Гостья дона Энрике

Все без исключения знали, что старый Энрике Сан-Винсенте дель Барко, богатейший фазендейро, блестящий танцор и непревзойденный соблазнитель, на девятом десятке лет сошёл с ума. Он во всеуслышание заявил, что последней женщиной, которой он доставит удовольствие в постели, будет донна Смерть.

Дон Энрике был стар, но великолепен. Идеальная осанка, крепкие сухие ноги, выцветшие, но цепкие глаза на породистом лице и длинные шелковистые волосы, которые сводили с ума всех его женщин. Он отличался отменным здоровьем и благодарил за это не Богородицу, а свою любвеобильность и прекрасное вино из своих же виноградников. Его мечта о соблазнении самой Смерти нашла отклик только в одной душе. Древний Фернандо, который служил еще старшему дель Барко, хитро щурил единственный глаз и шепотом обсуждал это с любым, кто готов слушать.

— Дон Энрике никогда не знал поражения с женщинами. Он умеет увлечь и удовлетворить любую. И знаете, сеньор, в чем секрет? Всё просто — дон Энрике любит их. Всех и каждую. Искренне. Он выкладывается по полной, сил не жалеет. Женщины это чувствуют. Со смертью будет то же самое, вот увидите, сеньор. Господин хочет нарисовать её портрет. Вы знаете, сеньор, он давно берет уроки живописи.

Но, как правило, при таких речах от Фернандо терпко пахло хозяйским вином, и никто ему не верил.

Дон Энрике, будучи вдовцом, не отказывал себе в любовных утехах. Но только верный Фернандо знал, что происходит за обитыми коврами стенами хозяйской опочивальни. У слуги имелась постыдная слабость. Подслушивая и подглядывая, Фернандо получал наслаждение непристойного характера.

Когда точно к дону Энрике прибыла эта гостья, никто не заметил. На кухню из спальни дель Барко нежной трелью колокольчика прилетело требование севиче с морскими гребешками, артишоков и мавританских сладостей, а также лучшего десертного вина. Выждав положенное время, Фернандо прокрался на свой пост и два часа сидел, приложив ухо к стене.

Двойной гобелен тут прохудился и все стоны темпераментной донны были отлично слышны. Когда финальный вопль запутался в парчовом балдахине кровати, Фернандо с изумлением обнаружил, что прошло несколько часов. Ухмыляясь и гордясь хозяином, старик стал ждать ухода гостьи. Но через некоторое время сладостные звуки возникли снова. И снова. И снова.

Ошалевший Фернандо успел дважды поспать, трижды поесть, выпить четыре бутылки вина, а дон Энрике знай требовал в спальню новые яства, вино, свечи и благовония.

По окончании третьих суток слуга неожиданно понял, что гостья уже не стонет, а плачет. Прислушавшись, Фернандо разобрал:

— Энрике, любимый, я больше не могу тебя держать... все сроки вышли... что же мне делать?

— Любовь моя, не держи. Ты ведь знаешь, что это были лучшие часы моей жизни, я так счастлив, что узнал тебя. Я готов.

— Мне никогда не было так хорошо. Ах, как сладка плотская любовь... я ненавижу всех твоих женщин, всех! Ты был у них дольше меня! Я разыщу их и отправлю в ад!

— Что ты, что ты, сердце моё! Главное, не сколько, а как! Клянусь, лучше тебя нет и не было никого. И не будет. Забудь про них. Посмотри на свой портрет. Разве может быть что-то прекраснее?

— Это как будто не я...

— Это ты... посмотри в зеркало. Ты — чудо.

— Энрике... еще разочек, последний... прошу... ведь у меня впереди целая вечность без тебя. Хочу запомнить...

И снова тонкий скрип истерзанного ложа. Стон. Крик. Хрип. Тишина.

Когда по истечении шести часов из хозяйской спальни не раздалось ни звука, Фернандо осмелился войти и тут же выскочил вон.

Дон Энрике Сен-Винсенте дель Барко лежал на кровати обнаженный, с блаженной улыбкой на мёртвом лице. Всё в комнате указывало на то, что тут занимались страстной, безоглядной и бесстыдной любовью многие часы. А около окна стоял широкий мольберт. На холсте замерла в пикантной позе тонконогая женщина с белоснежными, как грива андалузского жеребца, длинными волосами. Глаза ее, похожие на тёмную вишню, в первую секунду пугали отсутствием зрачков, но неземная красота и нежность в этих глазах, обращенных к художнику, заставляли забыть о страхе.

— Это Смерть! Дону Энрике удалось! Он ее соблазнил, да так, что она уходить не хотела! И на портрете она, смотрите, смотрите!

Никто не слушал безумного Фернандо и не замечал ликования старика, гордого своим хозяином. Разумеется, люди не поверили в то, что именно Смерть гостила у дона Сан-Винсенте дель Барко. Но как тогда объяснить, почему в течении этих трёх суток во всем мире не умер ни один человек?