Дамы с собачками… (ежедневное)
Полдень. Жарко и душно. Двор вылинял на солнце пожухлой травой. Только цикорий еще голубеет, ему все нипочем. Тишина. Дети молчат, затаившись где-то в тени детской площадки.
Посреди двора, под липой, лежит человек, раскинувшись руками по сторонам ‒ только голые пятки торчат. Тапки валяются рядом, кепка прикрыла лицо.
Пусть пока полежит, а мы обратимся в другой конец. Там, у железных люков канализации, сморщенная старуха в соломенной шляпке кормит голубей, разбрасывая еду. Эту бабку, как русский народ, не сломить. А коммунальщики, нужно признаться, пытались неоднократно. Они целый месяц обновляли люки, красили бетонные основания, подсыпали землю и сеяли что-то в нее. Они хотели украсить наш двор, убрать из него голубиный помет. А «соломенная шляпа» все продолжала ходить и кормить этих птиц. В конце концов, не выдержав, коммунальщики вкопали в землю призыв «ГОЛУБЕЙ НЕ КОРМИТЬ!». Рисунки перечеркнутых накрест птиц подкрепляли слова.
Клали птицы на этот призыв, им что слова, что рисунки, гадить они хотели, простите за грубость. Ну, а нашей старушке и вовсе... запреты ее распаляют. Наш человек кладет на запреты, словно те голуби. Или чайки. Чаек я видел в Хельсинки, на набережной рядом с кирпичным рынком. Там, на плакате русским языком написано, что чаек кормить нельзя. Прямо под этим плакатом обычно толпились наши туристы и рассыпали корма. Кроме чаек там паслись гуси, утки и другие пернатые. Бедолаги, оголодали поди за пандемийные годы. Ничего, границы открыли, теперь отъедятся.
Но вернемся в наш двор.
Неожиданно из кустов выскакивает собачонка. Знаете, бывают такие — мелкие, с коротенькой стрижкой... шустрые, одним словом. Сучка прямиком направляется к соседской машине, оттягивает заднюю ногу, и, сладко позевывая, орошает соседское колесо. Рядом, с любовью глядя на это, стоит еще одна дама, хозяйка упомянутой сучки. Она бы с радостью присела рядом, но... я даже не знаю, что ей мешает.
Если пройтись по нашему городку, легко обнаружить, что основания железных столбов, столбиков, загородок и иных металлических аксессуаров изрядно подточены ржавчиной. То есть, сам по себе столб стоит как вкопали, а основание сгнило. Столбам, как и колесам, тоже достается. Этот город как будто во власти животных, людям здесь не место! Разве что, вот этому господину под липой.
Господин, наконец, отдохнул. Пора за работу. Потягиваясь, труженик хватает сенокосилку и водит ею вокруг. Косить, собственно, нечего. Все давно выгорело на солнце. То, что осталось, вытоптали дамы с собачками.
Полдень. Жарко и душно. Вылинявший двор. Треск сенокосилки. Где-то далеко, у моря, гуси, утки, чайки и наши туристы. А здесь только голуби, собачонки, да вот этот трескучий косильщик.
