Einfühlung. Ко дню рождения ВЛТ
9 августа 1946 года родился Виктор Топоров, русский литературный критик, писатель.
…Это была нежданная и внезапная смерть большущего, огромного человека, писателя, публициста, критика и переводчика. (Умер 21 августа 2013 г.)
Человека, чьё гердеровское «вчувствование» литературного, да и жизненного материала беспрецедентно. К его словам, фразам мало было только прислушаться, его тексты надо было не читать — смотреть, проецируя их поразительную интертекстуальность вглубь времён, пристально вглядываясь в подоплёку событий.
За его спиной, тенью, фоном, промелькивали эпохальные образы и герои, трагедии и драмы разных культурных и языковых традиций. Иногда в виде фарса, иногда вычурно, иногда фонтанируя красноречием. …Короткими оговорками — порой резкими! — одновременно энциклопедического характера. Где видимое, кажущееся петрарковское «презрение к миру» олицетворяло истину проповедника и учителя Бл. Августина.
Зачастую всеобъемлющее знание матчасти было прикрыто нарочито придирчивым прищуром — мол, ежели не понимаешь, если ты «не в теме», — то нет смысла объяснять, браток. Я бы назвал это синкретически-ироничным бихевиоризмом, да кабы читатель не обиделся…
Но даже если ВЛТ (так мы его звали в фейсбуке) сподоблялся растолковывать — вдумчивого слушателя это скорее наводило, точно текстовыми сносками, — на более изощрённые исторические изыскания. Дабы прикрыть явную брешь в познаниях. Меня, во всяком случае, стопроцентно.
Слушателя же недалёкого, нервного, это раздражало — вплоть до хамства.
Топоров пресекал наглость просто: «Вообще-то, я эстет…» — задумчиво изрекал он, навсегда исчезая из поля зрения хама-недотёпы. Точнее, «исчезая» с дискуссионной шахматной доски самого недотёпу.
Не будучи знакомы лично, общались мы довольно-таки плотно. Преимущественно по электронке. Речь шла о создании некоторых книг, сборников. Связанных с творчеством непосредственно самого Виктора Леонидовича. Также его друга и партнёра художника М. Кантора.
Совместно — Кантор и Топоров — сотворили незаурядное раритетное издание литографий. Количеством 50 шт. — «Битва Арминия»: шикарную иллюстрированную книгу по драме немецкого сочинителя Генриха фон Клейста (1777—1811).
Компиляцию о великом сражении в Тевтобургском лесу вождя германского племени херусков Арминия (в нем. написании имя выглядит как Германий) с римским легионом Публия Квинтилия Вара. Эпоха — 9-й г. н. э. С великолепным, блестящим переводом В. Л. Топорова.
В истории имя Арминия прославлено массовым истреблением римлян.
В Тевтобургском лесу Арминий безжалостно перерезал, уничтожил весь отряд:
«Это было крайне беспощадно сделано — резали римлян фанатично, и что особенно обидно — резня эта была неадекватным ответом цивилизаторскому пафосу Рима. Римляне несли неразвитым народам цивилизацию и просвещение, их собственная жестокость в отношении дикарей казалась им оправданной и умеренной, а свирепость германцев была вопиющим варварством. Дикари прыгали на римлян со стволов деревьев, перегрызали им горло, выкалывали глаза» (М. Кантор).
Техника иллюстраций — чёрно-белая литография плюс цветная гравюра на дереве:
Арминий
…Хватит!
Напрасно вы пытаетесь насмешками
Смутить меня, унизить и втянуть
В свой заговор, ещё и не составленный.
Ещё раз вам обоим повторю:
Допустим, вы — союзники друг другу
(Хотя на самом деле вы — враги),
И ваш союз идёт войной на Вара —
Один в болотной топи, а другой —
С вершин лесистых гор… А хитроумный римлянин
Тебе подарит тут же, Дагоберт,
Твоё, Зелгар, прибрежье быстрой Липпе,
Где мандрагора меж дерев растёт, —
И всё! Вы сразу вцепитесь друг в дружку,
Двум паукам подобно.
Вольф (в попытке обратить на себя внимание)
Нет, сородич!
Не так тебе противен сам союз,
Как каждый из союзников не дорог.
Арминий
Простите! Я любуюсь вашею отвагой —
И это не из лести говорю,
Не из попытки подсластить пилюлю.
Тяжёлые настали времена,
Тяжёлые для всех нас испытанья, —
Я знаю вас, друзья, и с лучшей стороны.
Найдись у нас тень шанса на победу,
Я счастлив был бы встать плечом к плечу
С такими, о вожди, как вы, мужами.
Но раз уж вы решили проиграть,
Раз жажда смерти вас объединила, —
То нет, увольте, к вам я не хочу.
В такую битву я встревать не стану,
Один пребуду — под защитою Небес.
Тьюскомар
Прости мне, друг, но в толк я не возьму,
С чего это мы непременно проиграем.
С чего это мы все, объединяясь
(Хотя ты прав: представить это трудно),
Все вкупе, как бывало встарь, не порознь,
Не сможем славной сечей встретить Рим
И обратить с полей Отчизны в бегство?
Арминий
Нет-нет! О том и речь, Тьюскар! Вас всех
Безумье охватило, бред и морок.
Германия повержена уже!
Твой трон сикамвров, твой — отважных каттов,
Его — трон марсов, мой — херусков трон —
Мы сыновьям в наследство не оставим:
Нам и самим на них не усидеть!
Да и каким, вожди, вам видится сраженье с грозным Варом?
Вы с копьями всем сбродом, из лесов
Внезапно выскочив, вгрызаетесь в когорты —
В размеренный и чёткий римский строй,
Ни в лагере не сокрушимый, ни на марше?
Отчизну уберечь хотите? Чем?
Руками и ногами? Грудь врагу подставив,
Ничем не защищённую? А он
Грядёт в броне, грядёт во всеоружье,
Грядёт, в победных битвах закалён
На западе, на юге, на востоке,
Да и на севере! Известно же, друзья,
Что ладный лев медведя одолеет, —
Точь-в-точь как ладный Рим осилит вас.
Вольф
Ты, кажется, считаешь пришлецов
Из рощ лимонных некой высшей расой,
И, значит, нам, лесным сычам, они теперь указ?
Арминий
В каком-то смысле так оно и есть…
Я верю, что величье нам присуще,
А римлянам, напротив, не дано, —
Но нас они пока опережают.
И если сбудется пророчество Певца —
И человечество объединится
Под властью одного, — пусть это будет немец,
Пусть будет бритт, пусть галл, пусть кто угодно,
Но лишь не уроженец Апеннин!
Которому чужда душа народа
Любого, кроме собственного… Рим
В конце концов погибнет непременно,
Но не случится этого, пока
Рассеянные по земле народы
Не обретут в неистовстве времён
Свободы, равновесья и покоя,
А до тех пор, как ястреб, будет он
Клевать орлят и разорять лесные гнёзда…
(Перевод В. Топорова)
Также друзья-писатели работали над livre d'artiste, — «книгой художника», — переводными балладами о разбойнике Робин Гуде (излюбленной канторовской темой). Фолиантом, несомненно и заведомо феноменально редким, единичным. К тому же специально отлитым и напечатанным вручную. С ограниченным количеством экземпляров. И где впервые(!) все баллады переведены на русский язык.
Позвольте, уважаемые читатели, низко поклониться и помолчать смиренно, буквально минуту, — вместе с вами, дорогие господа, — почтив память о незабвенном литераторе Викторе Леонидовиче Топорове…
Да упокоит Господь его душу в селениях праведных. Светлая, светлая память!
#виктор_топоров #литературный_критик #писатель #книга_художника
-
С интересом прочитал, хотя для меня имя (как и творчество) этого человека ни о чем не говорит.
Как говорится, "это что-то личное"(с).
-
Присоединюсь к вышестоящему комментатору. Никогда не слышал об этом человеке. Написано хорошо.
-
К сожалению Виктор Топоров и мне совершенно незнакомая фигура, в связи с чем посчитал необходимым чуть погрузиться в его биографию. Фактически, человек всю жизнь был погружен в литературу и её критику, в переводы, в написание не сильно известных книг...
Жаль, что многие люди, посвящающие свою жизнь литературе, остаются малоизвестными персонами, тем не менее волоча свой сизифов камень вверх по бугристому склону лет.
Игорю двойное спасибо, в связи с вышесказанным, за статью.
Однако не все слова в названии статьи оказались мне и читателям понятными. Иногда следует пожертвовать витиеватостью ради доступности для читательской аудитории.
-
Вы чего)) Топоров был вечным шилом в жопе у графоманов и бездарей. Гонял всякими тряпками. Боялись его. Кантора вышеупомянутого, правда, пригрел. А это та ещё холера оказалась.
1 -