Сказка о Томе, Малыше и Широком Острове
Могучий Том
Вот уже несколько лет этот старенький, но надежный погрузчик служил Военно-Воздушным силам США. Он поменял трех хозяев и помнил каждого из них. Первый — улыбчивый Джонни, призванный под ружье еще до начала Большой Войны, относился к нему как к живому. Именно от него он и получил свое имя — Могучий Том. Именно он наклеил на ящике, скрывающем мощный свинцовый аккумулятор, фотографию своей невесты, очаровательной блондинки Хенни. И именно его, с остальными смеющимися и громко разговаривающими людьми, Том провожал до самолета, подвозя их чемоданы и мешки с консервами. Они говорили что-то об островах, океане и Том завидовал им. Джонни, на прощание, ласково похлопал Тома по стальному кожуху. Посмотрел на фото любимой. Улыбнулся и сказал:
— Позаботься о ней, Старина. Смотри, чтобы никто ее не обижал.
Томи заурчал в ответ своим двигателем и капнул на землю несколькими каплями масла вместо слез...
Потом им управлял чернокожий тезка. Их так и называли — Том в Квадрате. Том заботился о Томе ничуть не меньше чем Джонни. Он тщательно смазывал все механизмы и стоило Тому-машине хоть чуть-чуть скрипнуть какой-нибудь шестеренкой, как Том-человек сразу же хватался за ключи и начинал лечить погрузчик, приговаривая: — «Ну что ты дружок. Нам ведь завтра предстоит еще целая куча работы. Вон «грузовик» прилетел с «подарками» для макаронников. Мы ведь не можем оставить наших ребят без поддержки. Давай я подтяну тебе цепь и обновлю кислоту в твоем сердечке. Отдохнешь немного, и снова будем с тобой сильными и могучими. А потом я потребую у этого скряги, капрала Сэмсона, краски и мы освежим твои помятые бока». Могучий Том старался. Он уже понял, что где-то на земле происходят важные события и он, снуя по аэродрому с ящиками на которых стояло клеймо «Army of the USA» тоже является участником происходящего. От него, возможно, тоже зависит, чья-то жизнь или чья-то судьба. Он не жаловался, хотя ему часто приходилось тяжело. Иногда, вместо зеленых деревянных ящиков, ему приходилось перевозить к чревам самолетов большие цинковые коробки, покрытые звездно-полосатыми флагами. Тогда Том-человек становился серьезным и не смешливым. Курил одну сигарету за другой и бывало, что на его глазах выступали слезы. Том-машина не любил такие дни. Все вокруг переставали смеяться и подшучивать над ним и даже озорник Дикки, семилетний сын полковника Джейсона, любивший прокатиться на своем велосипеде, уцепившись за задний бампер Тома, не бегал по городку в такие дни, а тихонько сидел на скамейке перед домом и плакал. А таких дней становилось все больше и больше. И однажды вечером Том-водитель зашел в ангар, где ночевал погрузчик и достав с верхней полки свои инструменты сказал:
— Будем расставаться, Дружище. Велено разобрать тебя, упаковать и отправить куда-то на остров. Там у тебя будет важная работа. Ты не волнуйся. Я все сделаю как надо. Аккуратненько уложу все твои запчасти. Ничего не забуду. Ну и пару галлонов масла положу рядом. Твоего любимого. Так надо, приятель.
Могучий Том вздохнул. Надо так надо. Он все-таки был военной машиной....
Когда Тома, после многочасового перелета извлекли из ящиков с соломой и собрали в жарком боксе, он увидел своего нового хозяина.
Хенли отличался от его предыдущих друзей суровостью и неулыбчивостью. Нет. Он заботился о Томе не меньше других, но в его заботе не было теплоты. Первым делом Хенли оторвал фотографию невесты Джонни. Потом заменил все, внушающие подозрения детали. После этого он выкрасил Тома в серый цвет, дал ему просохнуть, завел и, отойдя в сторонку, посмотрел на то, что получилось. Могучий Том работал тихо и без сбоев. Хенли сел за руль. Сделал несколько кругов по площадке. Заставил машину подцепить несколько бочек с керосином. Поднял их. Опустил. Заглушил мотор и удовлетворенно хмыкнул.
— До завтра, трудяга. Завтра ты кое с кем познакомишься....
Малыш
Малыш плыл по океану, но не видел окружающей его красоты. Он лежал в темном помещении, охраняемый батальоном специального назначения и не мог понять — зачем все эти меры предосторожности. Он совсем не собирался никуда убегать. Зачем? Ведь о нем заботились. Его любили. Его практически носили на руках. И когда его родители, очень умные и рассудительные люди, радовались как дети его рождению, Малыш понял, что у него особая миссия. О нем пока не распространялись в газетах и по радио, но зато сам Президент следил за каждым его шагом и успехами. Когда же Малыш подрос, то его закрыли в засекреченном бункере, располагающемся в жаркой пустыне, и не показывали никому, кроме круга избранных. Это были очень серьезные люди. Они заходили к нему только в белых халатах и прикасались к его телу исключительно в перчатках. А ему так хотелось почувствовать теплоту их рук. Они любили его и боялись одновременно. Малыш хотел, чтобы с ним кто-то дружил, но вокруг не было никого, кроме «белых халатов». Он хотел увидеть еще хоть что-нибудь кроме темно-синих стен и стальных тяжелых дверей, но мир был закрыт от него. Однажды Малыш услышал, что скоро его перевезут в другое место. Что он поплывет на большом корабле. Что там, куда его отправят, светит солнце и растут деревья с загадочным названием «пальмы». Малыша подняли на лифте, и он увидел краешек неба. Небо ему понравилось. Оно было чистым и приветливым. Малышу захотелось окунуться в него. Но генерал Гровс сказал, что сначала Малыш поплывет на корабле, и только потом, если все будет «окей», он поднимется в небо. «Все будет окей!» — подумал Малыш, когда его укладывали в большой стальной ящик. «Все будет окей!» — сказал водитель тягача, доставившего его в порт. «Все будет окей!» — сказал, усмехнувшись, капитан Маквей, после того как портовые краны осторожно погрузили Малыша на палубу корабля. Все было «окей». Корабль дошел до острова без приключений и тут Малыш познакомился с Томом...
Том урчал возле трапа в ожидании, когда Хенли даст команду педалью газа двинуться вперед. Он немного волновался. Слишком большая ответственность лежала на нем. В прямом смысле. Он держал четырехтонного Малыша, как заботливая мать держит ребенка. Малыш понял, что он в надежных и сильных «руках» и спокойно лежал на «лапах» погрузчика. Могучий Том фыркнул и медленно двинулся вперед. Там, на взлетной полосе, его ждал «В-29» с заведенными моторами. Малыш приятно заволновался. Все-таки генерал не обманул его, и он поднимется в небо. Летчик Пол хлопнул Малыша по боку и сказал уже известное ему заклинание — «Все будет окей!». Том аккуратно положил Малыша под самолетом.
— Я полечу — радостно сообщил ему Малыш
— Я знаю, — Том рассказал ему, что знает, куда он полетит. Об этом шептались в полголоса офицеры возле штаба, — ты увидишь красивые острова и если случайно встретишь там Джонни, то передавай ему привет от меня. Я скучаю и жду, когда он вернется. Не забудь. И скажи ему, что хотя фотография Хенни и не висит на своем месте, я все же сохранил ее. Он найдет ее под коробкой с запасными аккумуляторами.
После этого, довольный тем что не подвел своего хозяина, Том укатил по другим делам. Хенли обещал прикрутить ему на панель, новый прибор со странным названием «приемник». Он говорил, что теперь, когда они выполнили свою задачу, можно немного расслабиться, послушать музыку и попить пивка после тяжелого дня. Через полчаса Том забыл о Малыше... Через полчаса Малыш поднялся в небо и забыл о Томе. Его мечта сбылась...
Широкий Остров
Город просыпался. Он устал за последний год так, как не уставал за четыре столетия своей жизни. А ведь он был еще молод. Что такое четыреста лет по сравнению с тысячелетними Римом или Афинами. Он еще не насытился жизнью, но жизнь уже утомила его. Город любил людей, но почему-то люди делали ему больно. Они будили его резкими сиренами. Грохот взрывов, заставлял вздрагивать Город почти каждый день. Плач женщин и детей не давал ему спокойно спать. Почему они поступали с ним так — он не знал.
Эта ночь была для города спокойной. Никто не тревожил его и он проснулся с надеждой, что все изменится к лучшему. Жители выходили из своих домов и встречали утро улыбками, а не хмурыми лицами. Всем надоела эта Большая Война. Все ждали, что она вот-вот закончится, и можно будет смело ходить по улицам, не боясь, что начнется налет авиации или обстрел из крейсерских орудий. На городских часах пробило восемь. После последнего удара вдруг взвыли сирены. Город поморщился. Опять? Но вой тут же стих. Ложная тревога. Слава Богу, никто не испортит хорошо начавшийся день. Над центром Города появился самолет. Сделал круг. От него отделилась точка и устремилась вниз. Город напрягся. Он не ждал ничего хорошего от самолетов и приготовился к тому, что придется оплакивать еще пару своих домов и слушать крики раненых и стоны матерей убитых детей....
Малыш летел сам. Только что его сбросили над прекрасным городом, стоящим в устье реки. Он радовался как ребенок. Сейчас он познакомится с людьми. Сейчас он найдет себе прекрасных друзей. Сейчас он будет свободен. Сейчас... Прогремел взрыв. Не долетев несколько сотен метров до земли, Малыш превратился сначала в огненный смерч, а потом трансформировался в огромный гриб. Город не успел понять что произошло... Он умер...
Том, Малыш и Широкий Остров (эпилог)
Могучий Том слушал музыку из приклеенного скотчем приемника, когда вдруг звуки джаза прервались, и сухой голос радиодиктора объявил: — «Сегодня Президент Соединенных Штатов заявил об практическом уничтожении японского города Хиросима. Невиданная доселе мощь американского оружия унесла жизни около ста тысяч японцев. Президент сообщил также, что если японское правительство не примет предложение о безоговорочной капитуляции, то их страну ждет еще более разрушительный смерч смерти с воздуха» ...А потом снова заиграли веселые ритмы джаза...
