Люди

я обычно тихо сижу
не жужжу
не мешаю кому-то чем-то

или просто лежу
облака лижу
плывут они кинолентой

над морем
над берегом
надо мной

над самым печальным словом

плывут они
медленно
в час ночной
в эфире зари лиловом

текут еле-еле
куда
куда

туда же
куда и все мы

и нет им
могильности строгой
льда
и нет их дороге схемы

плывут и не знают
куда плывут
как я
и как прочий каждый

ветра их безжалостно
жадно рвут
с особой звериной жаждой

безжалостно рвут
и не знают как
им больно
и в небе тесно

и мелкие капли
блестят сквозь мрак
и дождь опадает пресный

в ладони
усталой слепой земли
где все мы однажды будем
обломками таять
лиловых глин
навеки живые
люди

у нас с облаками
так много черт
похожих
и общих взглядов

что кажется вдруг
(не спросить зачем)
наш путь
чуть-чуть
одинаков

плывём
плывём
в зеркала глядим
расплёскиваясь
до капли

под призрачный гул
городских сурдин
и странные
снов спектакли

что спето
то выпито всё равно
осталось ли что
на утро

я тихо сижу
и кругом темно
и даже легко
как будто

но утро настанет
во всей красе
зубами терзать
пейзажи

и будет казаться
что я как все
и шрам мой
как будто зажил

но шов разойдётся
в один момент
всей боли придав основу

и снова
линии
кинолент
по небу плывут
немому

и снова никто
изнутри ль
извне
не скажет
в чём было дело

и снова
война
ни по чьей вине
и снова забыли
где мы

земля подступает
горя
к ногам
кусает за кости
жаром

и таем
подобные облакам
и таять
уже не жаль нам

не жаль нам
что было
и что теперь

не важно почти
что будет

мы в море бурлящем
обрывки пен
навеки живые
люди