Фёдор Михайлович Достоевский, «БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ»

Категорически вас приветствую, друзья. Сегодня у меня для вас одна из самых мощных книг этого года (да, наверное, и вообще из прочитанных мной). Книга, к прочтению которой я шёл долгие годы. И это не форма речи, а буквальное утверждение. Книга, которую считают одной из самых значимых в русской литературе (если не самой значимой наравне с «Войной и Миром» Льва Толстого). Что ж, незачем ходить вокруг да около:

Фёдор Михайлович Достоевский, «БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ»

Когда я говорил про долгие годы — я не лукавил. Когда-то (то ли ещё в поздние советские годы, то ли в ранние постсоветские) мне запала одна фраза из интервью режиссёра Марка Захарова. Дескать, он себя цепью привязывал, чтобы прочитать «Братьев Карамазовых» — тяжело они ему шли, но прочитать был обязан, чтобы считаться интеллигентным человеком. В общем, примерно как-то так. И я запомнил. И все последующие десятилетия перемещался вокруг данной книги кругами. С одной стороны, было интересно, с другой — моё первое знакомство с Фёдором Михайловичем в средней школе («Преступление и наказание») не сказать, чтоб было удачным. Мягко говоря, тогда я его не оценил от слова «совсем». И, наверное, то, что «Братьев Карамазовых» я прочитал только сейчас — это было правильно. До таких книг надо дозреть.

Кстати, с удивлением узнал, что роман-то этот, по сути, не оконченный. Достоевский планировал написать его, как минимум, в двух частях. Но не успел — скончался. И мне даже тяжело себе представить, какие глубины отрылись бы там дальше. Хотя, я лукавлю — некоторым образом представить себе это я могу. Потому, как в «Братьях Карамазовых» есть что-то фаустианское. Серьёзно! Мне этот роман напомнил великое произведение Гёте. И вот если проводить такие сравнения, то я как раз могу себе представить, что там могло быть, вспоминая второй том «Фауста».

Впрочем, хватит вступлений.

Сразу скажу по поводу авторского стиля, на который многие жалуются и называют тяжёлым: не говорите глупостей — нормальный у автора стиль. Более чем удобоваримый. Вы Стендаля почитайте, ребята, сразу к Достоевскому все претензии отпадут. А Фёдор Михайлович прекрасен! В том числе и с чисто литературной точки зрения. Да, стиль у него не простой. Но при этом читается вполне легко и заходит отлично. По крайней мере, мне. Опять же, до такой классики надо дозревать, в том числе, и в плане восприятия чисто литературной стороны вопроса. А там есть на что посмотреть, друзья мои. Фёдор Михайлович — настоящий гений описаний. Серьёзно. Таких мне встречалось всего двое — это Диккенс и Мураками. А теперь вот ещё и Достоевский. Он ТАК описывает своих героев, что ты их буквально видишь и сразу всё про них понимаешь. Например, описание папаши главных героев — это просто что-то невероятное. Особенно с учётом того, что Достоевский — носитель русского языка и ты читаешь всё именно в том виде, в каком автор и желал до тебя донести (в отличие от тех же Диккенса и Мураками). А оперирует он русским языком просто виртуозно. Всеми суффиксами, приставками, окончаниями и деепричастными оборотами великого и могучего. А он действительно великий и могучий — Достоевский это показывает во всей полноте и смысловой насыщенности.

Но, разумеется, самой сильной стороной Достоевского является не стиль, а содержание. Вот к нему давайте и перейдём.

Ух... Вот я сейчас сижу и реально не понимаю, с чего начать. Впечатлений масса. И тем масса. Что ж, начнём с самого построения сюжета. Как таковая сюжетная линия в романе не особо важна. Довольно банальная история «бытовухи», если разобраться. Великолепие составляет не сам сюжет, а его боковые ответвления, побочные истории, попутные рассуждения, которые автор вкладывает в уста героев, и уходы авторской мысли в сторону. И вот это очень мощно. Например, рассуждение о церкви и государстве — о том, что не церковь должна обратиться в государство, а государство в церковь. Мне сразу вспомнился Советский Союз с его атеистической страной-церковью. И это только один из моментов. По ходу повествования герои там выдают ТАКИЕ мысли, которые актуальны вот прямо сейчас, 150 лет спустя. И в итоге ты понимаешь, что Фёдор Михайлович — не писатель, а религиозный философ, причём, какого-то запредельного масштаба. На меня он, как минимум, произвёл куда большее впечатление, чем, скажем, Кьеркегор.

Но главное в этом романе — персонажи. А они — один другого краше. Если разобраться, то «Братья Карамазовы» — это буквально галерея персонажей. Впрочем, просто персонажами их назвать тяжело — слишком мелко звучит. Это типажи и образы! Каждый из них — это буквально иконографическое воплощение какой-то то из страстей человеческих. Какие люди! Какие страсти! Какой масштаб! Причём все, включая мелких и второстепенных. И то верно — у людей ведь страстей не меньше, чем персонажей у Достоевского. И они тоже бывают разными — и мелкими, и титаническими (в этом месте снова вспоминается «Фауст», если вы понимаете, о чём я). Каждый из них выписан отдельно и старательно (даже если речь идёт о кратком описании мимоходом). Каждому из них, наверное, можно было бы посветить по отдельному обзору. Хотя, не сомневаюсь, что это уже сделано и даже не один раз. Но я остановлюсь лишь на самих братьях.

А они не вызывают симпатии. Как, впрочем, и большинство героев. Ну, за исключением, разве что, Алёши. Достоевский препарирует их беспощадно и максимально подробно. Каждого по отдельности и всех вместе. И да — симпатичными их никак не назовёшь. Хотя, сказать по чести — с таким папашей они ещё весьма неплохими получились. А папаша там — совершенно отдельная песня. Нет, он не плохой. Он даже не отвратительный. Он конченый. Реально. Абсолютно. Это тот самый трогательный случай, когда со дна стучат. Просто сказочная мразь. Иллюстрация выражения «мерзкий старикашка». Достоевский описывает его так сочно, что ты на него буквально смотришь: бегающие сальные глазки, пухлые слюнявые губы, большой рот, большой кадык, поганый голосок, влажные ладошки, похотливый взгляд. А ещё манера говорить и вообще поведение... Да его самому убить хочется, причём, даже преодолевая отвращение. Так что повторюсь: на фоне такого папаши сами братья ещё очень даже ничего.

Ну, Алёша — разговор особый. Он — человек Божий. Со всеми задатками святого в миру. Судя по всему, всё хорошее, что было в этой семейке, досталось ему. Он искренне не понимает и не принимает происходящее, любит братьев и отца просто за то, что они есть, стремится всегда поступать правильно. В общем-то он — единственный однозначно положительный персонаж на всём этом огромном полотне, которое развернул Достоевский.

А вот Митя — это вообще другое. Честно говоря, я не понимаю, как ему можно сочувствовать в принципе. То, что в итоге он сел — это была его судьба, к которой он шёл решительно и бесповоротно. Думаете, он — воплощение душевной широты и необузданности? Иллюстрация произнесённого здесь же афоризма о том, что широк человек и надо бы сузить? Ну, ну. В реальности же Митя — инфантильный, эгоистичный чудак на букву «М». Персонаж, совершенно искренне убеждённый, что является пупом земли и что весь мир вращается вокруг него. Великовозрастный капризный ребёнок, который требует очередную игрушку и которому, опять же, искренне плевать на всё остальное. И в процессе он может всё: избить, оскорбить, подставить, унизить. Кого угодно. Причём, что характерно — не со зла. Просто он, опять же, искренне убеждён, что он есмь центр мироздания. Он и папашу-то своего напрягает потому, что ему вот так же захотелось Грушеньку (тоже тот ещё персонаж — «Хищница, бывшая в школе отличница», как в песне поётся). Мне он более всего напоминает Хитклиффа из «Грозового перевала» Эмили Бронте. Такой же «непонятый трагический персонаж». Н-да. Такими «трагическими» и «непонятыми» полны все зоны. Я когда про него читал, задумался и понял, что все такие альфачи, как этот Митя, встретившиеся мне по жизни, в итоге сели. Ещё раз: все. От слова «вообще». Исключений не было. И то, что Митя сел за чужое — поверьте, всего лишь подробность. Мелкая, малозначительная деталь. Правда, в конце он, вроде как, переживает духовное просветление и начинает морально преображаться. Удалось ли ему это, я не знаю. И не узнаю никогда. Разве что уже когда-нибудь потом, на том свете, встречу самого Достоевского и он поведает. Видимо, это и должно было быть в том продолжении великого романа, которое он так и не написал.

Иван — персонаж не менее потрясающий. Правда, он — это нечто совершенно иное. Он — воплощение наступающего века. Того, который для нас уже наступил и плодами которого мы, пожалуй, уже скоро будем сыты по горло. Иван — безусловно, гуманист. Но он — это гуманизм без Бога. Который в его лице Достоевский описывает с блестящей наглядностью и прозорливостью. Да, Иван задаёт правильные вопросы. Да, Иван делает массу правильных выводов. Но внутри там звенящая пустота и полное отсутствие смыслов. И в итоге очень быстро происходит его переход от гуманизма к философии «всё позволено». А почему нет? И именно наслушавшись его Смердяков и убивает их папашу. Иван не случайно в итоге сходит с ума — он это всё осознаёт. Его гуманизм — это то, о чём с ним же потом и беседует чёрт (который может галлюцинация, а может и нет): «Для счастья и радости надо всего лишь разрушить идею Бога» ©. И к каким бы высоким целям такой гуманизм не стремился, его в итоге исчерпывающе описывает цитата Гёте, которую приводит один из персонажей: «Свет этот — порожденье тьмы ночной. И отнял место у неё самой» ©. Не удивительно, что именно Иван рассказывает то, что лично я считаю самым сильным моментом книги — притчу о Великом Инквизиторе. Не стану её пересказывать. Скажу лишь, что когда я её прочитал, мне стало грустно. До такой степени, что захотелось напиться. Но, увы, я не пью. И долго ещё не буду. А захотелось мне этого потому, что я понял: прямо сейчас мы живём в почти уже законченном мире Великого Инквизитора. Который великий религиозный философ Достоевский провидел ещё тогда, полтора века назад.

Но, не смотря на всё это, книгу он заканчивает, всё же, на оптимистической ноте. Невысказанной. На уровне чувств. Достоевский, переживший столько на своём веку (кто в теме — тот знает) стал невероятным оптимистом. И, честно говоря, я искренне надеюсь, что оптимизм его будет оправдан.

Книгу к прочтению я категорически рекомендую. Сколько бы времени у вас ни ушло на то, чтобы до неё дозреть. Я, прочитав её, понимаю, что ещё очень долго буду переваривать эти впечатления. Такое у меня далеко не после каждой книги. Сравнить ощущения можно, к примеру, с «Игрой в бисер» Германа Гессе или «Волшебной горой» Томаса Манна. И, пожалуй, добавить мне нечего.

Хорошего вам чтения, друзья.

#изба_читальня #достоевский #братья_карамазовы