Я БЫЛ БЫ ПРОСТО СЕРЁЖЕЙ...

Няня меня по базару за руку ведёт:
Лавочники, торговки,
Рыжий облезлый кот,
Няня меня не любит,
Вместо «Серёжа»
Называет меня «идиот».

Бывают, наверно, Серёжи
На идиотов похожи,
Но дело не в этом...
Мне всего
Три с половиной года,
Нянюшка старая,
Наверное, ей пятьдесят,
Она ночами не спит,
Курит
И часто твердит
Про какой-то там продотряд.

Мне очень страшно!
Она говорит, что красный —
Лучший в мире кумач,
А царь Николай — палач,
А если мне больно —
Няня кричит «довольно»
И шлёпает мне по попе,
Няня твердит, что в Европе
Живут одни упыри,
А мне говорит «умри!»

Вчера задавила клопа и говорит:
— Твоего бы папА
Вот также бы разом прихлопнуть,
И чтоб ему сдохнуть!
И чем ей не нравится миленький мой папА?
Он — самый лучший!
Когда на базаре толпа
Кричала:
— Смотрите, интеллигент идёт,
Пусть поцелует он в задницу
Простой пролетарский народ!
И ещё что-то там
Про гроб...

Я от страха обмяк в сугроб,
А дядька в матроске скалится,
Тычет пальцем в папА,
Кричит:
— Буржуйская жирная морда!
Какая ж он морда?
Мой любимый папА — благородный!
Слушает Баха и Листа,
Не таскается по модисткам
И даже знает английский,
Вот он какой — папА!

Вчера я случайно заметил,
Что няня под вечер
Открыла без спроса комод,
Сказала:
— Молчи, идиот...
А потом у ворот
Шепталась с солдатом
В чёрном бушлате,
С родственником — не иначе.

Примерно около десяти
Меня проводили спать
И уложили в кровать;
Я проснулся от громкого крика:
— Этого расстрелять!
Ты слышишь, буржуйская... лядь?

Я прячусь за тумбочкой,
Там няня меня не найдёт,
Я слышу, как падает что-то,
И кто-то истошно кричит:
— Где этот выродок,
Этот маленький идиот?

Как же темно!
Вот клоп по руке ползёт,
Исследуя кожу...
Если бы не девятнадцатый год,
Я был бы просто «Серёжей».