Оркестр

Строптивый ветер гонит волны,
листает море, как брошюру.
Саксофонист взрывает полночь,
со звёзд читая партитуру.

Мужчины в барах пьют коктейли,
заказывают караоке,
и ангажируют в постели
младых красавиц волооких.

Дрожат неспящие бульвары
под бой упругих барабанов,
плывут гавайские гитары,
из окон модных ресторанов.

Утробный рокот контрабаса
в ветвях столетнего платана
глотком октябрьского джаза
наполнил души и стаканы.

Осенней птицей вьётся скрипка
в мелодии самозабвенной,
её счастливая улыбка
застенчива и откровенна.

Тапёр кромсает пианино
под стук сухого метронома,
летит по небу балерина
немыслима и невесома.

А в звуках водосточной флейты,
наполнившей эфир «ноктюрном»,
вальсирует котёнок чей-то,
пушистый и миниатюрный.

Составив трио на заборе, 
черноголовые вороны
терзают в бешеном мажоре
натруженные тромбоны.

На экзотическом ситаре,
сев в позу лотоса под липой,
играет рагу чёрный парень 
из глубины кислотных трипов.

Укутав шею лёгким шарфом,
как незнакомка на картине,
ласкает трогательно арфу
инопланетная богиня.

Послушно воле дирижера,
неосязаемого всуе,
гудят пронзительные горы,
а небо плачет и танцует.