ВЫСОЦК. ЮЖНЫЙ МЫС

Светлой памяти Станислава Ростоцкого
( в этом году сто лет со дня рождения).

Город с таким романтичным названием находится в самом отдалённом уголке Финского залива, рядом с погранзоной. Да и городом-то назвать сложно: так, несколько десятков домов. Назван в честь героя финской (зимней) войны 1939 года Кузьмы Высоцкого.
Контингент жителей — моряки-пограничники со сторожевиков, да разношерстное население, как и везде в глубинке. Захолустье.
Летняя моя вылазка в столь отдалённую область, до сих пор не затоптанную туристами, была вызвана скорее интересом к красоте здешней северной природы, чем к местным достопримечательностям, коих раз-два, и обчёлся.

Раз — это крепость Тронгзунд, построенная полтора столетия назад для защиты Выборга с моря. Ныне это унылая груда камней, поросшая кустарником. Пребывает в заброшенном состоянии.
Вторая достопримечательность — это... Ростоцкий. Оказывается, местный житель. Тот самый великий кинорежиссёр — автор Пенькова, Доживём до понедельника, Тихих зорь, Бима Чёрное ухо.

Сразу за малопривлекательной чащобой кустарников Тронгзундского редута неожиданно открывается удивительной красоты пейзаж — скальный берег залива, простирающегося до горизонта. И острова, острова, острова...
У берега немноголюдно: две загорающие молодые мамаши, плещущаяся на мелководье малышня, добродушная собака хаски.
Запечатлеваю пейзажные красоты на фотик. Мамаши смотрят снисходительно. Видать, привыкли к таким туристам. Интересуюсь у жительниц:
— Есть тут ещё такие же панорамы?
— А вы пройдите вон туда, на Южный мыс, за финский пляж, к дому Ростоцкого.
— Какого Ростоцкого?
— Как какого? (смотрят как на полоумного). Того самого, который Зори снимал.
— Так он что, тут жил, что ли?
— Ну да, долго жил, здесь и умер. А дом после смерти новые хозяева снесли.
К нему сюда чаще других Тихонов приезжал, тот самый Штирлиц. Мы ещё детьми были, помним...

Как водится, мы разговорились.
Такое общение с местными — лучше и полезнее любого краеведческого музея.

Домик, где прожил Мастер с мировым именем свои последние пятнадцать лет, напоминал скорее не дачу, а рыбацкую лачугу. Прямо скажем, не Рублёвка: огородик, цветы, сарай, рыболовные снасти да нужник во дворе. Единственная радость — расположение на берегу залива с видами на необозримый простор. А большего и не надо.

Лауреат всех престижных советских и зарубежных кинопремий отнюдь не миллионер с причудами. В девяностые, как и многие советские кинодеятели старой школы, стал неугоден, невостребован, и ушёл из режиссуры в добровольное отшельничество, покинув новую Москву. Даже на скромную провинциальную жизнь элементарно не хватало денег. Присуждённая за выдающиеся достижения в искусстве президентская пенсия тех лет, да по тем ценам — это четыре десятка яиц.
Но перспектива аскетичного существования пенсионера-затворника не испугала. Ростоцкий не принял девяностые.
Как пятьдесят лет назад по нему, тогда гвардии рядовому, проехал танк, продавив грудную клетку, и лишив ноги, так прошлось таким же катком новое время, разрушив и сломав всё, что было для него свято.
Нежелание участвовать в этом непотребстве режиссёр объяснил просто: мне скоро помирать, поэтому скажу прямо. Кино, оперирующее инстинктами, а не эмоциями, это кино обезьянье...

Лейтмотивом всего творчества Мастера было жизнеутверждение. Ростоцкий говорил: я вам в пять минут могу доказать, что жить не стоит, что легче сдохнуть. И нынешнее новое кино как раз об этом. Моё же кино о том, что жить надо, вопреки всему. Утверждать жизнь. Я сам умирал на войне, поэтому особо остро ощущаю эту нормальную человеческую потребность жить.

На его фильмах формировалась нравственность поколения. Достаточно вспомнить замечательный девятый Б и Генку Шестопала, так просто, понятно, и по-человечески сформулировавшего понятие счастья. Высокую планку достоинства и педагогический талант кажущегося сухим и сдержанным учителя истории Ильи Семёновича (В. Тихонов).
Прививалось умение Человека чувствовать чужую боль. Будь то смерть пяти юных девочек из Зорь, или мучения несчастной собаки(Белый Бим).

Природа в картинах Ростоцкого — самостоятельный великий актёр. Это ярко проявилось и в экранизации знаменитой повести Васильева, и в саге На камнях растут деревья (последняя картина режиссёра снималась как раз близ Высоцка).

Тогда, в далёкие восьмидесятые, Ростоцкий и полюбил эти места, прикипел к ним душою.
Бывший фронтовик никогда не жаловался на жизнь. Поддерживал дом-развалюху как мог, по-простому общался с местными, рыбачил. И вдыхал  красоту, подарившую ему, наверное, лучшие пятнадцать лет жизни.
Своё добровольное отречение от кинематографа объяснял шуткой: мол, не режиссёр я вовсе, а рыбак. Вот, смотрите, сколько рыбы тут наловил-накоптил. А режиссура — это так, хобби...
И всегда говорил, что сердце его не в Москве, а здесь, среди скал, тишины и морского простора.

Сердце Мастера остановилось в августе две тысячи первого, по пути из Высоцка в Выборг. За рулём режиссёру стало плохо. Мобильника у Ростоцких не было. Жене пришлось ловить попутки. У поздно прибывшей бригады Скорой не было дефибриллятора, и сердце не удалось запустить.

А что дальше? Вроде как планировали создать в домике Ростоцких музей Мастера.
Выступал гендиректор Выборгского кинофестиваля Армен Медведев с расширенной инициативой: на берегу у домика поставить памятник Ростоцкому или пяти девчонкам из Зорь. Но это так и осталось в мечтах.
А конце 2018-го года и вовсе поступила сухая отписка местного минкульта: дом не признан объектом культурного наследия.
Участок продали новому собственнику, а дом снесли.

Скромный музей Ростоцкого создан в тесных школьных кабинетах усилиями директора местной средней школы. Но это всё подвижничество частных лиц, не поддержанное государством.

Зато нашли широкую поддержку другие местные проекты в порту Высоцком.
Здешний нефтеналивной и угольный терминалы с оборотом в миллионы тонн, легко могли бы проспонсировать и убитый Тронгзундский редут, и сохранить дом Ростоцкого. Для таких оборотов это копейки. 
Да только новые хозяева жизни вряд ли заинтересованы в поддержании местного культурного наследия. Там другие ценности и приоритеты.
И к здешним природным красотам отношение не самое бережное. Поговаривают, с нового терминала уже была утечка в залив. Но вроде замяли эту историю, как водится...

Наверное, так и останется Высоцк очередной болевой точкой на карте России.
Горько это всё. Горько и больно.

***

Белая ночь тут волшебна. Особенно на берегу. Гладь воды, удивительный цвет неба, и кажется, что ты один на Земле.