Стул третий. Тёмно-фэнтезийный

Глава 1.

В этих краях давно не светит солнце. Порой чёрная магия страшнее атомной бомбы и самого современного оружия. Жители Московии не мало отдали ведунам, чтоб накрыть Темнолесье защитным куполом. Только оберегает полог не тех малочисленных выживших, которые остались внутри, а Наружних, оказавшихся вне пузыря.

Люди были слишком легкомысленны и беспечны. В ночь суперлуния часть населения получила магические способности, о которых лишь читала в фантастических книгах. Проснувшись на утро, люди стали подобны богам. Осознание собственной силы кружило голову, нашептывало: «Ты сильнее их всех, тебе можно всё!» Последовавший за этим месяц был назван «временем истинных чудес», хотя большинство окрестило этот период «кровавый март».

Почти все страны оказались вынуждены ввести чрезвычайное положение. Против новоявленных магов, успевших натворить дел, была развернута настоящая военная компания. Началась полноценная охота на ведьм. Итогом стал ультиматум: все, обладавшие сверхспособностями подлежали обязательной регистрации с последующим нанесением татуировки-штрих-кода, применение магии ограничивалось бытовой сферой, наказание за убийство или причинение вреда простому человеку магическим путем – смерть.

Но не все сверхлюди, как они себя называли, были согласны поставить на тело клеймо и подчиниться власти. В день подписания соглашения группа радикалов решила сорвать процесс переговоров и совершила магический террористический акт в центре Москвы. Не умея контролировать силу и не представляя последствий своих действий, как разыгравшиеся дети, маги зажгли спичку, от которой вспыхнул пожар. Тысячи убитых, искалеченных, отравленных ядом смертоносного заклинания, выжженная земля, напитанная кислотой и скверной. Заклинание убило и сотворивших его. Теперь никто не мог остановить разрушительную бесконтрольную силу: с каждым днем ширилось пятно мёртвой земли, исчезали дома, парки, музеи, кипели реки и озера. Люди были вынуждены бежать из родных мест. Те, кому некуда было бежать, учились выживать во враждебных условиях.

Пришла пора магов диктовать свои условия. Взамен на консервацию заклинания они потребовали предоставить им автономию: отныне простые смертные признают существование государства людей со сверхспособностями, границы которого будут закрыты. Любая попытка вмешательства во внутренние дела магов приведет к войне.

Властям не оставалось ничего, кроме как согласиться – раковая опухоль заклятия разъедала всё новые территории. Так, над частью Москвы появился непроницаемый купол, навсегда отделивший оказавшихся внутри и называющих себя Темнолесцами от Наружних.

Закрытые, как пауки в банке, несчастные стремились выжить любой ценой. Мутации, которых так боялись люди вне защитных стен, здесь стали не проклятьем, а благословением. Но не каждый смог их принять: люди сходили с ума, подсаживались на ночную траву, совершали массовые самосожжения в старых церквях. Кто-то, стыдясь своего вида, превращал дома в неприступные крепости, находящиеся на полном самообеспечении. К таким укрепленным мини государствам было лучше не приближаться: всем нужны рабы, а порой и просто свежее мясо.

Всего за сотню лет, развитое общество, обладавшее всеми благами цивилизации, скатилось к средневековью. Сотовые телефоны, интернет, адронный коллайдер и кофемашины воспринимались как сказки старожил. Обычным людям пришлось вернуться к натуральному хозяйству, охоте и собирательству. В городах снова процветали ремесла, особенно кузнечное дело.

Глава 2.

Дхаарши вышла на тесный балкон башни, чтобы полюбоваться закатом, искусно созданным магами её клана. Не многие жители Темнолесья могли похвастаться такой возможностью. Её отец, Вячеслав, бывший до Черного дня успешным бизнесменом (Дха так и не смогла понять до конца, что значит это слово), сумел заключить договор с десятком сверхлюдей. Именно этот союз позволил ему стать одним из самых влиятельных лиц Внутреннего государства. Вот уже второе столетье он возглавлял баронетство Кхар, пусть и не самое большое по территории, но обладающее многочисленной армией и самыми сильными ведунами.

Да, маги могли сделать практически всё, о чём можно мечтать: в свои сто пятьдесят четыре года Вячеслав выглядел прекрасно и чувствовал себя полным сил; он не знал болезней, голода или страха за завтрашний день. Единственное, что не давало ему покоя – мутация родной дочери, превратившая её в существо, место которому только в Кунсткамере.

 Всего раз Вячеслав смог заставить себя взглянуть на ребенка. Когда маг-врачеватель сообщил, что его красавица-жена Марина умерла во время родов, мужчина ворвался в стерильную палату, не помня себя от горя. Тяжело опустившись на колени, он покрыл бледное холодное лицо любимой поцелуями, не видя ничего от горячих едких слёз. Единственным утешением было то, что ребенок, девочка, выжила.  Где-то рядом раздался тонкий писк, такой звук мог издать новорожденный котёнок, но не человеческое дитя. Вячеслав поднял голову и встретился со странно взрослым и осмысленным взглядом младенца. Спелёнатая девочка недовольно извивалась, будто стараясь освободиться от неудобных пут.

«Слава Богу, она – нормальная!» – Вячеслав молитвенно сложил руки. Дети, зачатые после Чёрного дня, зачастую рождались со страшными мутациями. Его собственный племянник лишь отдаленно напоминал человеческое существо. От одного воспоминания его охватила гадливость. Можно понять старшего брата, который выбрал напиток забвенья, лишь бы не видеть своего потомка.

За спиной раздалось интеллигентное покашливание, на плечо Вячеслава легла тяжелая судьба врачевателя.

– Сергей Иванович, с дочкой всё в порядке? – в голосе баронета звучала тревога. Он старался отбросить неприятные воспоминания.

– Вы сильный человек. Лучше узнать правду сразу! – врачеватель протянул руки к малышке и аккуратно развязал пеленку.

Вячеслав знал, что эта картина не сотрется из его памяти: не поможет ни зелье забвенья, ни ночная трава. Девочка, похожая на белоснежную фарфоровую статуэтку лицом и верхней частью тельца, обладала паучьими лапками, которые заменили ей ноги. Этот контраст между красотой и уродством был столь пугающим, что у мужчины закололо сердце. «Неужели моя Марина должна была умереть, чтоб произвести на свет этого монстра?!»

Глава 3.

Прошло двадцать лет с того страшного дня, когда Вячеслав потерял любимую и стал отцом чудовища. Девочку назвали Дхаарши, что на местном диалекте означало «сломанная». Теперь её домом стала Западная наземь с огороженным внутренним двором – место, максимально отдаленное от «Ока баронетства», жилища её отца. Око было самым высоким зданием Темнолесья. До Черного дня в нем располагался офис крупного банка (ещё одно слово, понятное лишь самым старым жителям). Пожалуй, это единственный небоскрёб внутри купола, которому удалось сохранить своё былое величие и функциональность. Это влетело Вячеславу в копеечку, но маги и техники постарались на славу.

Западная наземь не подвергалась воздействию магии, здесь всё осталось в том виде, что и до заклинания скверны. Небольшую усадьбу обнесли высокой стеной, украшенной башней с узкими бойницами и высокими зубцами. Хотя сама башня выполняла не эстетическую, а оборонительную функцию, её линии были изящны и нетяжеловесны.

Именно эта укрепленная часть усадьбы стала любимым пристанищем Дхаарши. Здесь она была настоящей хозяйкой. Слуги и даже любимый наставник Сергей Иванович, помогший ей появиться на свет, редко заходили сюда. В дальнем сыром подвале были свалены предметы интерьера трёхсотлетней давности. Как и многие вещи старинные вещи, они впитали в себя крупицы разрушительного заклинания и были признаны опасными. Маги не захотели связываться с непредсказуемыми артефактами: чего стоило только небольшое зеркальце, лишавшее рассудка каждого, кто в него смотрелся.

С раннего детства Дхаарши умела вскрывать паучьими лапками любой замок – спасибо ненавистной мутации. Отец присылал ей на каждый праздник нарядных кукол, украшения, яркие книги, но любимыми игрушками девочки стали запрещенные предметы. Предоставленная самой себе, Дха могла часами изучать странные вещи прошлого. Прислуга опасалась беспокоить вспыльчивую хозяйку, прозванную Арахной, а добрейший Сергей Иванович всё чаще проводил время в грёзах после употребления ночной травы. Будучи сильным магом и талантливым врачом, он оказался всего лишь слабым человеком, который так и не смог пережить потери семьи. Лишь несколько лет назад девушка узнала печальную историю своего наставника.

Сергей оказался тем, кому суперлуние дало магические способности, отсыпав бурлящей, неизведанной силы. Он отказывался принимать этот дар и долго ему сопротивлялся. Но чем дольше боролся мужчина, тем сильнее жгла изнутри таинственная мощь, призывая хоть на секунду ощутить сладость всемогущества. И он сдался…В тот день он стал подобен всем богам: он мог разрушать и строить, порождать прекрасных созданий и ужасных монстров, видеть и слышать то, что не дано простому человеку. Единственное, что у него не получилось: воскресить своих родных, которых будто песчинки перемололи жернова необузданной магии.

Дха спустилась в любимый подвал, привычно отперла тяжёлый замок и сняла защитные руны. Магические преграды были её нипочём. Сегодня её двадцатый день рождения. В Темнолесье люди, лишенные сверхсилы и не принадлежащие к элите, не часто доживали до этого возраста. Девушка знала, что получит порцию дежурных подарков от отца и короткую поздравительную открытку, текст которой будет составлен кем-нибудь из приближённых, будут переданы подношения от вассальных семейств, и лишь Сергей Иванович устроит какой-нибудь настоящий сюрприз, подготовленный с любовью и старанием.

Именно ради старого наставника, который сильно сдал за последний год, Дхаарши отправилась в погреб. Вот уже несколько месяцев она исследовала новый артефакт: зеленоватый гребень из неизвестного материала, украшенный причудливой монограммы АП. Говорят, что ещё за столетие до Чёрного дня в усадьбе жила хозяйка, водившаяся с тёмными силами. Сейчас это звучало смешно, ведь известно, что до суперлуния люди не обладали магическими способностями. Дха не раз видела пожелтевшую фотографию этой женщины, держащей под руку высокого мужчину в смешной военной форме. Но карточка тоже стала игрушкой заклинания: как ни всматривалась девушка в лицо бывшей хозяйки поместья, никак не удавалось рассмотреть его толком. Стоило кому-либо приблизиться к старому альбому, женщина на фото сразу отворачивалась, зато вспыхивал в волосах знакомые гребень. Зная в совершенстве язык домагических времён, Дха прочитала надпись на обороте: «Генерал Попов Сергей Сергеевич с супругой Алевтиной Прокофьевной».

Аккуратно и неспешно изучала Дха способности гребня, сплетая вокруг паутину из защитных заклинаний – не зря же её называли Арахной. Меньше всего девушке хотелось прогневать отца случайной вспышкой магии. Будучи просто человеком, к тому же лишенным мутаций, он ненавидел и боялся всего, что выходило за рамки обычного.

Играя с гребешком, девушка любовалась золотистыми нитями, тянущимися от него в разные стороны: они сплетались в хитрый узор, который Дха читала, как открытую книгу. О да, эта штука сильней зелья забвенья, которое может приготовить даже самый слабый ведун. Побочными эффектами эликсира зачастую становились паралич, полная амнезия, сумасшествие, а то и вовсе смерть. Но всегда находились желающие стереть какое-либо событие из своей памяти, несмотря на высокую цену и риск. Найденный артефакт вёл себя абсолютно иначе: он мягко и точечно заменял страшные воспоминания на новые, добрые и приятные. При этом человек не чувствовал, что лишился чего-то важного, крупицы себя. Единственное условие правильной работы гребня – добровольность его применения. Нельзя насильно «вычесать» что-либо из памяти – Дха уже провела эксперимент на нескольких слугах. Но те уже не смогут пожаловаться, вряд ли они вообще смогут разговаривать и понимать окружающих.

Сегодня именинница будет не только принимать подарки, но и станет волшебной феей. Ещё не поздно спасти Сергея Ивановича от себя самого. Радуясь своей идее, девушка ловко пробежала по стене и потолку подвала, придерживая длинный и свободный подол платья, прикрывающего её паучью половину. Глядя на нагромождение старых вещей, она приметила красивый деревянный стул в самом дальнем углу. Он лежал среди обветшалого хлама, жалобно задрав ножки и глянцево сверкая искусной резьбой спинки.

«Почему я не замечала его раньше? – Девушка подползла ближе. – Кажется, это что-то интересное. Ну что, удиви меня, стульчик, поведай свои секреты».

Вытащив новый объект исследования в круг света, отбрасываемого факелами, Дха сосредоточенно считывала артефакт сквозь полуприкрытые веки. Едва ли не впервые в жизни она не могла прочитать рисунок магического отпечатка. Нити заклинания казались оборванными и безжизненными, но при этом были наполнены тёмной дремлюще-тягучей силой.

«Ну что ж, пока не попробуешь – не узнаешь!» –  хозяйка ментально приказала одному из слуг спуститься в подвал. Чувствуя его сопротивление (желающих стать подопытной крысой Дха не имелось), девушка вложила больше силы в магический призыв. Бедняга спустился по лестнице и замер посреди комнаты, покачиваясь из стороны в сторону, словно механическая кукла. «Опять переборщила!» – силу заклинания пришлось уменьшить, для эксперимента с артефактами испытуемый должен находиться в сознании, а вот сковать его невидимыми путами не помешает, чтобы не мешал размышлять или не сбежал, чего доброго.

Легким пассом руки девушка перенесла обездвиженного слугу на стул, не обращая внимания на его испуганные стоны. Привычно складывался перед глазами узор, окружающий артефакт. Пусть в этот раз он и выглядит порванным, но на то она и паучиха, чтоб сплести новый. Ещё пара завитков, несколько петель и воздух сгустился, наполнился вибрацией, слуга панически заорал, теряя очертания, и стул опустел… На подвал опустилась темнота, разом погасли все факелы

«Ндохриш коур!» – выругалась обычно бесстрастная девушка. Ей не нужен был свет, мутация позволяла ей видеть в любом спектре и при любом освещении. Но привычка изображать обычного человека толкнула Дхаарши разжечь факелы вновь. Это простое действие позволило ей успокоить мысли и чувства.

Поджав все восемь лапок, Дха легла на пол, затаила дыхание и прислушалась к вибрациям камня. Вот здесь сквозь стену прошло тело слуги – кирпич ещё хранил алый всполох ужаса, дальше след вёл на север: к ближайшей границе купола. Обессиленная Арахна поднялась и бережно отряхнула платье. Она была готова поклясться Луной, что прислужник покинул пределы охранного пузыря, при этом он был ещё жив, хотя и лишился разума от перенесённого.

«Так вот в чём дело! – девушка опасливо покосилась на мирно стоящий стул. – Ты – портал. Поэтому и рисунок заклинания не полон, остальная его часть отрезана куполом».

Разрываемая противоречивыми эмоциями Дхаарши наворачивала круги по комнате, не замечая ничего на своём пути. Вот под ворсистой лапой жалостно хрустнул гребешок, заботливо завернутый в яркую бумагу. Сейчас это было не важным: наконец-то у девушки появился шанс покинуть свою тюрьму, золотую клетку, в которую её заключил отец. Но что ждет её там? Всё, что знала Дха – небольшой участок поместья да вид на Синь-реку, открывающийся с западной башни. Жестокий мир Темнолесья, кишащий опасностями, оставался за стеной. Что тогда говорить о Наружнем мире? Ещё никому не удавалось проникнуть сквозь защитную стену купола, обезумевший слуга не в счёт. Есть ли жизнь за пределами родных мест, или там лишь высохшая пустыня, итог войны людей и магов?

Над Синь-рекой изогнулась переливающаяся лента радуги, заботливо созданная Сергеем Ивановичем. Но Дха не видела её: вцепившись в стул и зажмурив глаза, она быстро плела заклинание телепорта.