Каждый фазан где

По статистике, подавляющее большинство донорских органов для трансплантации (около восьмидесяти процентов) «предоставляют» люди, погибшие в ДТП. Наверное, поэтому пересечение улиц Ленина и Пушкина в нашем городе называют «Донорским перекрёстком». Камеры видеорегистрации, установленные над ним, то и дело фиксируют, как очередная авария разбирает на запчасти автомобиль, водителя или пешехода.

Таких видео в этих ваших «интернетах» навалом — смотри не хочу. Главное, не гляди в гаждет прямо за рулём или переходя дорогу, а не то — бах! — и новое видео в сети.

М-да. Неприятно о таком думать, когда стоишь у проезжей части. Гораздо приятней, например, полюбоваться радугой после дождя. Вон оно, коромысло — виднеется вдалеке за дорогой. Обычная такая радуга, вопреки всем современным трендам — традиционно-семицветная.

Как там батя учил? Каждый фазан где желает?... Интересно, радуга попадает в зону обзора камеры над перекрёстком?

Вот что наверняка попадает в объектив камеры, так это мужчина и мальчик, которые стоят сейчас на переходе.

Пацан держит взрослого за руку и непрерывно её дёргает. Сжимает, теребит. Второй рукой мальчуган делает тоже самое с лямкой своего рюкзачка.

А мужик смотрит на радугу, любуется. Всё пытается вспомнить: «Каждый охотник сидит?...»

— Пап! — голос Тимофея и его маленькие детские пальчики, что с силой вцепились в мою морщинистую лапу, выдёргивают меня из размышлений. Из «мечтаний о небесных кренделях», как говорил мой батя.

Гудки клаксонов окончательно осаживают «мои мысли — мои скакуны». Эти протяжные звуки режут слух и заглушают заставки утренних радиопередач, что доносятся из магнитол. Заглушают даже урчание двигателей.

Нескончаемый автомобильный поток всё несётся и несётся, окутанный клубами выхлопных газов. Мелкая морось с влажной дороги летит из-под покрышек прямо на нас с сыном.

Тимофей утирает капли с лица ладошкой, и тут же хватается обратно за мою руку. Будто боится, что я убегу. Он то провожает глазами проносящиеся мимо автомобили, то разглядывает «Макдональдс» на другой стороне дороги, то задирает голову и смотрит на меня.

— Пап? — хлоп-хлоп глазёнками.

Высвобождаю ладонь из его ладошки, и поддернув штанины, сажусь на корточки. Кладу пятерню на плечо своему отпрыску, и глядя ему прямо в глаза, говорю:

— Мне скажи падаван юный, ты готов ли?

На маленькой мордахе тут же нарисовалась улыбка. От энергичных кивков головы задрожала копна волос, стриженных под трендовый фрэнч-кроп. Отлично. Воспитательный процесс пошёл.

Сегодня утром, пока Тимофей ещё дрых, жена сунула мне в лицо свой телефон с его фоткой на заставке.

— Смотри. — говорит она. — Этого человека ты сегодня должен отвести и забрать из школы.

Вот зараза, тролилт меня.

По соседству с нашим домом есть два детских сада. Стоило всего лишь раз отвести малого не в тот садик, который нужно, и папа попал. Сто лет назад дело было, но благоверная до сих пор подкалывает. А садики-то, вдобавок, рядом друг с другом находятся. «Дракоша» и «Дюймовочка».

Выдуманные зверушки создали реальные заморочки.

Но ничего. Уж сегодня-то всё будет как надо. Сегодня папа покажет, как он может.

Моему бате в своё время было проще. Из родительских обязанностей — одеть и накормить. Делов-то. А остальному в школе научат. Инструментов воспитания тоже немного: ремень да подзатыльник. Сейчас такое не прокатит. Только попробуй руки распустить. Замахнуться не успеешь, как — тук-тук! — «Здравствуйте. Мы из органов опеки».

Сейчас вокруг столько информации, которую дети впитывают не хуже их Губки Боба. А потом чудят похлеще этого жёлтого одноклеточного. Да только не смешно это совсем.

До детей сейчас столько всего нужно донести. Объяснить, что кладмен — это не работа. Предостеречь, что незнакомый дядя, зовущий сняться в видеопробах — это не продюсер. Рассказать, что лёгких наркотиков не бывает.

А то вот так растишь его, растишь, а потом узнаёшь из ленты новостей, что твой упоротый солями киндер члилил, члилил со своей тянкой (известной блогрекой), а потом ни с того ни с сего взял, и выпилил её прямо во время трэш-стрима. Оффлайлнул её, рипнул. А ведь она вкрашена в него была по самое не балуйся. И пока ты тихо дуреешь от этой новости (под которой уже набралось пол-ляма лайков), хорошо бы понимать, какого хрена все эти словечки вообще значат.

Но я-то понимаю. Я ж вам тут не ролфлю, так-то. Не хайвпа ради. Ну а что? Я — современный папка, папка в тренде. Надо держать руку на пульсе, если не хочешь оказаться непутёвым предком, чьё дитятко приходит на первое сентября в школу, держа в руках ружьишко вместо букета цветов. В сети и таких видео — смотри не хочу. Но только никто не хочет.

Вот и я не хочу.

Вот поэтому и присел на корты, как гопник в падике. Вот поэтому и строю из себя магистра Йоду (Спасибо Лукасу, всё-таки можно иметь общие с сыном интересы, не смотря на пропасть между поколениями). А всё потому что не хочу однажды посмотреть видео с камеры видеорегистрации, со своим пацаном в одной из главных ролей. Не хочу и не увижу.

Чуть сжимаю пальцы на Тимофеевом плече и говорю:

— Просто всё тут, падаван юный.

Казалось бы, чего проще — научить ребенка переходить дорогу? Для вас, может и ничего. А наш сын — дислексик — заявила недавно моя жена. Звучит не так ужасно, как «Наш сын — шизофреник» или «Наш сын педик», но тоже приятного мало.

Указываю пальцем на противоположную сторону дороги и говорю Тимофею:

— Смотри, светофор это.

Дислексия — это, вроде бы как, психическое расстройство. Одно из тех, что сейчас понапридумывали столько, что не сосчитать.

Вот например, у жены моей есть подруга — такая же молодая и такая же современная. (Мясо это убийство, не гомосек а гей, ну и тому подобное). У этой подруги есть дочь и биполряное расстройство психики. Ещё, кстати, был муж, который, не сумев принять всю её силу и независимость, взял да свинтил к другому мужику. И вот приходит эта разведёнка к нам однажды в гости со своим хвостом, то есть, я хотел сказать: дочерью.

Девчонка как-то сразу примостилась у окна и не слышно её. Казалось бы: ну и отлично — не мешает взрослым отдыхать, умница. Но только выглядело это так противоестественно, что я аж извёлся весь. И джойстиком от Тимофеева Икс-Бокса перед ней помахал. И с мультфильмами на планшете перед ней попрыгал. «Рик и Мортри», «Время приключений», аниме какое-нибудь? Ну или что вы там смотрите сейчас? В конце-концов, скрепя сердце, протягиваю ей свой кредитный яблофон и говорю: «Ну на покемнонов полови, что ли!» Сделай уже хоть что-нибудь детское. Где ты шило-то своё потеряла? Ноль на массу, никакой реакции. Сидит, тупит в окошко девчушка с розовыми прядками волос и отсутствующим видом. Я бы и дальше скакал вокруг неё как заботливый бабуин, но тут её мамаша заявляет: мол, всё в порядке — ничего не нужно. У девочки просто эмоциональное выгорание. Будничным таким тоном говорит, обычным. «Нет, пакет не нужен. Передайте за проезд. У моей восьмилетней дочери эмоциональное выгорание». Восьмилетней, Кларл!

Огромная масса психических расстройств — это сейчас настоящий бич. Буд-то нам рака со спидом мало и мы решили понапридумывать себе новых болячек.

А ещё, все эти выгорания, биполярочки и прочие ОКРы — очень хайвповая тема. Очень. Ты не в тренде, если у тебя слегка не подтекает чердак.

Взять хотя бы моего школьного приятеля. Этого молодящегося старпёра с голубыми волосами, который недавно объявил себя асексусалом.

Сколько его помню, он всегда, после каждого рукопожатия или случайного чужого прикосновения, украдкой руку об штанину вытирал. А когда была возможность помыть руки с мылом, так вообще намывал их при любом удобном случае.

Однажды, уже в зрелом возрасте, приключилось с ним вот что: кожа на его руках натянулась и припухла. Покраснела, покрылась сукровицей как от ожога, и ощущения похожие — словно ошпарил. Он в поликлинику, понятное дело. Сидит в кабинете. Растопырил свои белоручки и протягивает врачу. А сам лицо морщит заранее — ну конечно, ведь его сейчас будут трогать. Дерматолог только взглядом по рукам пробежался.

Как оказалось, это никакая не экзема, не лишай и не псориаз. Чистюля просто стёр нафиг со своих кистей и пальцев весь эпидермис. Самым натуральным образом соскоблил его вместе с воображаемой грязью со своих рук — так сильно он их надраивал.

Встретились мы с ним недавно, сидим в баре, выпиваем. Где-то на второй бутылке приятель сообщает мне что страдает обсесивсно компульсвисным расстройством. Вот так прямо в лоб заявил.

Хрена с два кто станет в открытую говорить что у него геморрой или простатит. А вот если ОКР — запросто. И зачастую, подобное признание звучит как едва прикрытое хвастовство.

Этот асексусальный чистоплюй расставляет на барном столе наши стопки, бокалы и бутылки. Ровно-ровно, как по линейке. Тем самым как бы наглядно демонстрирует что такое синдром навязчивых состояний.

— Так мучительно, — говорит он. — Жить с этим.

Может и мучительно, но в тоже время весьма удобно. Не престарелый чудаковатый чистюля, которому никто не даёт, а асексусал с ОКРом. Не вредная сука, с лютыми перепадами настроения, а личность страдающая биполряным расстройством. Чертовски удобно.

В ответ на мою скептичную гримасу, приятель только махнул своей сверхчистой рукой:

— Да это точно, я у Разумова про ОКР смотрел. Все симптомы сходятся.

— Ну если у Разумова, тогда верняк ОКР. Сочувствую, старик. — говорю я и как бы случайно касаюсь его руки.

Разумов Михаил Фёдорович — на его канале туева хуча подписчиков и дохриллион просмотров. Гляньте на тытрубе, если интересно.

Вы увидите весьма импозантного, седого мужчину с бородой, одетого в, типа, винтанжный пиджачный костюм — этакий копслей на Фрейда. В своих видео он обычно сидит в кресле с высокой спинкой и ножками в виде львиных лап. На фоне — книжные стеллажи до потолка. Закинув ногу на ногу, эта калька на все стереотипы о психоаналитиках раскладывает по полочкам тараканов у вас в голове.

Согласно Разумову, дислексия это избирательное нарушение навыков чтения и письма, которое так же как и дисграфия входит в состав более развернутого и широкого понятия — легастиния.

Легастеники часто делают много избирательных ошибок в правописании, испытывают огромные трудности при чтении текстов, пропускают звуки, «проглатывают» окончания слов. Для легастеника типичны сложности в распознавании звуков, узнавании рифм или слов, начинающихся с одной и той же буквы.

Выдуманные болячки, как и выдуманные зверушки, могут создать реальные заморочки.

Послушаешь Разумова — каждый второй под такое описание подойдёт. Послушаешь этого мозгоправа слишком много и волей-неволей начнёшь у себя несуществующих тараканов искать.

Вот бы мой отец удивился, узнай он что сын его, оказывается, не лентяй и раздолбай, а дислексик и легастеник. Батёк бы посмеялся от души.

Тот подросток из интернета, который удумал открыть в одной из Российских школ филиал Колумбайна — про него говорят много. Говорят, он страдал биполряным расстройством. Говорят он страдал от пост травматического синдрома. Говорят, подвергался буллгингу. Я скажу что ему просто маловато давали ремня.

Как там меня батя учил?...

— Каждый это синий.

— Неверно!

Затрещина.

— Каждый это жёлтый.

— Неверно!

Затрещина.

— Каждый это красный.

— Наконец-то. Дальше.

— Эммм... Фазан?

— Неверно!

Затрещина.

От хорошего подзатыльника все тараканы разбегаются в рассыпную только так. Но поскольку в наше время леща нельзя отвесить даже собаке, (иначе — тук-тук! — «Здравствуйте. Мы из службы защиты животных»), тогда прячем кнут, достаём пряник. (С поправкой на время: Сникерс или Биг-мак). Соль в том, что если чего-то хочешь от своего чада, то перво-наперво, его необходимо заинтересовать.

Казалось бы, чего проще: научить ребёнка переходить дорогу? Для вас может быть и ничего. А наш сын — раздолбай. Дислексия ни причём.

На днях вот, в своей раскраске взял и намалевал зелёным фломастером световой меч у Дарта Вейдера. Говорю ему: Мы ведь с тобой каждую часть «Звёздных Войн» раз по сто смотрели. Не меньше.

Спрашиваю:

— Где ж ты у ситхов зелёные мечи-то видел?

В ответ только: хлоп-хлоп глазёнками.

Проблема ещё в том, что по сути я нянчусь с двумя ребятишками. Жена моя, она конечно умница, очень современная, приобщает нас к правильной пище и шарит в выдуманных заболеваниях, но по факту — тоже ещё дитё. Вот посудите сами: видел я однажды как она учит Тимофея дорогу переходить. Говорит ему: «Когда верхний фонарик светится — стой на месте, жди. Когда загорится нижний — тогда посмотри налево, посмотри направо и можешь переходить. Но только когда загорится нижний». И на кой ляд, спрашивается, такие заморочки?

Ведь тот же Разумов утверждает что дислексики нередко страдают от пространственного критинизма. (То есть путают направления).

Учитывая это, зачем жена всё настолько усложняет? Зачем гироскутрер изобретать? Миллениалка, что с неё возьмёшь. Вот и загружает лишней информацией мозги нашему зумерёнку.

Но этим двоим очень повезло, что у них есть папка-бумер — представитель самого сознательного поколения. И стоя на перекрёстке, этот папка сказал своему сыну: «Красный — стой, зелёный — иди». Всё! Никакой лишней информации. Вот так вот.

Вот поэтому я и развалился сейчас на диване с пивом и мыслями о том что я, может и не отец года, но близок к тому. Скажу честно: от гордости меня распирает так же сильно, как распирает от газов прохладную банку в моей руке.

Жена сидит за компьютером и что-то распечатывает на принтере.

— Чем занята? — спрашиваю я.

— Да так, — она недовольно поглядывает то на меня, то на мой пивас. — Для Тимки кое что.

Пусть хмурит брови сколько влезет — не молоко же пью. Да и заслужил я небольшой отдых, в конце концов.

Оторвавшись от компа, супруга берёт смартфон. Подносит ко рту и говорит: «Позвонить Тиме». Прикладывает к уху, ждёт. Хмурит брови ещё сильнее. Смотрит на экран. Говорит:

— Странно. Ведь большая перемена, вроде.

Всё ещё глядя на экран смартфона, жена шумно тянет носом воздух несколько раз, а потом со словами: «Твою мать, котлеты», пулей уносится на кухню.

Я улыбаюсь ей в след. Глядя на её аппетитный зад, думаю что всё же в этой вегаснксой пище есть свои плюсы. Орех у моей жены что надо. Может Тимофею сестрёнку сегодня заделать? Отхлёбываю прохладного пива, слышу голос из кухни:

— Набери Тимку ещё раз!

Когда поднимаюсь с дивана, под ногой что-то хрустит, смотрю — красный фломастер. Ну Тимофей, ну раздолбай маленький. Наклоняюсь за сломанным фломастером и вижу на полу раскрытую книжку-раскраску. На листе — магистр Йода. (Пожалуй, самый известный в мире дислексик). Мордочка и лапки у него раскрашены красным. Ну раздолбай. Как есть раздолбай.

Беру смартфон жены, набираю сына, включаю громкую связь. Гудки. Понятное дело — небось, рот набил бургерами с картохой фри, вот и не отвечает.

Там, на перекрёстке я заинтересовал его. Как бы невзначай намекнул, что в том Макдоналдсе, еда, наверняка поприкольнее маминой стряпни будет. Обмолвился что в коробке с хэппи-милом сейчас фигурки из «Звёздных Войн». Слегка взъерошив сыну его модную стрижку, сказал:

— Чтобы у тебя такая появилась, всего-то и надо: самостоятельно перейти дорогу на большой перемене. — подмигнул я Тимофею и сунул пятихатку в кармашек его модных брючек.

Воспитательный процесс окончен.

В трубке гудки.

Принтер зажевал бумагу и заурчал как движок старенькой малолитражки. Выдёргиваю зажёванный лист. На нём изображена цифра, состоящая из цветных точек. Она находится внутри квадрата, также заполненного точками. Типа мозаики. Такие картинки ещё на медосмотре показывают. На остальных, распечатанных листах — похожие изображения из цветастых точек. Красный, жёлтый, зелёный...

В трубке гудки.

Как там батя учил?... Каждый фазан желает где... Я так и не запомнил. Мой батёк в своё время, наверно всё же переборщил с подзатыльниками.

В трубке гудки.

Читаю на мониторе компьютера название распечатанного файла: " Таблицы Рабкина. Тесты для дальтоников". Понапридумывали же. Дислексики, дальтоники.

Выдуманные болячки могут создать просто нереальные заморочки.

Отхлёбываю пиво. Тёплое, быстро нагрелось. Подгоревшие соевые котлеты воняют на всю квартиру как жжёные покрышки. В трубке гудки. Длинные, протяжные как сигнал автомобильного клаксона.