Новогодний блиц. Стихи

1. Сотона

«Снежная королева»

А до утра́ уже совсем немножко…
Ещё одну из тысячи ночей
Я коротаю, стоя у окошка,
С бессонницей – подружкою своей.

Здесь, на пороге снежного рассвета,
Умоюсь я последнюю росой,
Где память, отломив краюшку лета,
Кривляется вороной и лисой.

И, как всегда, метёт во все пределы
За витражом замёрзшего стекла.
Круг пальца прядь, что рано поседела,
У глаза тушь, что поздно потекла.

А за окном Коломна ли, Женева,
Равно́ пусты, как Новая земля.
Что твой дворец, смешная королева,
Раз свита есть, но нету короля?

Колотит пульсом хрупкое запястье,
Как сказочный зверёк тянитолкай,
Но ледяные буквы в слово «счастье»
Сложить никак не может глупый Кай.
 

2. Анна Червяченко

Она стояла у окна мечтая

о чём - не знаю...может быть о поцелуе

смотрела как пушистый снег на землях тает

и может думала о здоровенном хуе...

и чашку кофе смачно попивала

она мечтала о крутых мужчинах

и вспоминала члены что сосала

в кроватях тёплых у камина

и полыхали её маленькие груди

огнём под платьем в предвкушенье траха

вот так под новый год все люди -

желанья в них бурлят без страха

и глядя на картинку эту

я вижу - ей бы плыть за буй

нарушить общества запреты

принять в себя горячий хуй!

 

3. Поддатый Шарманщик

«На танцы!»(басня)

Упрятав в домик свои титьки,

Подкрасив губы и глаза,

На танцы двинулась улитка

Через овраги и леса

Хотела скользкая, хоть тресни

Разбавить танцем свою жизнь,

И мысли о чудесном сексе

Обильно превращались в слизь

А баба ведь была богата-

В жилплощать встроила свой быт,

Червяк однажды даже сватал,

Но был отшит – гермафродит!

Да что червяк? Холодный, скользкий,

И лезет в домик нагишом,

Червяк он свой конечно в доску,

Но ведь мечталось о большом!

Путь преградил мужик нехилый-

Красавец в шляпе среди трав:

-Куда Вы навострили вилы?

Куда несетесь так стремглав?

-На танцы! –отвечала баба

Скажите прямо –как ползти?

А то сучки, коренья, ямы

С ума меня хотят свести!

Чуть дом свой в них не потеряла,

Живот мой бедный-словно плуг!

-А вы возьмите лучше вправо-

Земля там мягче, словно пух!

А сам коварно улыбнулся:

В лесу он знал кого и как,

Он мух лишал мгновенно пульса,

Он был злодей, еще –маньяк!

***

Мораль:

В лесу не доверяйте всуе,

Всем первым встречным на пути:

Вот муравьи теперь пируют, 

Изгадив домик изнутри!

 

4. Апрель

 «Любопытная улитка»

Улитке гриб казался милым, близким -
будило любопытство, как ни странно.
От чувств муцином истекала липким,
помадой губы красила вульгарно.

Вокруг кружила натужно-затяжно,
прерывисто дышала и потела...
А он стоял молчал, такой весь важный,
и до неё ему - совсем нет дела.

Влюбившись и поддавшись искушенью,
прильнув к его осанистому телу,
целуя страстно, правда, между делом,
немного прикусив, всего вдруг съела.

А в чём мораль? Не знаю, может фатум?!
Любовь страшна, изменчива, опасна:
бывает что влюбляешься напрасно,
и что живот сильней, чем пыл и разум.

 

5. varelik

Смотрела девушка в окно,

Дымилась чашка с кофе,

Нажравшись полностью в говно,

Спешил к любимый, Тофик

Ну, как любимый? Вроде б да,

А чаще – просто парень!

Что инородец- не беда,

Грузин? Узбек? Татарин?

Ей одиноко без него,

Обнимет кто в постели?

И смотрит девушка в окно

А там он..еле-еле!

Нажрался! Был корпоратив,

Гуляли, пили, ели,

Вернулся пьяным..Ну, хоть жив,

Небось сопит у двери!

Открою резко – упадет!

Пусть стоя протрезвеет...

А за окном опять метет,

Вон как по крышам стелет!

И смотрит девушка в окно,

И кофе пьет горячий...

А Тофик кнопку жмет давно,

Он весь в соплях и плачет:

-Ой, вай! Ушел мой рыжий баб!

К другому, дверь закрытый!

Квартир –её, мой – толко тапк,

Где жить теперь джигиту?

И Тофик разом протрезвел,

Поскреб в дверь очень робко:

-Впускай к себе мой нежный зверь,

Соскучил я твой попка!

Она тут вздрогнула рукой,

Плеснув из чашки на пол,

Дверь распахнула: -Милый мой!

Давай скорее в тапки!

И уложив его в постель,

Из сердца вынув камень,

Вздохнула нежно: –Спи теперь!

Грузин? Узбек, Татарин?

 

6. Victorius

В лесу предновогоднем, полном тайны,

Улитка растопырила рога.

Глаза ее стыдливы и печальны,

А мысли, как тягучая нуга.

О чем, о чем мечтала эта дама?

Какой наставил ей рога «ходок»?

Здесь налицо души улитки драма. 

Из глаз её тянулся слёз поток.

Исполненная внутреннего зова,

Влекла улитка тулова изгиб.

Вдруг в чаще леса в шапочке пунцовой

И с крепкой ножкой ей явился гриб.

Не скрылось от улиточного взора

Ничто в грибе сквозь заросли травы.

И чуть дыша, при виде мухомора,

Она шепнула вдруг: «Мужчина вы?»

От этих слов напрягшись эректильно,

Гриб на глазах значительно возрос.

Росой потея явно и обильно,

Баритонально задаёт вопрос:

«Как сексуально смотрится помада

На ваших нежных женственных губах...

Смотреть на вас для глаз моих – награда,

Блаженство в ваших чувствую глазах…

Вы женщина? Я не ошибся точно.

Сложенье тела выдаёт ваш пол.

Объятья ваши эротичны, сочны,

Предчувствую, как будто в вас вошёл…»

Лес сохранил случайной встречи тайну,

Волшебной сказкой пролетела ночь.

Существованье наше так витально!

Природной силы нам не превозмочь…

 

7. Сенар

Поезд едет в депо,

Я уснула давно,

Разбудить не решился

Никто.

 

И зелёные сны,

И начало весны,

И глаза, что напротив,

Грустны.

 

Через десять минут

Будет кончен маршрут,

Мы приедем туда, где

Не ждут.

 

Я и ты, и вагон,

И чужой регион,

И пустой позабытый

Перрон.

 

Будет ночь без огней,

Будут скрипы дверей,

Будут вздохи от наших

Теней.

 

Ты на утро уйдёшь,

Но меня не тревожь

И на память оставь мне

Ту брошь.

 

В ней зелёные сны,

И начало весны,

Где когда-то мы были

Честны.

 

Для меня же она,

Как большая страна,

От нелепого мира

Стена.

 

Поезд едет в депо,

Время, как решето,

Но на сердце у нас

Так светло,

 

Словно нету войны,

Словно всё это сны,

Словно можно дожить

До весны.

 

8. Полковник Васин 

«В доме напротив»

 

Старый запущенный двор,

Два одинаковых дома.

Смотрят друг в друга в упор

Люди. Они незнакомы.

 

В белом проёме окна

Дома, который зелёный,

В платье нарядном Она

Светит улыбкой влюблённой.

 

В доме напротив, в дыму,

Курит одну за другою

Он, и не видно ему,

Что там за счастье такое

 

Выпало Ей,- как во сне

С полуулыбкой престранной

Смотрит и смотрит на снег,

Бдит у окна неустанно.

 

В доме, который давно

И окончательно блёклый,

Он открывает окно,

День отражается в стёклах.

 

Ровно секунду завис

В сером проёме, нелепой

Тенью срывается вниз,

В белое зимнее небо..

 

В комнате светлой рука

Резко задёрнула штору.

Как же ты, гад, напугал

Девушку, чокнутый Ворон!

 

9. Ольга Орлова

«Там»

Зазеркалило озеро мертвую гладь средь небесных светил,

А само отражает мерцание жизни, возможно, потухшей.

На засохшем корявом суку филин мудрость свою примостил

И ехидно угукает, спрятав луну за пернатою тушей.

 

Миллионы дорог и тропинок протоптаны в мрачном лесу,

И не меньше ночей исходило те тропы босыми ногами.

Я, ступая по ним, от сомнений бродячих себя не спасу,

Безуспешно пытаясь из мыслей тетрадных сложить оригами.

 

Там глядят на меня из глуши прозорливые духов глаза,

И иголками страха безжалостно тычут в уставшие мышцы.

На обрыве небес свой оскал показала собака-гроза,

Отдавая промозглые всполохи гнева горящей зарнице.

 

Ускоряется шаг, я из сумрака чащи несусь напролом -

Время силой упорства и верою в чудо меня наградило.

Вижу, робкий рассвет вдалеке расползается  светлым пятном,

Поедая, как сладкий пирог, полумраки лесного массива.

 

10. Отец Онаний

Шёл я лесом, шёл я чащей, 

Надо было какать раньше... 

Потому что страшно было, 

Звуки словно из могилы. 

И не сдюжив я, увы, 

Наложил тогда в штаны. 

И пустился на утёк, 

Хотя весь давно протек. 

Добегаю я до света

И картину вижу эту. 

Стало стыдно и воняет, 

И никто не догоняет. 

Показалось, твою медь, 

Будто в чаще был медведь. 

Зря испортил я штаны, 

Убегая от Луны. 

 

11. tatika

«У окна»

Жила беспечно, по всей программе -
Гулянки, выпивка, крики мамы,
И жесть была, и трэшак местами,
И бегство из дома вон.
Казалось, горы к ногам ложились,
И без утайки в кармане шило,
И чуть не так посмотрели – в рыло,
Под битой посуды звон...

Теперь, за тридцать, как говорится,
Ты у плиты и готовишь пиццу,
И смотришь детям с укором в лица,
И молишься перед сном.
Грустишь что дома, что на работе -
Кино и выпивка по субботам,
И покуражить не тянет что-то…
Пьешь чай, да глядишь в окно.

 

12. Последние транки и Грыжа

*Снег за твоим окном*

 

За окнами уже который день,

Танцуя, опускаются снежинки.

Дымок над чашкой чая — как пружинки.

Сверкают стёкол маленькие льдинки,

И лезет в ум смешная дребедень.

 

Ты смотришь на холодное стекло,

А видишь пони и единорога;

Сосновый лес, траву, цветов немного;

Петляет между соснами дорога,

И ты шагаешь, холоду назло.

 

А где-то там, среди житейских вех,

Среди мужчин, кому дарила тело —

Кому отвязно, а кому несмело —

Встречаешь принца ты в доспехах белых —

Таких же белых, как летящий снег.

 

Ты робко говоришь ему: "Милорд!

Пожалуйте ко мне, в мой зимний морок,

Где снег лежит, как маложирный тво́рог,

В мой мир, которой мне предельно дорог,

До боли и до лопанья аорт!"

 

Но принц, подняв презрительно плечо

И недовольно склеив злую морду,

Глядит надменно сверху вниз, и гордо

Он произносит, вежливо, но твёрдо:

"Твой мир, моя принцесса, обречён!"

 

И что-то обрывается внутри.

Слегка гудят натруженные ноги.

И даже пони и единороги,

На принца глядя, говорят: "Убогий,

Тебя он недостоин, машери!"

 

Обратно возвращаешься, одна,

И снова застываешь у окошка —

Слегка разочарованная крошка,

Красивая, свободная как кошка —

Ни девка, ни невеста, ни жена.

 

И так стои́шь уже который год,

По-черепашьи спрятавшись в квартиру,

Квинтеты строчек теребишь как лиру,

Печальная. Но преданная миру,

В котором

Снег за окнами

Идёт

 

13. Elle

 «Ведьмин час»

 

Ведьмин час — блуждая между строчек  

В сумрачной неведомой глуши,  

Ты найдёшь себя однажды ночью 

По другую сторону души,  

 

Где цветёт лико́рис и росянка, 

Скалится луна с набитым ртом. 

Вьётся не дорога, а обманка, 

И в конце её покосый дом. 

 

В этом старом доме каждый вечер 

Плещет свет из низкого окна —  

Там кошмары ждут с тобою встречи,  

Ты их знаешь всех по именам. 

 

Ты их сам выкармливал стихами, 

Не жалея самых нежных слов,  

И поил похмельными слезами, 

Шил им платья из обрывков снов, 

 

Укрывал собой от зимней стужи 

Невозможно долгие года.  

Так иди на мёртвый свет гнилушек 

По своим же собственным следам.  

 

Чтоб, узнав себя во тьме беззвёздной,  

По другую сторону души, 

Ты вдруг понял, даже если поздно, 

Как ты жалко, как конечно жив.  

 

14. Сквозняк

Прибытие поезда на станцию через 10 минут

Люблю глазеть в окно в дороге:
Луга, поля и тополя.
Вот, зубы страстно заголя,
Мчит жеребёнок тонконогий.

Той киноплёнке лет немало:
У проводницы синусит,
В стакане ложечка звенит,
Текут под поезд рельсы-шпалы.

Вошёл попутчик. Был немолод.
Он говорить немедля стал,
Как будто кто-то нас прервал.
В глазах — потусторонний холод.

— Она была тонка, смешлива,
Певунья, умница, легка.
Под шляпкой, как у рысака, —
Волос пленительная грива.
Листочки лилии качали,
Стрекозий рой и мошкара.
Вот не поправишься с утра —
И будь любезен на венчанье.
Из лодки вышли, обручася.

Достал Смирновского вина. 
Разлил. Мы выпили до дна.
— Я Позднышев Василий. Вася.

Наполнил снова. — По последней.
Порезал хрусткий огурец,
Из сумки вынул холодец.

— Отведай. Сам варил намедни.
Заезжий лабух счастье наше
Сонатой Крейцера убил.
Она клялась, что было сил.
Теперь ей место у параши.
А ведь была такая зая... —

На холодец с тоской взглянул.
Вернул Смирновское в баул.
— Жалею ли? Пока не знаю.
Поддался глупым пересудам.
На дальней станции сойду.

...Из саквояжа, на виду, 
Торчало ухо с изумрудом.

По мотивам "Крейцеровой сонаты" Л.Н. Толстого

 

15. Lissteryka

у камина с акварелью в дро(а)жа(й)ш(щ)их руках

 

..К той двери знаю я есть ключ

Спрятан в зелени он листвей

Из(на)скального миража

В бесконечной тайне твоей

И который век от Рождества

Мрачной тайной заворожен

Спит в хрустальном своем гробу

Безземельный король Джон

Спит и видит, что я жива (полосатый чёрт не унёс)

Омывает меня водопад, охраняет меня Пёс

И в кровавых его клыках

Отражается чуть дыша

Тень отмычки. Но ты не смей

В листьях древнего миража