Секундное

А я ведь ещё помню, как это было раньше.
Вот поругаешься. Вдрызг, в умат, до капельки, до донышка, до сначала было Слово и вспомнить все со Шварцем.
Очищение такое, как перед хирургическим вмешательством в процедурной, она же клизменная. Больно, стыдно, но всё. Всё.
Все всё всем сказали.
Было — не было, извлекли на свет божий, пошурудили старые подшивки, если такие наросли, воскресили мертвых, сделали из воды вино, потом водку, потом незамерзайку, одеколон и далее до одноклеточных.
То есть по факту чистый лист и Хиросима после атаки дружественного ей ныне народа.

Смотрите друг на друга лучиками лазерных указок. И слепите, слепите.
Я так однажды в качестве аргумента волевым движением чуть не выдернула общий стояк. Из металлопластика, но все же.
А сколько посуды полегло. Жениться — не пережениться, за сто лет свадеб не отобьешься.

Потом бац. Ты в трусах, он без трусов. Или ты без трусов, он в носках. Угол наклона — где застанет перемирие, больше похожее на последнюю битву. Когда хочется сожрать друг друга. Натурально.
Оргазм не как цель, но как способ уничтожить.
Изгибы, мозоли, царапины, если повезёт, то и растяжения.

Мне так соседи однажды (2) чуть не вызвали отряд спасительных полицейских. Сначала деликатно стучали по батарее кулаком, мол прекратите качать дом, хуевы сейсмологи, потом аккуратно пытались донести до меня свою мысль ногой в дверь.
Не выдерживает потому что человеческое сердце столько чужой любви.
Завидовали.

Сейчас иначе. Пока или уже. Совсем или наконец.
Смотришь, если есть куда смотреть.
Во-первых, чё тут говорить.
Во-вторых, о чем тут трахаться.
Кружку себе новую купила, второй год, как целая, ни одной трещины.
Короче, то, что раньше вызывало страсть, теперь вызывает изжогу.
Думаешь, а ебись оно все конем и как-нибудь само. И просто закрываешь дверь. Фейерверк стал отсыревшей хлопушкой.