Предновогодняя
Видит бог я не хотела этого!
Они просто выкинули меня в окно.
Я лежу на покореженной машине: лобовое вдребезги, крыша продавлена и разбита. На помятый капот стекает какая-то красноватая липкая жижа...
Как же шокирован будет хозяин этого прекрасного (до этого случая) авто, обнаружив меня на его крыше.
Как же пожалеет он, что нарушил правила парковки...
Это случилось как раз под Новый год.
В квартире было тепло и радостно. В зале стояла наряженная ёлка. Она переливалась стаей бегущих друг за другом огоньков, что бликами отражались в блестящих игрушках, свисаюших с пушистых веток.
Наша малышка Даша носилась взад - перед и доучивала свой стих про снежинку: к ней должен прийти дед Мороз.
Павел выкладывал мандарины в широкие вазы на столе, накрытом шикарной белой скатертью с вышивкой. На кухне готовили гуся в брусничном соусе. Он уже стоял в духовке, издавая приятный аромат дичи.
С минуты на минуту должны были нагрянуть гости, ворвавшись в праздник с бенгальскими огнями и хлопушками.
Марина, закрыв дверь и выключив свет на кухне, пошла в ванную и принялась накручивать волосы плойкой. Потом она красила губы, потом глаза... Минута за минутой уходил старый год.
В квартире томно играла какая-то приятная музыка, Павел переодевался в спальне, как вдруг Дашка, зарулившая на кухню запивать полный рот конфет водой, открыв дверь, громко заорала : –Мама! Мааааам! Наш гусь сгорел!
И тут же из открытой кухонной двери повалил густой дым.
Вмиг весь запах апельсинов и праздника резко улетучился, вытесненный запахом горелого мяса, будто из крематория.
Марина вылетела из ванной с полукудрявой головой, Павел уже скакал по коридору в одном полунадетом на ногу праздничном носке.
Они тут же раскрыли окно и, как по команде, схватив полотенца, начали энергично выгонять дым из новогодней, ждущей гостей квартиры.
Когда дыма осталось совсем мало, Марина открыла духовку и вынула оттуда пепелище праздничного блюда. Она, виновато, чуть не плача посмотрела на Павла, дав знать, что праздника не будет...
Но Павел улыбнулся, поцеловал Марину в лоб и вытер двумя руками ее уже намокшие глаза. Он подошёл к столу, где все ещё дымил праздничный костёр гуся и снял с крючка две силиконовые прихватки. Потом он взял за ручки ёмкость с этим ужасом и с криком «На счастье!» резко выбросил в окно.
Марина даже не успела ничего сказать, как снизу с улицы раздался звук разбивающегося с ледяным треском стекла и автомобильной сигнализации...
Антон и Марина, как плавцы-синхронисты высунулись в окно и, глянув вниз, увидели, как возле подъезда орёт сигналкой разбитая и покореженая машина их соседа- инспектора ЦОДД, которую он, как всегда нарушая правила, запаковал прямо на газоне под балконом.
А на потрескавшееся лобовое стекло течёт из сгоревшей гусятницы, застрявшей в крыше авто, липкий и черно-красный брусничный соус.
“Вот так счастье, блять! ": прошептала Марина захлопнув окно, зачем-то ещё выключив свет и задернув шторы, и села на стул.
Через три секунды в дверь позвонили...
