Стражница Ольховой глуши

УАЗик скрипел немолодыми железными внутренностями и явно не собирался останавливаться. Лиза шагнула на дорогу и подняла руку, но машина лишь вильнула и поехала дальше. Глаз Егора было не разглядеть, но сидящая с ним Настя улыбнулась ей в боковое окно. Плохо улыбнулась, злобно и торжествующе. Остальные уткнулись в телефоны и вообще ничего не замечали.

— Эй! Меня забыли!

Лиза побежала было вслед за машиной, размахивая руками и шлёпая по грязи. Она могла бы догнать воняющий выхлопными газами тарантас, он еле полз по разбитому просёлку. Но невинная придорожная лужица оказалась предательски глубокой, и Лиза рухнула с высоты своих ста восьмидесяти, чудом не придавив фотоаппарат.

— Уроды! У меня ж там вещи!

Она встала, вытерла руки о штаны, которым было уже всё равно, и досадливо скривилась. Заляпанные грязью задние фонари издевательски моргнули перед поворотом в лес, и только затихающее подвывание мотора еще некоторое время вплеталось в вечерние птичьи переговоры. Лиза обернулась к деревне. Сырые почерневшие избы глазели на околицу пустыми окнами, пожимая, как плечами, просевшими крышами. Крайние дома давно были заброшены, но переждать дождь вполне годились. Если повезёт, тяжёлые, будто беременные тучи не задержатся над Леппясюрьей, и Лизе не нужно будет переживать за фотоаппарат. Ведь как ни крути, на Ведьмин холм возвращаться придется при любой погоде.

**

Притулившись на косой лавке у окна, Лиза достала из кармана кофра расплющенный круассан в салфетке и усмехнулась. Она совсем про него забыла. На завтраке в Сортавале она как раз собиралась его съесть, но подошла Милочка и в ужасе прошептала:

— У нас пост! Никакой еды весь день, только вода. Иначе ничего не получится! Настя несколько раз предупредила.

Настя была легка на помине. И сразу маленький обеденный зал гостиницы будто осветился. Вся в белом, ладная, гордая, как львица, Настя грелась в лучах всеобщего внимания. Одаривая улыбкой каждого, кто встречался с ней взглядом, она подплыла к девушкам:

— Доброе утро! Мила сказала, вы хотите к нам присоединиться?

— Здравствуйте, я Лиза.

— Очень приятно, — Настя слегка прищурила огромные болотного цвета глаза, будто вглядывалась куда-то внутрь Лизы, — Вы знаете условия?

— Пять тысяч и ничего не есть.

— Верно. Но это не главное. Вы должны четко понимать, зачем вам в Ольховую глушь. Чего вы хотите от Силы?

Лиза отвела глаза. Вздохнула:

— Я устала от серости этого мира. И от одиночества.

Настя положила руку, унизанную резными костяными кольцами ей на плечо:

— Ты уже не одна. Мы с тобой, сестра. И Сила будет с тобой. Через полчаса подъедет машина, готовься. Вещей лишних не бери, к ночи вернемся.

Настя кивнула и величаво поплыла было прочь, но вдруг остановилась. Цокнув тонкими костяными браслетами, она протянула Лизе визитку:

— Карта привязана к этому телефону, жду перевода до отправления.

Милочка смотрела на уходящую Настю и обожание еле умещалось в ее глазах:

— Хочу быть, как она...

Лиза спрятала круассан в карман и поспешила в номер.

**

Пять молодых женщин стояли около видавшего виды УАЗика и слушали Настю, которая возвышалась над ними на полголовы. Утренняя Сортавала давно проснулась, но никуда не спешила. С Ладоги дул ленивый, зевающий ветерок. Он поигрывал подолом белого настиного платья и издалека её можно было принять за невесту без фаты.

Лиза подошла к ним, и Настя широко улыбнулась:

— Девочки, это Лиза, фотограф из Москвы. Она едет с нами. Грузимся!

Невысокий водитель по имени Егор, квадратный, как клеточки на его рубашке, молча открыл дверь. В салоне пахло дымом сандаловых палочек, будто вокруг не русский север, а заполошный Мумбаи. Однако всем, кроме Лизы это очень понравилось, а Милочка, которая села вместе с ней, аж глаза закатила в экстазе.

Восторженный шепот, казалось, проникал Лизе в мозг вместе с запахом палёного сандала и уже через полчаса она отчаянно жалела об оставленных наушниках. Милочка считала своим долгом рассказать обо всех проблемах девушек в группе:

— Из нас самая несчастная, наверное, Гоар. Пять лет замужем, а деток нет. Семья восточная, её уже заклевали все, — она вздохнула, добавила немного подробностей и без паузы перешла к Оксане, у которой не налаживается работа в престижном месте. Потом к Юле с ее мужем-бабником, потом к Але, что мучается от свекрови-ведьмы. Милочка искренне, до слёз сочувствовала каждой, и только это мирило Лизу с непрошенным экскурсом в чужие личные жизни.

Лиза открыла было окно, но её попросили не выгонять на улицу чудесный аромат, который напитывает группу правильной энергией. Тогда она оставила тоненькую щель и припала к ней носом, пытаясь уловить запахи мокрой хвои, скошенной травы и цветущего иван-чая. Лес по обе стороны грунтовки иногда сменялся проплешинами пёстрых лужаек, и тогда она видела сизую Ладогу, похожую на маленькое море, притаившееся за соснами. Кофр с фотоаппаратом разместился на коленях, как большой тяжелый кот, и Лиза предвкушала ни с чем не сравнимое удовольствие — поиск необычных кадров. Редакционное задание она легко выполнит, а вот другое, более важное... Лиза вздохнула и прикрыла глаза, слушать Милочку пришлось до самой Леппясюрьи. 

**

УАЗик высадил их на окраине, возле древней межи. Ряд острых камней в цветных пятнах лишайников был похож на неровные больные зубы, будто поселение огрызается на наступающий лес. Настя светилась от профессионального вдохновения. Так молодые экскурсоводы встречают посетителей Эрмитажа:

— Сестры, мы почти на месте! Вдохните глубоко, пейте этот чудесный воздух, — она прервалась и подала пример, подняв лицо к серому небу в голубых прорехах.

Пока все послушно дышали открытыми ртами и смотрели вверх, Настя взяла у Егора большой термос и перекинулась с ним парой фраз. УАЗик поскрипел в сторону деревенского магазина, который кричал о себе покосившейся желтой вывеской.

— Ну, — Настя задорно ухватила термос за красные металлические бока, — теперь пьём уже не воздух, а чудесный специальный чай. Уникальный сбор, энергетически заряженный, травы от шамана. Выпить одним глотком и получить потрясающий заряд. Кто первый?

Вкус чая Лизу озадачил. Она узнала мускатный орех, шалфей и что-то хвойное. За этим всем успешно прятался алкоголь. Незаметно, чтобы не расстроить Настю, Лиза вылила недопитое и достала фотоаппарат. Леппясюрья смотрела на них мутными окнами, как неприветливая сова, но Лизе очень нравилось, как выглядят придавленные временем дома в буйной летней зелени.

Оставив термос на меже, Настя быстро пошла к лесу. Ее платье, такое неуместное среди поваленных деревьев, зарослей и полегшей травы, казалось белым плащом военачальника, ведущего за собой маленькую, но решительную армию.

Широкая тропа, в которой угадывалась бывшая дорога, вела их вверх. Плотный подлесок надежно прятал путь к цели — остову жилища ведьмы, хозяйки ветров. Девушки не успевали за Настей, торопились, спотыкались и не смотрели по сторонам. Все, кроме Лизы. Она то и дело останавливалась, приглядывалась, делала снимки и легко нагоняла остальных.

Только на вершине холма, среди изуродованных молниями останков деревьев Настя остановилась и глубоко вдохнула, призывая жестом остальных сделать то же самое.

— Чувствуете головокружение? Это Сила. Она тут повсюду, но нужно быть готовым к встрече с ней. Энергетические потоки достигают такой мощности, что вы даже можете упасть в обморок, если недостаточно настроены. Здешнюю энергию нельзя причислить к светлым, поэтому мужчины с их примитивностью беззащитны перед ней. Только женское начало может использовать силу Ольховой глуши во благо.

Раскрасневшиеся и слегка задыхающиеся девушки дружно кивнули. Настя подошла к большому, выше человека, замшелому камню и почтительно поклонилась ему. Потом торжественно осмотрела своих спутниц.

— Я не буду повторять то, что вы и так знаете. Меньше слов в обители женской силы, больше почтения и любви! Настраивайтесь, ловите флюиды земли и неба. Вы — божественный сосуд и только от вас зависит, чем вы наполнитесь. Возьмитесь за руки, создадим круг Силы!

— Пожалуй, я пас! — Лиза села на выступающий из травы древний фундамент.

Девушки повернулись к ней, как подсолнухи к солнцу. 

— Не поняла! — Настины глаза, и без того большие, стали просто огромными.

— Водить хороводы вокруг первого попавшегося булыжника я не подписывалась.

— Это сейд, а не булыжник! — Настя расправила плечи, словно закрывая священный камень от Лизиного презрения.

— Даже вокруг сейда не подписывалась.

— Зачем же ты приехала с нами?

— За хорошими фотографиями. А еще интересно было, как можно людям мозги запудрить.

— Если ты не готова принять Силу, то не стоит мешать тем, кто способен это сделать, — Настя говорила уверенно и даже доброжелательно, улыбаясь и Лизе и остальным.

— Здесь не к чему быть готовой, потому что нет никакой Силы!

— Тогда уйди и не мешай. Ты ведешь себя неподобающе в сакральном месте.

— Нет, раз уж пришла, досмотрю ваш цирк. Только сначала уточню кое-что, вдруг девочки не в курсе. Понимаете, — Лиза обернулась к Милочке, которая смотрела на неё испуганным оленёнком, — головокружение гарантировано любому, кто сутки не ел, потом выпил чаю с галлюциногенами и алкоголем, а потом чуть не бегом поднялся в горку. Вот вам и ощущение тёмной энергии.

— Лиза, ты портишь себе карму!

— Правдой карму не испортить, — усмехнулась Лиза и продолжила, повернувшись уже к Гоар, — а единственная наступившая после визита сюда долгожданная беременность оказалась, знаете ли, не от мужа, уверовавшего в ведьму Леппясюрьи, а от местного водителя. 

Гоар ахнула и в огромных черных глазах заплескалось море отчаяния. 

— Лиза, добром прошу, оставь нас и просто погуляй, встретимся у машины в деревне, — прошипела Настя.

— Погуляю, да. Только нехорошо людей обманывать, да еще и за деньги.

— Я никого не обманываю! Не всем Сила открывается, это верно. Но тысячи свидетельств не лгут!

— Допустим, намного меньше тысячи, ну да ладно. Только вот что интересно, до выхода в свет некой книжки никто про Леппясюрью не знал. И автор, кстати, стоически не выдаёт имя карельского шамана, якобы открывшего тайну Ольховой глуши. А был ли мальчик, дорогие телезрители?

До сих пор державшиеся за руки, женщины переглянулись и разжали пальцы. Лиза удовлетворенно кивнула и продолжила:

— А уж как удивились местные жители, когда им про сакральное место рассказали и женскую энергию! Женщины тут всегда были сильными, это верно, только никак не из-за ведьминого холма и концентрации молний во время грозы. А потому что здесь вообще сурово. Север тут, девочки! Слабые просто вымирают. Вот и весь секрет.

Лиза перевела дух и достала пачку сигарет.

— Не смей тут курить! — вскинулась Настя.

— А что, ведьма против? Ну так позовите ваше пугало лесное, — Лиза затянулась и выпустила струю дыма на сейд. Онемевшие спутницы дружно ахнули и посмотрели на Настю, как дети на воспитательницу.

— Лиза, ты оскорбила хозяйку этого места. Ты испортила поездку тем, кто в ней так нуждался и уж точно заработала дыру в своем энергетическом поле. Если тебе от этого легче, наслаждайся. — Настя трагически поклонилась и вполголоса обратилась к своим адептам:

— Мы можем индивидуально попросить Силу, бывает, что помогает, но сами понимаете, теперь я ничего обещать не могу. Кто же знал, что...

Лиза перебила ее, подойдя к обескураженной пятерке:

— Девочки, простите меня, если разочаровала. Вера — это замечательно, но она не должна быть слепой. Все эти молнии, дохлые птицы, заглохшие машины и всплеск мужского внимания после поездки сюда — просто цепь совпадений и умелые манипуляции сознанием. Ни одного научного доказательства нет.

— Мы можем видеть эти доказательства! — повысила голос Настя, — оглядитесь, это место не похоже на остальной лес! — Настя широко раскинула руки, показывая на обгорелые деревья.

— Это место на холме. Самая высокая точка в окрестностях. Конечно, все до единой молнии будут бить сюда, — снисходительно кивнула Лиза.

Обескураженные девушки переводили взгляд с Насти на Лизу и обратно, будто следили за игрой в мяч. Лесные птицы притихли, и только комарам было всё равно, во что верят очередные пришельцы.

— Здесь всё недостаточно изучено, но оно реально работает, — Насте надоело спорить, и она повернулась к Лизе спиной.

— Реальность в том, что это обычный лес и обычный камень. И вы сюда приехали просто так, полюбоваться белыми ночами, — Лиза пожала плечами и сочувственно улыбнулась.

Настя кашлянула:

— Сестры, соберитесь. Людям свойственно ошибаться. Когда-нибудь Лиза поймёт, что упустила. Но вы, вы еще можете познать Силу. Давайте в круг, ну же! — она надела ободряющую улыбку и протянула им холёные руки, но тщательно упрятанное раздражение нет-нет и проглядывало сквозь благостную маску.

Все пятеро нерешительно восстановили круг, как люди, которым неудобно отказываться из вежливости. Лиза посмотрела на часы, потом на небо, и пошагала вниз к деревне, собирая по пути первую землянику, сочную и сказочно душистую. Такой в Москве точно нет. 

**

Круассан оказался вкусным, хоть и превратился в лепешку. Лиза съела всё до крошки и выглянула в окно. Близилась полночь, деревня, умытая ливнем перед сном, уютно тушила огни. Тучи уползли, и чистое светло—сизое небо довольно смотрелось в лужи, примеряя пару ярких звёзд. Лиза вдохнула густую смесь запахов мокрой деревни, притворила скрипучую дверь, и пошла к Ведьминому холму.

Лес, притихший после заката, был совсем другим. Яркая зелень выцвела к ночи, и от этого тропинка стала виднее. Лиза быстро дошла до выжженных берёз, но последние несколько шагов получились нерешительными. Сейд будто вырос с того момента, как она его впервые увидела.

Лиза вынула из рюкзака небольшую деревянную чашу, грубоватую, но такую блестящую, словно её обильно смазали жиром. Высыпала туда содержимое замшевого мешочка и достала зажигалку. Горстка сушеной травы вспыхнула мощным цветным пламенем, да так, что Лиза не успела одернуть руку и зашипела от боли. Обожженные пальцы мгновенно покраснели. Трава быстро сгорела, родив плотный, едкий и нескончаемый голубой дым. Лиза закашлялась, но потом набрала полную грудь дыма и долго дула, пока в глазах не потемнело. Не переводя дыхания, лишь судорожно хапнув воздуха, она продолжила. Лёгкий ветер появился из ниоткуда, будто протиснувшись между деревьев. Он был слишком холодным для лета, и Лиза поёжилась. Дым закрутило в спираль и размазало по сейду. И когда голубое марево развеялось, перед Лизой стояла женщина в льняном длинном платье, расшитом крупными рунами. Распущенные волосы цвета ячменной соломы были чуть светлее Лизиных, но такие же длинные и волнистые. Не поднимая глаз, Лиза рухнула на колени, будто ее толкнули сзади. Женщина поморщилась:

— Ой, ну прекрати! Вставай, мне так неудобно с тобой разговаривать.

— Здравствуй во веки, Владычица Ветров! — Лиза поднялась, и оказалось, что она на голову выше.

Женщина усмехнулась, щелкнула пальцами, и мох словно выдавил из себя два серых камня, подозрительно похожих на табуретки.

— Вот, так будем на равных. Садись. Лиза, верно?

— Да.

— Новенькая?

— Нет. Я уже пять лет в Страже, просто здесь не бывала ещё.

— Ого, — ведьма хмыкнула, — целых пять лет... Зося умерла, что ли?

— Нет, что вы! У нее артрит разыгрался. Она вам кланяться велела.

Лиза удивленно поёрзала — камень был тёплым, словно нагретый солнцем. Владычица села напротив, сложила руки на коленях, как примерная ученица и выжидающе наклонила голову вбок:

— Ну?

— Они больше не приедут. И всем знакомым расскажут про обман. А еще в инстаграме за два часа уже пятьсот фолловеров.

— Пятьсот чего где? — прыснула ведьма.

— Ну... — Лиза смутилась, потом достала смартфон, — вот. Инстаграм — это такая сеть. В ней можно делиться фотографиями и отзывами на что—то. Фолловерами называют подписчиков, то есть последователей, которые смотрят, читают и обсуждают всё на свете. Уже появились гневные рассказы о неудачной поездке в Ольховую глушь.

Ведьма протянула руку, Лиза передала ей смартфон.

— Это как связующее ведьминское зерцало, что ли?

— Ага. Почти. Только для всех людей.

— Растёте... — ведьма вернула гаджет и вздохнула. — Ты точно уверена, что они не вернутся?

— Эти нет. За другими я слежу, и кое-кто уже сомневается.

— Может, я их лучше молнией поджарю? Дохлыми птицами запугаю?

— Нет! Это будет лишнее доказательство вашего существования!

— Ладно. Ты лучше знаешь ваш мир и умно их отвадила, молодец. Даже я почти поверила, что меня нет.

— Вы слышали?

Ведьма улыбнулась, а Лиза почувствовала, как жар заливает её лицо и расползается даже за уши.

— Простите, я вела себя неуважительно.

— Прекрати! Ты всё делаешь правильно. А еще... ты курила здесь.

— Простите...

— Да что ж такое-то! Слово не скажи, ты сразу винишься! Я про другое. Дух у твоего табака обольстительный. Есть с собой?

— Да, — Лиза достала пачку.

Ведьма распотрошила пару тонких сигарет в изящную трубку из карельской березы и щелкнула пальцами. Табак загорелся, освещая ее лицо и через мгновение она блаженно выпустила в небо идеально круглое кольцо дыма. Потом внимательно посмотрела внутрь трубки:

— Надо себе такой сотворить.

— Забирайте всё, я в городе себе куплю.

— Заберу, уж больно хорош, — ведьма спрятала пачку в рукав и поднялась. — Только теперь и я должна тебе подарок.

— Что вы! Ничего мне не надо.

— Так положено. Не за табак. За всё. Прощай.

Не дослушав Лизиных слов, ведьма исчезла во взметнувшемся вихре прошлогодней хвои. Камни-табуретки провалились в мох. Ветер разогнал все тучи до единой, небо высветлилось и видна была каждая росинка на буйном папоротнике. Лиза включила навигатор. До станции он обещал довести за полчаса пешком, а вот в Сортавалу, к оставленным в гостинице вещам без попутки не добраться. Она удивилась, насколько плевать ей теперь на вещи. Фотоаппарат, телефон и деньги с собой, миссия завершена, можно уезжать. Лиза вспомнила прощальную улыбку ведьмы и легко пошагала по мокрой траве прямо через лес.

Сначала она услышала голос, и только потом разглядела машину на просеке. Грязный немолодой джип стоял, раззявив капот, под которым ковырялся мужчина в камуфляже. Мужчина пел. И, как оказалось, фальшивил безбожно. Лиза с трудом узнала хит группы «Рамштайн». Она подошла и поздоровалась. Песня не прекратилась, обладатель широкой камуфляжной спины продолжал ожесточенно подкручивать что-то во внутренностях машины. Лиза коснулась его плеча и ее чуть не снесло звуковой волной. Лес дрогнул от мощного русского короткого слова, а мужчина резко выпрямился и стукнулся головой о капот.

Лиза отскочила. На неё ошарашенно смотрел молодой бородач, похожий то ли на викинга, то ли на канадского лесоруба с рекламы бензопил. Он морщился и потирал затылок.

— Ты кто?!

— Лиза.

— Какая, на хрен, Лиза в полночь в лесу?

— На станцию иду, — Лиза улыбнулась и пожала плечами. И тут джип завёлся. Бородач перевел взгляд с Лизы на машину и обратно. Ошалело усмехнулся:

— Ты... вы... ведьма, что ли?

— Нет, я фотограф, — Лиза передвинула кофр из-за спины, чтобы было виднее.

Бородач уже восстановил дыхание и даже улыбнулся.

— Простите, что наорал... это было немного неожиданно. Я Макс.

— Очень приятно. Сломались? — светски предположила Лиза.

— Да вот, два часа пытался справиться, а вы пришли и всё... заработало.

— Это просто совпадение, я ни при чём.

Макс огляделся.

— Вы тут одна? И не боитесь?

— Так ночь-то белая!

— Ну, да... наверное... просто тут рядом место Силы какое-то, говорят.

— Ой, — Лиза отмахнулась от звонкого комара, — чего только люди не говорят.

— Давайте я вас подвезу? Вроде как должен, за спасение. — Макс захлопнул капот и сделал приглашающий жест.

— Не должны, но спасибо, — Лизе он нравился всё больше.

Уютно покачиваясь в такт дорожным ямам, она слушала себя и удивлялась. Тёплое чувство медленно, подобно алкоголю, растекалось по всему телу, уши заложило, потянуло в сон. Она даже не сразу поняла, что Макс к ней обращается.

— Поезд когда?

— Не знаю пока.

— А куда вам вообще надо?

— В Москву.

— О, как! — обрадовался Макс. — Мне тоже. Поехали вместе?

— Ну... — Лиза сделала задумчивое лицо и старательно посчитала про себя до десяти, чтобы унять радостный всполох в груди, — поехали.

Три хвоинки, прилипшие к лобовому стеклу, будто услышали её. Они взлетели, подхваченные ветром, и некоторое время провожали машину, а потом просто растаяли в воздухе.