Австралии, что ли? Сейчас вон та непонятная чёрная хрень отплывёт — и помашем.

Санька оторопело уставился на некислых размеров сигарообразную фиговину, частично закрывшую обзор материка. И, подавившись пюре из манго, вскочил. Или взлетел, он сам не понял. Хряснулся о панель башкой и захрипел.

Петрович опять покосился:

— Подавился, что ль?

Но Санька продолжал хрипеть, показывая в иллюминатор. Шарики пюре запорхали вокруг головы, но парень даже не заметил. Петрович поморщился — опять отшкрябывать панели...

— Чего там? — Он недовольно отпустил папку с записями, потянулся и наклонился к обзорному стеклу.

И тоже захрипел-закашлялся. Протёр очки и посмотрел на Саньку:

— Эт чо такое?!

Тот повернулся к нему и прошелестел:

— Кажись, это... они...

— Кто?

— И... инопланетяне, кто!

— Терминатор в кожаном пальто! — огрызнулся Петрович.

Но фиговина не исчезла. Наоборот, подвисла и стала медленно приближаться к ним.

— Твою маму японскую, скафандр те в задницу... — ахнул Петрович. — Он на нас идёт?

— Не, параллельно вроде, — сказал Санька, завороженно глядя в иллюминатор.

Объект не отставал. Даже вон перемигивался бортовыми огнями. Санька вдруг дёрнулся, отплыл в сторону, и вернулся, таща за собой увесистую панель, на котором, помимо кнопок, располагался небольшой джойстик.

— А это на кой? — с подозрением уставился Петрович на техника, который суетливо крепил панель на магнитную стойку перед собой.

— А на той! — отмахнулся Санька и включил панель. Тут же что-то мигнуло снаружи и объект слегка стал чётче. Прожекторы световых сигнальных панелей доставали до чужого корабля, а больше ничего и не надо.

— А ты по-ихнему можешь? — осторожно спросил Петрович, снова уставившись на объект.

— Не-а, — отмахнулся техник. — Но попробовать-то можно...

— Ну-ну... Валяй!

Санька схватился за пульт управления, пощёлкал немного — и за бортом помигало вспышками:

— Так... «Мы приветствуем братьев по разуму». — пробормотал Санька напряжённо. — А? Как? Звучит?

Петрович кивнул, уставившись в иллюминатор. Объект молчал, весь такой таинственный, но не отставал.

— Сань? — вдруг сказал Петрович. — Это что будет? Мы первые, кто вышел на связь с инопланетянами?

— Ух... — зажмурился Сашка. — Это даже не Нобелевкой пахнет! Международным признанием!

— Тихо!

Запищал зуммер вызова. Санька и Петрович переглянулись удивлённо. Но зуммер не переставал гудеть, мигая экраном связи.

— Это они, что ль? — кивнул Петрович на объект. — Наши только через несколько часов будут в зоне связи.

— Не знаю, — осторожно ответил Санька и тронул мигающую кнопку.

Экран развернулся и на нём проявилась Алька, растрёпанная и серьёзная:

— Связь! «Пегас», вы меня слышите?

Санька радостно вскинулся:

— Привет!

Алька, одетая в лётный комбинезон, сначала нахмурилась, но потом всё же улыбнулась:

— Привет! А Петрович где?

— Туточки, — отозвался старший и приблизился к экрану. — Привет. Чего случилось?

Фоном слышался шум где-то в глубине Алькиной станции. Мелькали иногда чьи-то лица, руки и ноги.

— Это, дядь Миш... — Алька помялась и оглянулась. Потом приблизилась к микрофону и чуть слышно зашептала: — Мы инопланетян обнаружили!

Санька переглянулся с Петровичем. Тот вздохнул и так же негромко ответил:

— Дык, и мы тоже...

— Правда?! — изумилась Алька. — И... И что?

— Ничего. Пытаемся в контакт вступить.

Девушка аж подпрыгнула:

— Да вы что?! И мы же тоже! Мы пытаемся световыми сигналами сейчас маячить. А вы?

— И мы, — вскинулся Санька. — Вы вообще где сейчас?

— Да какая разница, — отмахнулась Алька. — Вы чувствуете, что сейчас происходит?! Инопланетяне! Контакт! Они отозвались! Всё, целую всех! Сообщу что и как позже. Пока.

Санька не успел ничего сказать, экран потух. Он взглянул на Петровича:

— Надо опередить.

— Кого?

— Да их! — кивнул Санька на погасший монитор связи. — Лавры ж все заберут!

— А ну-ка, малой, вдарь-ка по ним глаголом! — вдруг рявкнул Петрович, и поплыл к иллюминатору.

Фиговина не исчезла. Напротив, будто ждала. И рассыпалась морганием своих прожекторов:

— «Приветствуем и вас, братья!..» Ой... Ответили!

— Что писать?! — заорал Санька, хватаясь за панель. — Что писать в ответ?

Главный техник схватился за сердце и прошептал:

— Пиши! «Мы рады поделиться с вами знаниями, если вы поделитесь с нами!» Вот.

— Вдруг сразу — и валяйте, делитесь? Спугнем!

— А что тогда?

— Идея! — Санька схватился за пульт. — «Давайте встретимся на нейтральной планете? Например — на Земле?».

— Сдурел!

— А вдруг согласятся? Смотри — мы идем на посадку, журналисты ждут, а из того корабля — инопланетяне! И мы с ними обнимаемся, братаемся...

— А ежели они как слизняки какие? Обнимать он их будет...

— Мигают! — Санька прильнул к иллюминатору. — «Мы согласны!» Ура! Петрович, они согласны. «Назовите координаты посадки». Быстро! Координаты!

Петрович протянул Саньке листок с координатами одного из космодромов Земли:

— Только чтобы они никому про них, так и передай им!

— Да ладно. — Санька тарахтел по кнопкам и темнота за иллюминатором рассыпалась под импульсами вспышек света. — Мы ж контакт устанавливаем. Передал! Петрович, свистни Земле, что иду на посадку. Расскажи им что и как. Пусть встречают! Я бегу в аварийный отсек, а ты пригляди за станцией.

Чужой корабль за бортом мигнул огнями и резко стал уходить в сторону планеты.

 

Санька не стал дожидаться, когда стихнут двигатели аварийной шлюпки и открыл люк. Вывалился на дымящуюся полосу космодрома и вскочил. После пары лет на метео-станции штормило не кисло, ну да ладно, дело привычное. Хорошо, хоть в медотсек завалился в аварийной капсуле, та Саньку стимуляторами накачала по самое не хочу. Но всё равно штормило...

На космодроме уже топталась толпа летчиков-космонавтов, охрана, журналисты, а так же сам Главный, здоровенный лысый мужик, который на ходу поспешно застёгивал свой генеральский мундир. Увидев Саньку, толпа рванулась к нему.

— Ну? — спросил Главный, вытирая пот с лысины. — Ну?

— Что? — осторожно осведомился Санька.

— Инопланетяне где?

Санька пробрался сквозь толпу. Огляделся и вдруг радостно завопил:

— Вот они!

Толпа развернулась и рванула туда, куда показывал техник. К большому чёрному кораблю, странной овальной формы, стоявшему на дальней полосе. Дым от посадки ещё не рассеялся, поэтому, что там происходило возле корабля, он не видел. Туда же помчались и машины сопровождения, за которыми увязались автобусы с телевизионщиками.

Но потом, через какое-то время вся эта толпа развернулась, выныривая из дыма и пара и ломанулась обратно. Санька почувствовал себя неуютно. Впереди всех теперь бежал полковник Васин, огромный мужик с пудовыми кулачищами, один из лучших пилотов базы, на ходу расстегивая летный костюм.

— Сергеев! — строго рявкнул на ходу издалека Главный. — Где инопланетяне?!

— Вот же они! Они нам мигали...

Толпа остановилась, налетая друг на друга. Развернулись к кораблю.

— Твою мать... — сказал Главный, хватаясь за сердце и подходя ближе. — Сергеев, сколько вы уже на станции торчите?

— Два года.

— Ясно... — Главный махнул рукой, сунул Саньке несколько листков бумаги и пошел в сторону здания космопорта.

«ЦУП России объявило об успешном испытании челнока "Звездочка", который планируется ввести в эксплуатацию через полгода...» — прочел Санька газетную вырезку и взглянул на фотографию. Перевел взгляд на корабль.

Ёпт...

А ведь Алька говорила, что полетят на новом корабле.

Твою маму японскую, скафандр им в задницу...

— Слышь, пацан? — подскочил к нему полковник Васин, тяжело дыша. Сзади за ним напирала нетерпеливая толпа. — Так ты инопланетян видел или не видел?

Санька оценил размер его кулака, тоскливо оглянулся. Бежать придётся долго. И довольно быстро...

И осторожно произнес:

— Сами ждем, товарищ полковник...