Фарфоровая бестия (на конкурс)

 – Магов! Магов! Ты меня слышишь? – надрывался в трубке голос оперативного дежурного по центральному отделу.
  – Чего кричишь как резаный?
  – А чего ты трубку поднял и молчишь… – уже спокойно продолжил дежурный. – Спишь, что ли? Так еще вроде не вечер…
  – Ну, так уже и не утро, – парировал опер. – Чего хотел?
  – Маг, значит так… Поступил криминал. В городскую больницу привезли девочку, голова разбита, вся в синяках… Видимо, на бытовой почве.
  – Ну и с какого перепуга я должен туда ехать? Есть участковый, это его направление. Вот пусть он с этой бытовухой и разбирается…
  Магов сделал движение, чтобы положить трубку, – именно сейчас ему как никогда хотелось довести игру до конца. Планшет в его руках казался раскаленным. Бой на экране разгорался, и Магова захватил азарт сражения. Пальцы едва успевали нажимать кнопки, и на экране одна за другой вспыхивали яркие точки взрывов. Сегодня ему впервые удалось пройти третий сложный уровень… неслабое достижение! И вот на тебе, блин, звонок…
  – Маг! – в истерике завопила трубка. – Ты так-то не борзей, слышишь? Ты сегодня по отделу дежурный опер, так что, будь добр, поднимай задницу и гони в больницу. Опроси…  Ну а там дальше определимся, кто этим заниматься будет…
  – Вот зануда! – в сердцах выругался Магов. Он неохотно выключил планшет, но для себя отметил, что сегодня был на высоте…
  Трубка перешла на более миролюбивый тон:
  – Да, Володь, я слышал, у тебя там знакомый врач есть. Если получится, пообщайся с ним, он более профессионально сможет определить стадию побоев или что там у пострадавшей…
  – Ладно, поговорю… – равнодушно бросил Магов. – Все равно туда еду.
  – Вот и ладушки… – весело подвел черту дежурный и положил трубку.
  Магов собирался без энтузиазма. Засунул в папку несколько бланков объяснительных и пару чистых листочков бумаги. Взяв с соседнего стола авторучку и карандаш со стирательной резинкой, положил все это в маленький кармашек папки. Подойдя к зеркалу, немного наклонил голову вперед, рассматривая свою короткую стрижку, улыбнулся и произнес:
  – Ну что, майор, седеем потихоньку! – Он подмигнул себе левым глазом, и улыбка расползлась по лицу: – Ничего, скоро пенсия, рыбалка, а пока… пока служи родине.
  Войдя в палату, где лежала девочка, Магов, обвел взглядом голые обшарпанные стены, по потолку тянулись желтые разводы – следы многочисленных протечек после каждого мало-мальски сильного дождя. Три кровати с проржавевшими спинками разделяли маленькие тумбочки с давно оторванными дверцами…
  Внезапно прогремел гром, словно молот треснул о наковальню, и мелкий треск прокатился по всему городу. Магов вздрогнул от неожиданности и грустно глянул за окно: на улице потемнело, отблески молний, изредка сверкающих в небе, заглядывали в палату… Он прищурился и стал наблюдать, как тяжелые капли с лету разбиваются о стекло и расползаются большими кляксами, стекая вниз…
  «…Хорошо, что дождь… промоет асфальт… вроде осень, а духота, как летом... Черт, вечно, как мое дежурство, так непогода… Хотя, что я говорю, осень всегда тащит за собой грусть и мокрые дни…»
  Погруженный в задумчивость, он дернулся всем телом, когда кто-то тронул его за левое плечо. Мысли, как трусливые мыши, разбежались по разным углам и затаились… От этого прикосновения ему стало не по себе…
  Магов медленно повернул голову и увидел перед собой большое плоское лицо с выпученными маленькими круглыми глазками, которые беспокойно катались в глазницах из стороны в сторону. Едва достающий ему до плеча мужчина не переставая теребил белый халат, то и дело норовивший сползти с его толстых плеч. Его шумное дыхание напоминало работу паровоза, которому каждые несколько секунд необходимо выпускать пар.
  – Извините, – тихо проговорил он, – вы полицейский?
  Магов с неохотой развернулся к нему полностью:
  –  Слушаю вас.
  Тяжело дыша, мужчина произнес:
  – Еще раз извините, – он оглянулся в сторону двери, – но нас просили дождаться полиции… – он снова глянул на дверь.
  Магов невольно проследил за его взглядом: в той стороне, куда смотрел толстяк, в проеме дверей стояла худенькая женщина с кротким выражением лица. Сжав руки на груди, она застенчиво поглядывала в их сторону.
  – М-м-м… Вы меня извините, – маленький рот толстяка непрерывно двигался, так что казалось, будто он что-то постоянно перемалывает во рту. – Это моя жена, она обеспокоена случившимся. Ей просто сейчас нельзя волноваться… Ну, вы понимаете… – он умолк и стал пристально вглядываться в лицо Магова, пытаясь уяснить, насколько правильно его понимает полицейский.
  Магов вежливо улыбнулся и, кивнув головой, в ожидании продолжения уставился на мужчину. Он видел перед собой толстячка с большой круглой головой, плотно обтянутой ото лба до макушки блестящей кожей, – по всей видимости, эта сверкающая дорожка уже давно лишилась своей растительности. Круглый живот мужчины так сильно выпирал вперед, что казалось, будто не жена находится в положении, а он сам вынашивает двойню, вот только, похоже, его супруга об этом пока не знает.
  Повисла пауза. Магов продолжал с любопытством разглядывать здоровяка, толстые губы которого шевелились и что-то шептали, но, что именно, разобрать было невозможно. Через какое-то время лысина стоявшего напротив мужчины сплошь покрылась испариной, так что крупные бусинки пота засверкали в свете дневной лампы.
  –  Вы… вы…
  Магов перебил его:
  – Я из полиции, Магов Владимир. Приехал узнать, что случилось с девочкой. Сами понимаете, к нам поступил криминал… Я должен выяснить… Уточнить… Ну и так далее. Вы, судя по всему, ее отец?
  Толстяк, вновь растерянно глянул в сторону двери, где все так же робко стояла его жена, кивнул головой и тихо произнес:
  – Меня зовут Сергей Владимирович. Да, я отец этой девочки, – он показал на кровать, где тихо спал ребенок. – Вы знаете, все случилось... Я пока сам не могу взять в толк, как... Отчего?.. Почему…
 Он замолчал и несколько раз растерянно мотнул головой из стороны в сторону, зажмурив при этом глаза. А когда приподнял веки, они мелко дрожали. Тихим голосом он повторил:
 – Я сейчас не смогу ничего сказать… Это для меня странный случай…
  – В чем он странный? – Магов от удивления округлил глаза и с присущей ему грубоватостью продолжал: – Вы же видите, ваша дочь лежит в синяках… с травмой головы.… А вы мне – странный случай. Скажите, где вы находились в час дня? Было установлено, что именно в это время девочка упала с лестницы.
  –  Ну,… примерно в это время я всегда приезжаю домой. Ненавижу обедать в кафе или в столовке.… Понимаете, это не прихоть, просто в чужом месте кусок не идет в горло.… Ну, я когда приехал, то увидел, что дочка без сознания лежит внизу у лестницы… Я запаниковал.… Ну, засуетился, сначала даже и не знал, что делать… Ну, конечно, сразу же вызвал скорую… После поднял ее, отнес на диван.
  –  Где была в этот момент ваша жена?
  – Как где?.. В магазине… Дочь оставалась дома одна… – он нервным движением выдернул из кармана пиджака серый платок, осторожно промокнул обильно выступивший на голове пот и добавил: – А что? Что в этом особенного… дочь уже самостоятельная… Иногда она остается одна, ведет себя тихо, спокойно…
  – Я так понимаю, у вас свой дом?
– Ну да, – он умолк и вновь быстро оглянулся на жену. Лицо его искривилось, словно от боли, когда он увидел ее, медленно идущую, к кровати дочери. Женщина в этот момент скорее напоминала призрак. У кровати она остановилась, пристально глядя на девочку, и, прижав маленькую сумочку к животу, плавно опустилась на край кровати…
  Девочка спала.
– Ну-у-у… как вам сказать.… У меня двухэтажный коттедж за городом…
– Понятно, – Магов глянул в сторону девочки: та, слегка посапывая, по-прежнему спала, только изменила позу, повернувшись к маме спиной. Он перевел взгляд на толстяка, которого в этот миг презирал от всей души: поиздеваются над ребенком, а после ищут оправдания! Сколько у него за время службы в полиции было таких историй! Скорей бы на пенсию, и ну их, эти проблемы, – покой, рыбалка, ну, может, где-то и охота. Что ни говори, уже пятьдесят с лишним, а с внуками толком почти и не видится, так без него и вырастут.
  – Извините… – толстяк легонько коснулся руки опера.
Магов, очнувшись от своих мыслей, тихо произнес:
– Врач сказал, что у ребенка множество синяков. Как вы это можете объяснить?
  – Ну-у-у… так, скорей всего, эти синяки от падения с лестницы…
  В палате было тихо. Оба молчали.
– Извините, что нам сейчас делать? Мне как-то страшно за жену и дочку…
  – Что-что! Возьму с вас объяснения по данному случаю.… Ну а там будем определяться… 
                . . .

В кабинете врача Ларина едва слышно играла музыка. Магов задумчиво  стоял около окна и без особого интереса разглядывал двор больницы. С завыванием подъехала скорая помощь, из нее вытащили на носилках, забинтованных по самую голову двух пациентов…
  – Что ты там застыл? – услышал он за спиной бодрый голос, который грустно прокомментировал картину за окном: – Вот так и не знаешь, где тебя ждет остановка сердца, а где ДТП.
  – Что случилось?
  –  Да с ДТП привезли. Пока спасатели их вытаскивали, один до больницы не дотянул – прямиком в морг… Ладно, хватит о грустном, – Ларин энергично хлопнул Магова по плечу. – Давай садись, потерянный. Закусим, чем бог послал… за встречу!
Ничего у Ларина на столе не было, кроме графинчика со спиртом и двух соленых огурцов.
  – Ну, вот и все, что бог для нас приберег, – он обвел стол рукой и расхохотался. – Ладно, давай рассказывай, где шарахался все это время?  Совсем ты, друг, потерялся из-за своей работы…
Они чокнулись и разом опрокинули по полстакана спирта. У Магова перехватило дыхание. Он закатил глаза и стал судорожно и глубоко вдыхать огурец, оказавшийся у него в левой руке. Затем, замахав руками, словно веером, попытался загнать в открытый рот воздух, после резко выдохнул и, схватив другой стакан, с водой, стал заливать ее себе в глотку, обливаясь и кашляя. Ларин с сочувствием смотрел на него и хохотал:
  – Ну ты, Володь, даешь… так и не научился в своей полиции пить…
Вытаращенные глаза Магова смотрели на врача бессмысленно и непонимающе. Затем медленно опустились и уставились на огурец, который он продолжал держать большим и указательным пальцами. Он еще раз глубоко вздохнул и сразу же резко выдохнул. Огурец ракетой устремился ко рту и с жалобным хрустом провалился в утробу…
– Ну и крепкий же у тебя спирт, – прошептал Магов, покрутив головой, и почувствовал, как она наполнилась воздухом и готова была взлететь сама по себе, без его ведома. – Все, Серега, мне больше не наливать… иначе я отсюда только выползу…
Ларин снова захохотал.
  – Знаешь, Володька, ты каким был, таким и остался.… С тобой даже свиньей невозможно стать… А так, представь, напились бы и начали ползать по полу… хрюкая…
И оба громко расхохотались.
Дверь кабинета приоткрылась, в проеме показалось миловидное личико медсестры.
– Сергей Николаевич, к нам еще двух детей привезли, с ушибами… Вы пойдете их смотреть?
  Продолжая улыбаться, Ларин поднял голову и посмотрел на девушку в белом халате. Затем, глянув на Магова, строго ответил:
– Галя, ты не видишь – друг у меня, я его уже век не видел. Будь добра, осмотри сама, ладно?
 Девушка кивнула и тихо исчезла.
– Ого! Володь, ты чего такой хмурый стал?
Магов осторожно потрогал свою воздушную голову и попытался сосредоточить взгляд на черной точке на стене, но та неожиданно сорвалась с места и поплыла куда-то в сторону. Почувствовав, что губы его все-таки слушаются, улыбнулся…
  – Не знаю, – ответил он. – Случай какой-то странный с этой девочкой…
 – Это новенькая, из седьмой палаты?
– Ну да, вроде как с лестницы свалилась – так, по крайней мере, говорит ее отец. Я ее видел – уж больно много ушибов на голове, а тело наверняка еще хуже. А может, ей просто помогли упасть? Ну, к примеру, ее отец…
– Думаю, это был несчастный случай. Я сам ездил на этот вызов. Ушибы характерные при падении. Ты представляешь, – Ларин замолчал и поднес к глазам левую ладонь. Пошевелил пальцами, словно вспоминая что-то, затем опустил руку и продолжил: – Я тогда подошел к дивану, на котором она лежала без сознания, положил руку на ее плечо, и она вдруг очнулась… Ты бы видел ее глаза.… В них был такой страх… и сумасшествие…
Магов пристально посмотрел на друга, который стоял у окна и машинально теребил пальцами сигарету. Ему вдруг вспомнились школьные годы, когда они с Лариным, сбежав с урока, прятались за углом школы. Ларин доставал сигарету, долго мял ее, с опаской оглядываясь по сторонам, и только потом начинал прикуривать. Затянувшись и выпуская дым из ноздрей, снова украдкой посматривал из-за угла, чтобы не засекли учителя. А ему, как некурящему, оставалось только стоять и ждать, когда же друг накурится.
 – Слушай, ну не будешь же ты сейчас дымить в этом маленьком кабинете? – поморщился он.
  Ларин рассмеялся:
– Да я уже давно не курю.… Но, как видишь, привычка осталась… Я о другом думаю: что ее могло так напугать? Сейчас девочка спит – успокоительный укол сделал свое дело, но она же проснется…
 – Серега, я тебя понял. Ладно, будет день – будет пища… Сегодня, по-любому, опрашивать ее нет смысла. А на завтра я попросил родителей прийти сюда, будем беседовать с девочкой…
Магов протянул Ларину пустой стакан и проговорил:
  – Тогда наливай, и давай все вопросы оставим на завтра…
 – Давай, – Ларин разлил спирт в два маленьких стакана, поднял свой и улыбнулся:
 – Я хочу выпить за встречу, пусть у нас все будет хорошо! Будь здоров!
Два улыбающихся мужика дружно сдвинули стаканы…
В десять утра Магов был в больнице. Широкими шагами он шел по узкому коридору туда, где его уже ждали…
Мама словно и не уходила: сидя на стуле вплотную к кровати в той же позе, что и вчера, крепко держала дочь за правую ручку. Папа огромной массой возвышался за ее спиной. Две девчонки с соседних коек шумно носились друг за другом вокруг квадратного стола и громко хохотали.
  – Это что за пионерский лагерь здесь устроили?
  Ларин появился неожиданно, грозный голос его скрипел. Увидев врача, озорницы тут же притихли и с любопытством уставились на его взлохмаченные волосы. Ларин поздоровался с Маговым и сразу же направился к лежавшей на кровати девочке.
  – Ну что, дорогие родители, думаю, у вашей дочери все будет в порядке, но у полиции все равно есть к вам вопросы.
– Да, – подтвердил Магов, – это очень хорошо, что она идет на поправку, но я хочу задать несколько вопросов вам обоим.
Толстяк что-то прохрипел, вытер появившийся на лысине пот и впился в Магова взглядом.
– Ну что ж, начнем с вас. Может, вам это покажется неприятным, но я должен спросить. Какие у вас отношения с дочерью? Какие физические наказания вы к ней применяете за проступки? Может, вас вообще что-то в ней не устраивало…
  – Ну, я…
Круглая голова блестела от пота.
–  Я... я же в вашей бумажке все, что знал, вчера написал, – судорожно сглатывая, выдавил отец девочки.
– Ну, может, что-то забыли. И вот теперь у вас появилась возможность дописать… Непонятно, как девочка могла упасть с лестницы… и вы в это время один дома.
– У меня с дочерью прекрасные отношения, и я бы никогда не стал ее наказывать за какой-либо проступок,… а тем более физически. Я очень люблю ее мать, и, как уже говорил, у нас скоро будет ребенок…
– Я так понимаю, Сергей Владимирович, дочь вам не родная? Вы сошлись…
  Магов рассчитывал на его реакцию.

  – Ну а причем здесь это?
  Толстяка начало тихонько трясти. Он то и дело растерянно оглядывался на свою жену, которая продолжала все так же сидеть на стуле. Тихая, сгорбленная, она держала руку дочери и во все глаза смотрела на врача, который, стоя перед ней, зачем-то вычерчивал руками фигуры в подтверждение своих слов, а она только мелко кивала головой…
  – Я знаю, что вы сошлись два года назад. Ну, можно так сказать, увели ее у другого мужчины…
  Толстяк округлил глаза, лицо его побагровело – в нем будто что-то перевернулось. Он ощерился и процедил:
  – А что это тебя так моя жизнь интересует? Да, я с этой женщиной живу два года.… Ну и что из этого? Мы ждем ребенка.… А девочку я люблю как свою дочь…
  У него под носом побежала вода, он промокнул ее платком и проговорил уже спокойно:
  – Девочка упала… Она сейчас в сознании.… Надо с ней разговаривать, а  не делать предположения, подозревая меня. Мою жену и без того всю трясет, она себе дома места не находит из-за этого случая…
  – Ладно, успокойтесь, – примирительно произнес Магов. – Я думаю, ваша дочь что-нибудь расскажет, и все станет на свои места…
  В это время худенькая женщина оставила свой пост у кровати девочки и подошла к двум мужчинам. Ларин остался у постели больной.
  – Здравствуйте, – нараспев произнесла она, – я Ира.
Она уставилась на переносицу Магова.
  – Я так понимаю, вы уже успели пообщаться с дочерью, пока мы здесь разговаривали, – уточнил полицейский, одновременно осторожно трогая руками переносицу, словно пытаясь убрать то, что там увидела женщина.
  – Не совсем. Врач просто объяснял мне, как в таких случаях ухаживать за дочерью…
  – Конечно-конечно, мы все хотим, чтобы наши дети были здоровы. Но, скажите, что могло так встревожить вашу дочь? И вообще, раньше с ней такое бывало?
  – Я могу только повторить то, что написала: иногда я оставляю ее дома одну. Ну, когда иду в магазин или в парикмахерскую… Она воспринимает это спокойно, играет с игрушками. Представляете, ее очень трудно отвлечь от игрушек, она может прямо рядом с ними уснуть. Приходится потом переносить ее на постель…
  – Это, конечно, трогательно, – заметил Магов, – но вот то, что произошло.… Это же не на пустом месте случилось. Все равно был какой-то мотив.… Хотя, я думаю, мы можем вместе подойти к девочке и поговорить с ней. Хочется в этом разобраться.
  Девочки, соседки по палате, притихли и смирно сидели за столом, с любопытством наблюдая за взрослыми.
  Ларин, стоявший у кровати, расстегнул белый халат и, повернувшись к маме девочки, произнес:
  – Забавно, конечно, не знаю, имеет ли это какое-то отношение, но… ваша дочь рассказала мне о странной кукле, которую вы ей купили в магазине… Она что, действительно такая большая?
  Женщина удивленно посмотрела на врача и пожала плечами.
  – А здесь нет ничего странного. Я жду ребенка, и в консультации посоветовали купить девочке куклу. Чтобы как-то подготовить ее к появлению новорожденного…
  Толстяк вмешался в разговор:
  – Ну да, я, блин, сам весь город объездил, – он расплылся в улыбке, гордясь своими действиями. – Но я ее нашел! Красивая оказалась кукла… Правда, рост около полуметра, но дочке понравилась. Она без нее даже спать не ложится….  Я думаю, малышка так быстрее привыкнет, что скоро будет не одна.… Ну и, как мне кажется, научится за это время ухаживать…
  Взрослые, стоявшие у кровати девочки, стали рассуждать, как ребенку будет хорошо и что ее ждет в будущем.
  – Мама! – девочка приподнялась на локте и с тревогой заглянула в глаза матери. – Мама! А со мной никто не хочет поговорить?
  – Доченька! – женщина встрепенулась и присела на стоящий рядом стул. Мужчины, продолжавшие стоять у кровати, обернулись и замолчали, глядя на девочку.
  – Мама! – чуть не плача проговорила та. – Я не хочу Соню. Она ругается и все время заставляет меня играть с ней.… Не хочу ее… Пожалуйста, унесите ее!
 Магов вопросительно посмотрел на толстяка:
  – Это про какую Соню она говорит?
  – Ну… она так свою куклу назвала.
  – Вашу девочку вроде Наташей звать? Я с ней поговорю, вы не возражаете?
  – Ваше право… – пожал плечами толстяк.
  Врач к этому времени уже ушел на обход. Магов обвел взглядом присутствующих. Женщина, молча, кивнула и быстро поднялась. Магов сел на освободившийся стул рядом с кроватью и улыбнулся малышке:
  – Привет! А расскажи-ка мне, чем ты занималась дома, перед тем как сюда попасть?
  Девочка приветливо ответила на улыбку и прошептала:
  – Играла. Я люблю играть.… У меня много игрушек…
  – Вот как! Здорово! А ты часто остаешься одна?
  – Часто, но я вовсе не боюсь, мне уже восемь лет… Да мама долго и не ходит, только в магазин и обратно…
  – Так-так, ну а почему же ты с куклой не хочешь играть? Она ведь у тебя красивая?
  – Просто не хочу. Она вредная. Не хочет делать то, что я ее прошу. И еще она обзывается…
  Магов заулыбался.
  – Ну, прямо так уж и обзывается? Ты о ней говоришь как о живой…
  – Ну так ведь дети… они и палку одушевляют… им лишь бы поиграть да поговорить… – суетливо вставил толстяк. – Я когда-то и сам со своими игрушками разговаривал,… ругал их, наказывал.… Запирался один в комнате… главное, чтоб взрослые не мешали.
  Девочка глянула на него и закрыла глаза. Толстяк продолжил:
  – Все мы когда-то были детьми… и у каждого фантазии столько, что хоть отбавляй…
  Магов зло посмотрел на толстяка, который весь вспотел, вспоминая детство, и повернулся к девочке:
  – Наташа, расскажи, как ты упала с лестницы?
  – Не знаю, – прошептала та. – Наверно, ей не понравилось, что я отказалась с ней играть. Я на нее накричала, потом стала спускаться с лестницы на первый этаж. А она взяла и толкнула меня… Я не ожидала и полетела кубарем, а после ничего не помню…
  Магов увидел в ее глазах слезы.
  – Что с тобой?
  – Дядя, идите,…  Я хочу спать…
  – Ну все, все.… Отдыхай…
  Он поднялся и обратился к родителям:
  – Я думаю, что ей действительно надо отлежаться, отдохнуть.
  Мама согласно закивала головой и, взяв мужа под руку, потащила к выходу.
  – У вас есть моя визитка, – без особой надежды сказал им вслед Магов, – если что новое появится, звоните.
  Затем перевел взгляд на девочку: она лежала неподвижно и вроде как спала.
  Девчонки-соседки не шевелясь, сидели за столом и глазели на него. Он подошел к окну: за стеклом было уныло и серо.
  Магов немного постоял и двинулся к выходу из палаты, загружаясь мыслями. В коридоре он чуть не столкнулся с Лариным, который в своей обычной манере расплылся в улыбке.
  – Куда так бежишь, детектив? Ну что, малышка что-нибудь рассказала?
  – Да представляешь, в последний момент вспомнил, что для прокуратуры надо кое-какие материалы подготовить.… А девочка сейчас уснула.… Говорит, что кукла ее напугала… Вроде как толкнула, и от этого она по лестнице скатилась…
  – Бред какой-то. Но если оценить ее состояние, то, похоже, эти ушибы она действительно получила, падая с лестницы.
  – Ну, можно сказать, что дело закрыто. Хотя… Все это как-то странно… Я что, должен сейчас в рапорте указать, что игрушка, купленная отчимом, вдруг поссорилась с девочкой, а потом из вредности столкнула ее с лестницы?.. Так, что ли? Иначе как объяснить все эти ушибы? Действительно бред какой-то! Может, у нее из-за сотрясения с головой что-то случилось?
  Магов вопросительно уставился на друга.
  – Да нет, не надо ее так сразу умалишённой представлять. Знаешь что, я позже зайду к ней в палату и, если что-то интересное узнаю, позвоню. Ей все равно придется пока у нас полежать. Так что давай!
  Они пожали руки и разошлись.

                . . .

    Рабочая неделя прокатилась быстро.
  Магов расслабленно лежал на диване, всем телом ощущая, что наступили выходные. Стрелка часов, подобравшаяся к одиннадцати дня, почему-то не вдохновляла его на подъем. Была суббота. За окном осенний дождь беспардонно стучал в стекло, наполняя комнату гулким шумом.
  Магов попробовал вновь уснуть, повернувшись на правый бок, но что-то твердое уперлось ему в ребра. Пальцы через ткань нащупали пружину: 
  – Блин! – выругался он про себя и открыл глаза.
  В этот момент зазвонил сотовый. Опустив руку на пол, Магов нашарил  телефон и недовольно буркнул:
  – Да!
  Из трубки донесся жизнерадостный голос Ларина.
  – Ну, ты даешь! Что, днем дрыхнешь? Кончай, на пенсии выспишься… – выговорил он сквозь смех.
  – Ага, с тобой выспишься…
  – Магов, у тебя жена сейчас где?
  – Вроде к подруге ушла…
  – Ну тогда дуй сюда!
  – Куда это «сюда»? – окончательно проснувшись, без особого энтузиазма поинтересовался Магов.
  – Куда-куда! В сауну тебя приглашаю… Пушкина, 3, вот куда! К часу подкатывай, я тебе что-то интересное расскажу и покажу…
  – Интригуешь? Что именно?
  – Не-а! Так не пойдет, расскажу – хрен приедешь.… Так что давай, выдвигайся на этот адрес.
  – Умеешь же ты подцепить, – проворчал Магов, невольно заражаясь энергией друга, – Ладно, скоро буду…
                . . .
  Вторая полка сауны была идеально чистой и горячей. Воздух, влажный и густой, обжигал легкие.  Казалось, сам черт топил эту баню и похихикивал… Жар доставал везде, не помогали даже плотные шапочки, натянутые до ушей. Магов чувствовал, что если он сейчас отсюда не выйдет, то его придется только выносить…
  – Ну и жара! Дышать нечем, – он обернул бедра полотенцем и поспешил к выходу, в душ.
  Через несколько минут в комнату отдыха ввалился красный как рак мокрый Ларин.
  – Вот это мы с тобой дали! При таком градусе отсидели аж десять минут! Вернее, ты – десять, а я-то точно больше, минут пятнадцать, – отдуваясь, с трудом выговорил он и наполнил стопки водкой.
  – Ну, Володя, будем здоровы!
  Они звонко чокнулись, и огонь разбежался по всем клеточкам истомленного жаром организма, обжигая каждый его нерв.
  Ларин, поерзав, удобно устроился в кресле и подложил под голову маленькую цветную подушку.
  – О-о-ох…  Лепота-а-а! – протянул он, зажмурившись от удовольствия.
  Магов посмотрел на друга, который, казалось, собрался уже спать.
  – Серега! Ты что, спать сюда пришел? Давай выкладывай, что там в твоей голове интересного появилось.
  – Не волнуйся, – лениво глянул тот на Магова, приоткрыв один глаз, – я не сплю. Еще время «Ч» не наступило…
  Он посмотрел на входную дверь, словно желая убедиться, что она закрыта, и произнес:
  – Я о той девочке хотел поговорить, ну, которая с лестницы упала…
  – Да что о ней говорить? Я уже отказной материал сделал…
  – А по мне, так ты хоть какой материал делай,…  Я тебе хочу рассказать, как я с ней поговорил…
  – Интересно, – усмехнулся Магов, – и о чем же с ней можно было разговаривать?
  – Она мне про свою куклу рассказывала, про ее характер вредный… Я, конечно, спросил, почему она с родителями не очень откровенна.… Так вот, она заявила, что те ее не понимают…
  – Ну и что она хочет?
  – Представляешь, она хочет, чтобы я на них как-то повлиял.… Ну, одним словом, чтобы я уговорил их выбросить эту куклу. Сказала, что эта Соня с ней постоянно разговаривает.… Заставляет с ней играть.… А если что не так, то она девочку наказывает…
  – Действительно бред какой-то, – пробормотал Магов и посмотрел на бутылку. – Слушай, давай выпьем? И вообще, может, у нее после падения все-таки с головой не все в порядке?
  – В том-то и дело, что все у нее в норме. Все результаты диагностики положительные…
  Ларин встал, подошел к своей сумке и чем-то долго там шелестел, посл

Подписывайтесь на нас в соцсетях:
  • 1
    1
    118

Комментарии

Для того, чтобы оставлять комментарии, необходимо авторизоваться или зарегистрироваться в системе.
  • megavel

    Неплохой хоррор, но... (это уже ИМХО) Мне лично не хватило мистической недосказанности. Какой-то емкости повествования, что ли. Но опять же, можно оспорить. Выражаю субъективное мнение.