Михаил Горбачев и его матрос Железняк

Незавидная судьба выпала Михаилу Горбачеву. Финальную треть своей жизни он отвечал за чужие грехи. Но этого судьбе показалось мало — он продолжает нести ответ и после смерти. 

Я читаю с ночи некрологи умных и даже как будто бы претендующих на статус интеллектуальной элиты людей и недоумеваю: неужели же никто из них не помнит, что было 30 с небольшим лет назад? Почему сегодня Горбачеву вменяют все то, что наделал Ельцин? Это какая-то дурная национальная традиция: когда умер Борис Николаевич, всем миром приписывали ему мифические подвиги на ниве установления в России свободы, демократии и благоденствия. Я тогда наблюдала за этими магическими заклинаниями из-за границы, отчего их абсурдность была видна еще сильнее: в Англии и США Ельцина вообще представили спасителем России… Разные патриотические, левые, правые круги в нашей стране тогда возмущались: как так, де, можно, совсем без памяти? 

Прошло 15 лет. И теперь ровно те же люди, что ругали либералов за нечестность, уже Горбачева костерят посмертно за дела Ельцина. 

Что вменяют покойному? В первую очередь, развал СССР. Но, извините, друзья, неужели же никто не помнит, что Михаил Сергеевич Горбачев лишился власти, пытаясь остановить парад суверенитетов? Откройте, что ли, Википедию. Статья «Беловежские соглашения». Сразу же читаем: «В декабре 1990 года президент СССР М. С. Горбачёв, пытаясь остановить дезинтеграцию СССР, предложил проект нового Союзного договора»... Пытаясь остановить, понимаете? 

Господи, даже я помню, что еще при Горбачеве, который номинально, впрочем, власти не имел, организовали и провели честный референдум о судьбе СССР. Никогда ни у кого в стране не было сомнений в прозрачности процедуры и результатов этого референдума. В отличие от ельцинского «Да, да, нет, да», проведенного спустя два года. 

Вы только вдумайтесь: это ведь именно Горбачев дал стране конкурентные выборы, а «горбачевский» Верховный совет 1990 года подарил плеяду до сих пор заметных демократов. Но почему-то за свободу выборов после смерти благодарили Ельцина, хотя тут только совсем уж у ленивых все еще не возникло вопросов.

Если сесть и крепко, честно подумать, мы получим, что именно Горбачев дал стране все то самое лучшее, за что люди потом хвалили 90-е. А Ельцин как раз это извратил, присвоил, пустил на службу приближенным... Да, были очереди, Чернобыль, годы нерешительности в Афганистане. Но сейчас ведь Горбачеву поминают не это, а все то, чего он не сделал, а сделанное приписывают Ельцину. 

Например, Ельцина благодарят за свободу торговли и открытый рынок. Ну какой Ельцин, это же Горбачев! Горбачев дал вам кооперацию. 

И свободу слова дал. Он дал, а как ее назад взяли, об этом читайте, например, в книге Михаила Зыгаря «Все свободны». Ошибкой Горбачева было понимание свободы слова не как свободы распространения информации, а как права говорить что угодно — гласности. Но в том и трагедия, что мы не узнали, понял бы он свою ошибку или нет — ему не дали время. 

Что еще? Прямо сейчас, над свежим трупом, кричат в бесновании: «Продал страну!» 

Кому он ее продал? При Горбачеве сюда не зашла ни одна иностранная компания, не был продан ни один завод, При Горбачеве здесь не работали иностранные политтехнологи и инвестфонды. 

Итак, не развалил, не продал, не обогатился. Именно он, а не Ельцин открыл границы, рынок, прессу... 

Для меня Горбачев — это та точка в нашей истории, на которой она, увы, повернула не туда. Это наше Учредительное собрание. Представьте, какой был бы XX век, если бы большевики не разогнали Учредительное собрание. Между прочим, страну бы не ждал правый уклон или либеральный кадетский угар, потому что тогда лидерами были эсеры. Последняя царская Дума и, в еще большей степени, Учредительное собрание были эсеровскими. Эсеры с их земельным вопросом и земельный министр Чернов были самыми популярными в России политиками — их поддерживало крестьянство. Керенский, между прочим, тоже был эсером, он сделал карьеру на радикальной публицистике и защите чернорабочих. У нас вообще к осени 1917 года политика была радикальной. Тот же министр Чернов, чьи портреты висели в крестьянских избах, был руководителем боевой организации эсеров! Никакой белой реставрации власть эсеров бы не допустила. Но не получили бы мы террора с уничтожением крестьянства. Радикальнее тогдашних политических лидеров был только хаос и потопление врагов баржами, что мы и получили. 

Спустя 70 лет с нами случилось то же самое. Реформы Горбачева, между прочим, были крайне радикальными, а тяга его к свободе, интеграции с остальным миром, с которой он рванул в перестройку, была запредельная. Сильнее — только хаос. Что мы и получили. 

Никто, конечно, не знает, что бы с нами случилось, исполни страна волю Учредительного собрания. 

И что бы мы получили, не подвернись истории на пути Ельцин, мы тоже не узнаем. Но можно догадаться. Условия референдума 1990 года было бы исполнено, а это значит? Ну, например, это значит, что никакого украинского вопроса сейчас бы не было, кто такой Лукашенко, мы бы знать не знали, азиатских гастарбайтеров бы не видели, потому что 70% украинцев, 82% белорусов и больше 90% жителей Средней Азии и Азербайджана проголосовали за СССР. Были бы проблемы с неприсоединившимися к референдуму. Наверное, их бы пытались задавить силой, как Латвию, и тут уже впрямь не угадаешь? Но в остальном-то все более или менее понятно. Не было бы республиканских баев у власти, не случилось бы приватизации крупной промышленности, залоговых аукционов, семибанкирщины, войн НТВ...

В 2019 году у меня в журнале «Знамя» были опубликованы большие фрагменты романа «Мама!!!» о жизни детей в провинции 90-х. Я очень переживала, что Михаил Горбачев не доживет до выхода полноценной книги или же к тому времени окажется не в состоянии читать. Поэтому я попросила главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова передать Горбачеву журнал. И подписала его «Михаилу Сергеевичу от автора. О том, что было сразу после». 

Может быть, случилось бы с нами что-то другое, еще похуже, чем падающие с ног от голода учителя и загибающиеся в подъезде от ханки их дети. Может быть, случилось бы. А, может быть, и нет. Наша большая историческая беда — в том, что, как и в случае с Учредительным собранием, нам не дали возможности увидеть, что было бы, пойди страна по легитимному пути... 

Горбачев, может, и рассказал бы нам, что он планировал. Но его за 30 лет нормально об этом никто не спросил и вежливо его ответы не выслушали. Что было без него, мы, к несчастью, узнали. И сейчас вправе обсуждать только это.

#новые_критики #михаил_горбачев #борис_ельцин #ссср