Любви бездумные порывы

Бабье лето. Последние теплые деньки.

В тенистом саду за накрытым столом собралась небольшая женская компания. Женщины провожали бабье лето – то, что в природе и свое женское. Вели разговор о житейских проблемах, одна из которых (главная) – безжалостная демография и ее следствие : на десять девчонок по статистике давно уже не девять ребят.

На столе – вино, закуски, фрукты.

Разговоры ведутся вокруг Инны – самой молодой из присутствующих. У нее появился мужчина, зовет замуж, она никак не решится – ей боязно. Подруги посоветовали не тянуть с решением.

 Сейчас Инна живет у мужа, с которым третий год разводится. То уходит от него, то возвращается. Тот принял ее обратно, да толку! Пьет беспробудно, чем не повод – ушедшая жена. Так ведь вернулась же! Все равно пьет, денег не дает, зато каждый день приносит шампанское –  восстанавливает отношения, даже тела запросил, надо же! Бедняга, мужские способности давно уже пропил.

Инне есть, что предложить мужчинам – рослая, видная, фигуристая. За вкладываемую красоту она вправе рассчитывать на дивиденды. Торопится, понимая, что красота не вечна. Нужно успеть вскочить в поезд, отправляющийся до станции ЖЕНСКОЕ СЧАСТЬЕ. Любви уже не ждет, хватило бы и достатка. Давно поняла, что любовь и благополучие лежат по разные берега реки под названием ЖИЗНЬ.

Наверное, не стала бы заморачиваться, да без мужиков пока не может – денег катастрофически не хватает, приходится даже сдавать квартиру. Кредиты замучили – машина не выплачена…

– Если бы ты постоянно не выгадывала, да не искала во всем выгоду, давно бы нашла свое счастье! – упрекает Инну Татьяна, – сидишь на двух стульях…

Татьяна разменяла уже второй полтинник, у нее есть сын Богдан (богом дан), мужа, к сожалению, бог не дал, теперь уж и не обещает…

Закурили…

– Девчонки, как хочется любви!

Татьяна в исступлении от избытка чувств раскинула руки как птица – вот-вот взлетит. Обычно неприметная, а тут – красавица: глаза горят, лицо светится!

– Давайте выпьем за любовь, пусть она осчастливит вас, как меня!

Все выпили, лишь Инна почему-то не торопилась, вертела в руке бокал, разглядывая, не удержалась:

– Осчастливит? Это как?

Она больше других знала Таню – живут рядом. Та уже чувствовала подвох.

– Да, мне в этом повезло больше других, в том числе и тебя, у меня было достаточно мужчин, но любила двоих, многим и того не дано. Три года невероятной любви с Васей, и пять лет счастья с Сережей…

У Инны глаза полезли на лоб от изумления, поставила бокал, чтобы не выронить, Татьяна заметила это:

– Не хочешь пить за любовь?

– За такую? Избави бог!

– Что бы ты ни говорила, а я по-настоящему любила и была счастлива! Ты просто завидуешь мне. Известно ли тебе состояние полета, плакала ли от счастья, мчалась ли хоть раз к любимому на крыльях любви? Смогла бы отдать ему всю себя?

Татьяну понесло, Инна уже пожалела, что завела подругу, но выслушивать такое была не в состоянии.

Между тем Таня взахлеб распиналась, как Вася возил ее в Крым:

– Мы ходили вдоль моря, держась за руки, не отпуская ни на минуту. День смешался с ночью, мы словно с цепи сорвались – просыпались в любовь, засыпали в объятиях…

 

Инна знала другое.

Татьяна чуть ли ни силком затащила любовника в Крым. За свои деньги поила, кормила, платила за гостиницу, водила по ресторанам.

Вася был женат, работал вместе с Татьяной в строительном управлении водителем, и от нечего делать затеял с ней любовь.

Как же Татьяна намучилась с ним, сколько натерпелась!

Об этом долго рассказывать, да и ни к чему.

Жена каким-то образом прознала – нашлись доброхоты. Василий стал избегать Татьяны.

Та поняла: любовь их нашла завершение.

Захотела продлить счастье хотя бы на неделю. Предложила  любовнику поездку в Крым за ее счет, дабы красиво завершить отношения.

В Крым Василий ехать не хотел, но отказываться не стал – на дурняк и уксус сладок. К тому же Таня пообещала, что после Крыма оставит его в покое.

В невменяемости любви Татьяна ошиблась в расчетах и приехала из Крыма беременная. Василий никогда не беспокоился о предохранении, отдавая это на откуп любовнице.

Татьяне шел тридцать седьмой год. Это был последний шанс!

Узнав “радостную” весть, любовник попытался отговорить ее, денег на аборт, впрочем, не дал…

 

Беременность Татьяна переносила трудно, приходилось ложиться и на сохранение.

Жена Василия не осталась в стороне. Однажды ворвалась в дом соперницы и устроила ей Варфоломеевскую ночь! Таня тогда была на шестом месяце. Разъяренная женщина лупила ее, не разбирая куда – предостерегала от посягательств на семейный бюджет. Татьяна не прикрывалась, бубня: “Мавр сделал свое дело…” Лишь защищала живот, малышу все же досталось. Если бы не подоспевшая Инна, неизвестно, чем бы это закончилось…

Вопреки всему Татьяна родила мальчика – здорового, красивого.

Отец ребенка не удосужился хотя бы раз глянуть на сына. О какой-либо помощи и речи не шло.

Как она жила все это время – отдельный рассказ. Помогать ей было некому, мать умерла, когда она была еще девчонкой, отца никогда не видела…

Нищету познала во всей неприглядности…

Ходила с коляской, собирала в мусорных контейнерах бутылки. Довелось стоять и в переходе, торгуя пивом и соками, коляска с малышом стояла тут же неподалеку. Подружки как могли, помогали Татьяне, скупали ненужное.

За квартиру не платила – долг достиг астрономических размеров.

Боролась за выживание, терпеть приходилось всякое.

Как-то (малыш тогда уже ходил в садик) Татьяну в переходе задержал милиционер. Завел в комнату милиции, потребовал мзду за незаконную торговлю. Платить было нечем, он дал понять, как это можно компенсировать. Упиралась вначале, довелось уступить – садик закрывался, куда денут ребенка? Лишь попросила поторопиться. Да блюститель порядка воспылал к ней не сразу. Тут ворвались подруги, уберегли ее от позора. Раздосадованный страж порядка не смог воспрепятствовать женскому беспределу, потому как без подштанников не являлся уже ни стражем, ни блюстителем…

 

Василий не остался безнаказанным. Спустя десять лет дочь была убита в Италии, где работала прислугой, самого его разбил паралич. Короче, получил сполна, но в этом не было вины Тани, не она накликала беду, там (наверху) это делают за нас…

Татьяна, хоть и с немыслимым трудом, поднялась на ноги, стала неплохо зарабатывать.

Длилось это, увы, недолго…

 

 От воспоминаний Инну отвлек всхлипывающий от восторга голос Тани. Пили за вторую ее любовь – Сережу.

Татьяна не могла не похвастаться, что он почти на двадцать лет ее моложе, и принялась втаскивать его на постамент (чем не памятник?), прославляя его замечательность…

Инна таращилась на нее во все глаза, хоть уши затыкай, вспоминая “счастливую” жизнь Татьяны с любовником – истинную версию.

 

Сергей работал прорабом в строительной организации, где работала и Таня.

Василий по сравнению с Сережей был агнецом божьим. Нравственные принципы являлись для молодого любовника не известной субстанцией. Он нещадно эксплуатировал влюбленную в него женщину, кормился за ее счет, брал у нее в долг. За все расплачивался любовью, хотя любовником был никаким. Молодость была единственным положительным его качеством.

Он также был женат, но это не мешало ему бросаться во все тяжкие, в результате Татьяна узнала много новенького.

Первый любимый мужчина наградил ее ребенком, второй не смог сделать и этого по причине бесплодия, зато успешно награждал ее, а заодно и свою жену всеми известными болезнями от Венеры, слава богу, не СПИДом.

Этим не ограничился.

Все искал, и никак не мог найти, как еще использовать влюбленную в него стареющую “дурочку”!..

По мелочам много не возьмешь, по крупному не получалось – Татьяна была небогата.

Кто ищет, тот обрыщет!

Довелось, правда, разыграть взрыв страсти – чего не сделаешь ради пользы дела!

Это была беспрецедентная по своей находчивости и цинизму затея!

Сергей уговорил Татьяну стать поручителем в получении кредита, который оформил на имя (!!!) своей жены!..

Невменяемая от неожиданно возгоревшейся любви женщина бросилась в это безумство как в прорубь, в бедной ее головке жила надежда, что кредит уж наверняка и надолго свяжет ее с любимым…

 

Понятно, что расплачиваться по кредиту Сергей и не собирался, долг оброс процентами.

Обеих женщин пригласили в суд. Жена Сергея лишь развела руками, выразив свою неплатежеспособность – отыгралась, отомстила Татьяне за пользование мужем. Даже не так – взяла плату за аренду. В соответствии с договором погашение кредита легло на поручителя…

 Квартиру Татьяны арестовали, и если бы кредитор не оказался уступчивым, не миновать ей с сыном “веселенькой” доли бомжей!..

Впрочем, однажды Сережа неожиданно, наверное, даже для самого  себя, погасил часть кредита. Испугался, по-видимому, что Таня с сыном заявятся с вещами в его дом.

Этим его порядочность исчерпалась. С нею закончилась и любовь, поскольку брать с Татьяны было уже нечего…

В это самое время ее сын окончил школу, но поступить в институт сумел лишь на платных условиях. Теперь Татьяне довелось: и платить за институт, и погашать долг по кредиту. Она крутилась, как белка в колесе, работая на трех работах, да еще по ночам мыла лестницу в подъезде…

Оторвавшись от воспоминаний, Инна прислушалась – Татьяна завершала восхваление своего любимого. Тот чистенький и помытый устроился на выстроенном ею постаменте (виртуальном), даже не пытаясь стереть с лица наглой ухмылки…

 

Недавно в припадке откровенности Таня призналась Инне, что несколько лет уже не имеет мужчин, не потому ли так распинается – чай припекло!..

– Кто этот последний? – поинтересовалась Инна, – не Сережа ли?

– Он!

– Вот скажи, подруга, а если бы он вдруг позвал тебя обратно?

– Полетела бы к нему птицей!..

У изумленной Инны не нашлось слов – ободрал, как липку, а все туда же…

Какую же мерзость над ней еще надо совершить, чтобы она подружилась с головой!..

 

– Можно понять все, – размышляла Инна под восторженные излияния подруги, – бог с ним со всем случившимся, ничего уже не исправить. Тянуть лямку, рвать жилы – несчастливый удел Татьяны. Но провозглашать тост за любовь, представляя этих уродов единственно любимыми мужчинами?!!

Это лежало за пределами ее понимания, да и всякого здравого смысла!

Неужто, она действительно так беззаветно и преданно их любила? Так ведь любит и поныне – “любовь зла…”

А может, ей стоит позавидовать?..