Шпулечник. Глава VII (окончание)

          

— Я скажу, что это чтобы бабку от курицы отвлечь.

— Попробуй, скажи.

— А куда ты курицу дел?

— На веранду, — поднимаясь на крыльцо, ответил я.

Димка тащился следом. На веранде курицы не оказалось, зато дверь в дом была приоткрыта.

— Если она нагадит, то мамка нас прибьет, — высказал здравую мысль брат.

— Тихо, не спугни.

Мы прокрались в дом и начали искать злополучную птицу. В прихожей о ней напоминал только опрокинутый стакан и перья на столе.

— Где-то прячется, — сказал брат, — думает, что не найдем.

— Главное, не пугай ее, а то еще разобьет окно, — умерил его пыл. — Надо поласковее с ней. Попробуем на хлеб подманить, — открыл деревянную хлебницу, спугнув спящего в ней кота, и взял хлебную корку.

— Где она может быть? — вертел головой Димка.

— Да где угодно, — я заглянул под стол, под кресло. — Тут нет, пошли в кухню.

— Там прятаться негде.

— Могла в ванную залезть — дверь открыта.

Обыскали кухню, потом заглянули в ванную комнату. Ни в ванной, ни под ней курицы не было.

— Может тут? — Димка открыл титан.

Там курицы тоже не оказалось.

— Видишь, нет, — я закрыл дверь в ванную, потом в кухню, — уже знаем, что она где-то в другом месте.

— Куда дальше?

— Пошли в нашу комнату.

Наша комната когда-то была единой, но потом по указанию матери рабочие разделили ее перегородкой на мою, где отец валялся на продавленном старом диване и Димкину, где стояли две кровати с панцирными сетками, стол и шифоньер. Еще там раньше были комод и на нем маленький холодильник, но потом отец кому-то их продал. Мы обыскали комнату брата. Под столом, кроватями, в шифоньере и на нем, птицы не было. Обыскали мою. Потом зал. Последняя комната — спальня родителей. Снова никого.

— Может, в раздевалке, — Дима почесал затылок.

Была у нас в прихожей маленькая квадратная комнатка, в которой висела одежда.

— Там дверь закрыта.

— Вдруг просочилась? — Димка открыл дверь и напряженно всмотрелся в темноту. — Нет, вроде, — попинал ногой, ничего не произошло. — Куда она могла деться? — посмотрел на меня.

— В ванной было окошко открыто, может, вылетела?

— В такое маленькое?

— Почему нет? Еще надо в чулане посмотреть, — я вышел на веранду, проверил чулан. — Нет.

— Может, в то окно вылетела? — на веранде было разбито окно, наполовину забитое металлическим листом. Я лазил через него в дом с яблони.

— Пошли искать во дворе.

Поиски во дворе, огороде и саду тоже ничего нам не дали. Утомленные безуспешными поисками, сидели на крыльце.

— Что будем делать?

— Не знаю, — вздохнул брат. — Мамка не поверит, что курица просто пропала.

— Не поверит.

— Подумает, что мы ее сожрали...

— Слушай, а это идея. Давай скажем, что собака курицу сожрала.

— А поверит? — с робкой надеждой спросил брат.

— Надо бросить перьев возле будки, увидит — поверит.

— Где их взять?

— Выдернем понемногу с наших кур.

— Наши не черные.

— Покрасим черной тушью. Я знаю, где пузырек стоит.

Сказано — сделано. Мы начали гоняться за птицами. Поднялся переполох: петух орал, куры орали, Димка опять завел свою песню:

— Сочная, сочная! Сочная, сочная!

— Нет, так дело не пойдет, — сжав в кулаке два добытых пера, тяжело дыша, сказал я, — так мы долго будем за ними гоняться.

— А мне нравится, — что удивительно, брат совсем не запыхался от прыжков и криков.

— Нам еще надо время, чтобы тушь высохла.

— Что делать?

— Можно взять перья из подушки.

— Там перья?

— Ты не знал?

— Нет.

Мы аккуратно вспороли краешек шва на моей подушке и вытащили горсть перьев.

— А почему мы сразу в подушке не взяли?

— Я как-то не подумал, — смутился я. — Теперь надо покрасить. Пошли на улицу, чтобы не набрызгать.

Взяли в кладовке пузырек, пошли в сад. Обмакнули перья в тушь и разложили сохнуть на лопухе.

— Вроде, похоже, — Дима низко склонился над перьями, — вроде как с той курицы.

Высохшие перья разбросали возле конуры недоуменно смотрящего на нас Байкала.

— Хорошо, — глаза Димки лихорадочно метались, — похоже.

— Все, ждем.

В начале шестого не замедлила ворваться мать.

— Дмитрий, ты совсем чеканулся?! Это неслыханный скандал! Укусить старую женщину!!! — с порога начала она.

— Ты сама говорила, что она склочня, — набычился брат, исподлобья глядя на мать.

— Склочня, конечно, но зачем кусать? Она сейчас полезет в амбицию, растреплет всей деревне и заберут тебя в спецшколу... А нам с батей из-за тебя расходы будут! Что про нас люди скажут?! — звонко хлестнула Димку ладонью по лицу.

— Я хотел от курицы ее отвлечь...

— А где кура? — мать удержала занесенную для удара руку.

— Тут такое дело... — замялся я.

— Какое? — угрожающе понизила голос.

— Пока мы с Устинихой разговаривали, Байкал сожрал курицу.

— Сожрал? Откуда ты знаешь? Сам это видел? — мать подозрительно прищурилась.

— Там перья валяются.

— Пошли, покажешь.

Внимательно осмотрев перья, мать задумалась.

— Вроде не такая черная была? — сказала с сомнением. — Хотя... Ладно, бог дал, бог взял. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь, — идя к дому, рассуждала вполголоса. — Вам впредь наукой будет, могли бы мясца отведать, если бы не раздолбайничали, — зашла в дом.

Мы переглянулись, брат расплылся в робкой кривой улыбке.

— Получилось! — прошептал он.

— Тихо, не сглазь. Давай свиньям сварим.

Разожгли в ободе костер, взгромоздили выварку с водой. Отец явился, когда заваривали комбикорм.

— Ну что, оглоеды, где наше приобретение?

— Какое? — спросил Димка.

— Что значит какое? Где курица, что мамка поймала?

— Ее Байкал съел, — сказал я.

— Растыры, — отец сплюнул в меня окурок, — как говорится, дураку стеклянный ненадолго: или разобьет, или потеряет. Одни убытки от вас! — начал подниматься на крыльцо, мы потащились за ним.

— Слышала, что эти паразиты с курицей сделали? — шагнув в прихожую, прокричал.

— Слышала, — выглянула из кухни мать. — А что младший Устинихе чуть палец не отгрыз, ты в курсе?

— Чего? — отец вывалил глаза, словно свистнувший на горе рак. — Чего он сделал?!

— За палец ухватил Марью Устиновну, — раздельно повторила мать.

— Не бойся никого, сери у хате, — присвистнул отец и повернулся к Димке. — Совсем ошалел от безделья? Ты смотри, так до дурдома допрыгаешься.

— Это я чтобы от курицы это... отвлечь, — промямлил брат.

— Отвлекальщик, ногу тебе за ногу, — отец посмотрел на мать. — Ты откуда про это узнала? Сам сознался?

— Как же, — язвительно ответила мать, — сознается он, держи карман шире. Домой шла, встретила Устиниху, она меня поджидала и нажаловалась.

— Дела... За палец тяпнул, а курицы нет... Недоумки, устроить бы вам нагоняй...— отец сорвал коричневую фетровую шляпу и швырнул на висящие в простенке раскидистые лосиные рога.

Он случайно нашел их в лесу и всем хвалился, что добыл на охоте. Раздался истошный крик, и шляпа, слетев на пол, стала по нему бегать.

— Свят, свят, свят! — крестясь, попятилась в кухню мать.

— Нечистая!!! — голосом Крамарова заорал Димка, катапультируясь с веранды.

Я, не зная, что делать, застыл в дверях, как памятник.

— Белочка! — пораженно прошептал отец и ущипнул себя за ногу. — Допился!

Мать с развевающимися волосами выскочила из кухни и с криком: «Изыди!» шандарахнула по шляпе бутылкой. В таких бутылках она хранила набранную в церкви святую воду. Шляпа обиженно заорала куриным голосом. Бутылка, разливаясь, покатилась по полу. Отец, не держась на ослабевших ногах, рухнул на стул. Из-под шляпы, истошно крича, выскочила курица.

— Воскресла!!! — мать хлопнулась в обморок, гулко ударившись головой об пол.

— Это съеденная? — слабым голосом спросил отец.

— Да, — выдавил я.

Курица, воспользовавшись растерянностью, проскочила у меня меж ног и выскочила на крыльцо. Я рванулся следом, но услышал приказ отца:

— Не трогай!

— Почему?

— Нельзя! — отец помял руками лицо. — Со мной негр один учился, он рассказывал про такое. Ихние колдуны оживляли трупы и заставляли себе служить.

— Ничего себе! — восхитился я, сообразив, что хитрая бестия спряталась на рогах среди головных уборов и сидела, пока отец не попал в нее шляпой. — Бывает же такое!

— Я у него виски украл... наверное, он решил мне отомстить...

— И еще журнал, — напомнил я.

Историю ссоры отца с неграми мы уже слышали не один раз.

— Журнал у другого, — отмахнулся папаша.

Я уважительно промолчал.

Спасшаяся курица благополучно добралась до Устинихи. Мать, придя в себя, окропила весь дом святой водой. На следующий день отец привез из Комаровки, что за Малой Малофеевкой, где подсолнухов целое море всегда было, батюшку — отца Василия, который провел какой-то свой ритуал. А Димка затаил злобу на Марью Устиновну и решил выкрасть курицу, ставшую яблоком раздора.

 

           — Дурочка городская, — Чомба преданно заглянул в глаза друга.

— Выдра белобрысая. Чтобы ей в навозе утонуть.

— В отстойнике на ферме.

— Хватит, — мне надоело. — Уже тошно от вашего бреда. Она нам все-таки сестра.

— Жадная, — брат обиженно надулся, — как сушеная падла. Снега не допросишься зимой.

— Можно подумать, у тебя допросишься.

— Вот достанется ей дедово наследство, тогда будешь знать.

— Мне это наследство не надо.

— Потому, что у тебя нет нового метода и нового мышления. Вот у нас с папкой есть, а у тебя нет.

— Нет, — кивнул я.

— Мы с папкой разбогатеем, а ты так и будешь беспортошником.

— Беспортошник, — заржал Чомба и начал тыкать в мою сторону пальцем, подмигивая Диме и кривя лицо в гримасе, заставляющей вспомнить мальчика, спрашивающего: «А чегой-то вы тут делаете?» в фильме «Добро пожаловать или Посторонним вход воспрещен».

— Хорош! — я отвесил расшалившемуся шалопаю подзатыльник и он обиженно замолчал.

— Детей бить непедагогично, — Дима на всякий случай попытался отодвинуться подальше, но уперся боком в зеленые доски веранды.

— Я не бью, я воспитываю, а воспитывать как раз педагогично. И вообще, нечего над старшими смеяться, а то взяли моду.

— Это у нас перестройка такая, — тихо сказал Чомба.

— И новый метод, — поддержал брат, — и новое мышление.

— Что ты заладил, как попугай? — досадливо сплюнул я под ноги.

— Ребзя, а вы видели попугая? — оживился Чомба.

— Да что там видели? — небрежно сказал Димка. — У нас даже жил, — привычно врал, косясь на меня: не перебью ли? — Зеленый такой, с красным.

— И как он? — восхищенно спросил Чомба.

— Матерился и срал много, а так ничего, веселый был.

— Прямо матерился? — глаза Чомбы расширились, как плошки.

— Ну да.

— И где он теперь?

— Кошка съела.

— Жалко.

— Жалко, — кивнул брат.

Мы замолчали, глядя на свиней.

«Шпулечник» (мистический хоррор) https://ridero.ru/books/shpulechnik/

 

Подписывайтесь на нас в соцсетях:
  • 117

Комментарии

Для того, чтобы оставлять комментарии, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться в системе.
  • Комментарии отсутствуют