Разрушение

1988
Финляндия
Тампере.
В гостях у Тапсы.
Мне 27.
Тапсе 35. Вылитый Жан Клод Вандам.
Боевым искусствам научился в тюрьме — защищал свой красивый зад.
Тапса психопат. Алкаш. Аутист.
У меня тоже аутизм. Мы друг друга понимаем.
Мы оба социопаты.
То, что у нас типа — отношения — удивительное дело.

Тапса работяга — строитель.

В Москве его фирма долго что-то строила.

Нормальных среди финских строителей я не видела.
Деревенские выродки.

Пьяный Тапса пристал ко мне на улице. Так и познакомились. Через полгода пригласил к себе в Финляндию.

Когда приехала, он был в запое. 

Скучно было. Нашла альбом с фотографиями. Он вытащил ещё два альбома.
Ведущая тема — гулянки с бабами в Москве.
Баб много — только одно знакомое лицо.
Видела на финской тусовке, куда пришла с Тапсой. Он не сказал, что её знает.
А ей втихую показал кулак.
У всех девиц на тусовке были конкретные планы в процессе осуществления — выйти замуж и уехать. Все по парам. Только она ничья и без плана.
Она затесалась в тусовку случайно. Плохо выглядела. Чуть за двадцать. Подходила к финнам и говорила на финском: — «помнишь?» — те отворачивались.

Я подумала: — «надо же — такая замухрышка недалекая, а финский выучила»

На Тапсиных фотках она ещё подросток. Домашняя мягонькая — игрушечный щеночек. Смущённая, миленькая, наивно накрашена. Стрижка старомодная, но ей шло. 

Неопытная девочка и Тапса — плохой сценарий без вариантов.

Потом фотка — Тапса лежит как мешок, а из под него выглядывает она пьяная.
Тапса — это секс-машина — только управляемая.
Без управления он бездействует.
И хотя явно ничего не было — девица раздула драму.
Дольше фотки её распухшего от слёз сморщенного лица. 
Сидит завернувшись в простыню и смотрит с укором. Выставляет напоказ слёзы а Тапса фотографирует.
Аутисту нельзя показывать слабость — замучает.
Там ещё присутствует какой-то народ. Никто не вмешивался. Никто не сочувствовал.

Потом столкнулась с ней на улице — та совсем пьяная и уже конкретно уличная проститутка.

Я мимо проходила. Она бросилась ко мне. Вцепилась. И как запомнила? Видела мельком. «Они все меня так хотели — на части рвали. Вот щёку порвали» — она указала на шрам от угла рта до середины щеки.

Я слышала мельком ужасную историю о жёстком групповом сексе с ней и дюжиной пьяных финских рабочих.

К тому же они всё засняли на камеру и с гордостью показывали видео — удивительные сексуальной фантазии. И не подумаешь что примитивные опустившиеся типы на такое способны.

Через пару лет я видела её у Савеловского вокзала (я жила неподалёку).

Она так спилась, что бродила с закрытыми глазами. Типичная бомж. На ней был финский спортивный костюм — когда то очень модный, невероятно грязный. А в последний раз — страшно избитая она бросалась под машины, но её объезжали.