Консультация в роддоме

   Это был, наверное, обычный роддом, в центре города и обычная, наверное, для современного общества история. Не помню, кто им посоветовал обратиться ко мне, и кто дал им мой номер мобильного телефона. Но это и не главное.
   Звонила пожилая дама. Просила проконсультировать свою невестку, которую переводят в психиатрическую больницу после "неудачных" родов прямо из родильного дома. Это было 23-го февраля. Но я согласился. Случай был из разряда неотложных, со слов звонившей женщины. И после суточного дежурства отправился на консультацию в родильный дом. Не знал, как мне себя представлять в этом лечебном учреждении, какого рода консультация может быть в отделении анестезиологии и реанимации послеродового отделения. Решил, что уверенность, подкрепляемая опытом, белый халат, сменная обувь поможет мне в этой щекотливой для меня ситуации.
   В холле роддома меня встретила звонившая накануне женщина, 45-50 лет. С ее слов, ее невестку хотят перевести в психиатрическую больницу, так как она сказала врачу о нежелании жить, когда ей сообщили о смерти ее ребенка во время родов. Реакция, которая, наверное, была бы присуща многим, оказавшимся в такой ситуации.
   Поразила убогая обстановка этого медицинского учреждения, несмотря на множество дорогих иномарок, стоящих перед его окнами. Может, это просто, машины, брошенные на бесплатную парковку в центре города?
   Надев белый халат, сменив обувь, мы беспрепятственно прошли в отделение реанимации.
   - Почему в реанимации, состояние тяжелое?
   - Нет, перевели после ее слов о нежелании жить.
   Большой коридор, стены которого лет ...адцать не видели ремонта. Осыпающаяся штукатурка. Санбюллетень, выпущенный в конце 80-х. Одиноко стоящие возле окон женщины в застиранных казенных байковых халатах, цветных раскрасок, из-под которых выглядывают шерстяные вещи. Вспомнил, что такие халаты выпускала наша текстильная промышленность в 70-80-х годах. Моет полы санитарочка, в халате аналогичного фасона. Из сестринской выходит женщина в схожем халате, из-под которого слегка пробивается белая полоска медицинской одежды. Наверное, это медицинская сестра. В отделении холодно. Между двойными рамами лежат списанные подушки и одеяла, вверху окон пробивается иней между естественными щелями. В палате на четыре койки лежат двое. Подходим к девушке, на вид немного старше 25 лет. Со слов свекрови, ее зовут Вика. Грустное лицо, печальные глаза, бледность кожи лица, отсутствие косметики.
   - Здравствуйте, меня зовут Вячеслав Иванович. Я врач психиатр, психотерапевт. Ваша свекровь обратилась ко мне с просьбой оказать вам помощь. Вы согласны беседовать со мною?
   - Здравствуйте, доктор. Согласна. У меня уже все прошло. Хотелось бы выписаться отсюда поскорее. Две недели, как я здесь. Устала от всего этого кошмара.
   - Расскажите, поподробнее, что послужило причиной таким высказываниям?
   - Что послужило...? Долгая история...
   - Ничего, я располагаю достаточным временем, чтобы вас выслушать.
   - Мы с мужем живем в Ейске. Городок у нас небольшой. Врачей мало. Роддом в аварийном состоянии. Мы длительное время хотели ребенка. Но у нас не получалось. То выкидыши на ранних сроках, то не рассчитаем с циклом, то еще что-нибудь. Эта беременность тоже не была исключением. Гриппом переболела, пиелонефрит осложнился. Решили, что приедем к свекрови рожать, в Санкт-Петербург. Приехали.... Когда начались схватки, скорую помощь ждали два часа. В итоге на такси приехали в роддом на Звездную. Сделали там УЗИ, сказали подождать. Ждали.... Через 10 часов, сказали, что раз у вас нет прописки, мы вас не возьмем к себе. Езжайте по "такому-то адресу". Приехали сюда уже поздно ночью. Госпитализировались на платной основе, так как сказали, что полис медицинского страхования здесь не действует. Сделали УЗИ повторно. Сказали, что у плода отек мозга и он нежизнеспособен. А я еще днем чувствовала, как он шевелится. Предложили подписать какие-то бумаги. Я и не видела, что подписывала. Сказали, что будут удалять мертвый плод.
   Следующие две недели мне делали антибиотики, ставили какие-то капельницы. Заведующая отделением успокаивала меня, говорила, что через полгода вновь можно будет попробовать забеременеть. Я ей поверила. И вот, перед выпиской мне сказали, что матку удалили....
   Глаза Вики стали влажными, и вскоре пара ручейков потекла по ее лицу. В психотерапевтических ситуациях не рекомендуется успокаивать пациента. Максимум, это предложить одноразовый платок и стакан воды. Но здесь ситуация нестандартная. Она не у меня в кабинете на приёме находится. Мы разговариваем не о ее психологических проблемах. Мы разговариваем о нераспустившейся жизни и разбитых судьбах. Мне было стыдно за то, что я принадлежу к тому клану людей в белых в халатах, которые так бесчеловечно поступили, мне было стыдно за варварскую систему нашей "современной" медицины, мне было стыдно за город, в котором я живу. Но вслух я этого не мог сказать. Почувствовал, что мое лицо приобрело гиперемированный оттенок. Я сидел и молчал, наблюдая за рыданиями молодой женщины, может быть, иного от меня и не требовалось. Вика сама достала себе носовой платок и, налив себе в стакан минеральной воды, продолжала.
   - Какие мне слова ей после этого говорить?! Как дальше жить?
   Я спросила, почему это произошло, а мне сказали, что было сильное кровотечение, остановить которое было возможно лишь таким путем.... Непонятно, зачем было все это время лгать. Для кого, для чего, во имя чего???
   - Печальная у вас история...
   Скажите, как вы сейчас себя чувствуете? Настроение, сон, аппетит, планы на будущее.
   - Плакала, пока были слезы. Жить действительно не хотелось. Теперь уже свыклась с этой мыслью. Решили с мужем взять ребенка из приюта. Родные обещали помочь в оформлении документов. Жизнь-то ведь продолжается, не так ли, доктор?
   - Да, это хорошо, что ваши родные вас поддерживают. А почему вас не выписывают, а держат в реанимации?
   - Это меня после тех слов перевели, думали, что я из окна выпрыгну.
   - Но вы ведь сейчас не хотите, не так ли?
   - Что вы?! Единственное, - не хочу, чтобы меня в психбольницу переводили. Я ведь не психически больная?
   - Нет! Вы, по всей видимости, перенесли острую аффективную реакцию на стрессовую ситуацию. Но некоторые симптомы еще остались. Их необходимо корректировать. Если в домашних условиях не получится, вы можете подъехать в нашу клинику, где вы сможете получить помощь. Я вам выпишу рецепты на некоторые препараты, вы их принимайте. Если у вас возникнут вопросы или вы заметите побочные эффекты на препараты, вот моя визитка, звоните.
   Я бы хотел узнать у вашего лечащего врача, как мне оформить запись в истории болезни и какую вы сейчас получаете терапию, чтобы это было сочетаемо с моими назначениями.
   - У вас будут ко мне вопросы, Вика?
   - Нет, спасибо вам, большое! Вы меня успокоили. А то я уже сама стала переживать за себя. Когда тебя считают сумасшедшей, то поневоле сам начнешь себя такой считать.
   - До свидания. Удачи вам!
   - До свидания!
   В коридоре мы обсудили ее состояние, с ожидавшими меня здесь, свекровью и мужем. Им тоже пришлось "несладко" в этот период. Свекровь была настроена на судебные разбирательства с руководством клиники. Муж к настоящему времени уже охладел. Сказали, что в том состоянии действительно не заметили, что подписывали, а врачи не разъяснили, что к чему.
   - В настоящее время состояние Вики несколько стабилизировалось. На сегодняшний день показаний для перевода в психиатрическую больницу нет. Я ей назначил амбулаторную поддерживающую терапию. Препараты необходимо будет принимать некоторое время. Если же вы заметите какие-то странности в ее поведении, позвоните мне. Вместе примем решение. Может быть, она пройдет курс реабилитационного лечения у нас в клинике.
   - Вы не могли бы это сказать ее лечащему врачу, она дежурит сегодня и скоро к нам подойдет.
   - Да, пожалуйста!
   Спустя десять минут в конце коридора показалась высокая крупная женщина. Она шла уверенным шагом по длинному коридору. Поверх плеч был также наброшен аляповатый, застиранный, но видимо теплый "материнский халат", и если бы не уверенная походка и не выглядывавший из-под розово-синей байки фонендоскоп, то ее также можно было принять за кого угодно из обитателей этого заведения.
   Я не стал расширять сбор анамнеза, к тому же в присутствии родственников. Представился, осведомился о состоянии пациентки по профилю ее заболевания.
   - Да, она хоть сейчас готова к выписке. Но мы боялись суицида.
   - А какую медикаментозную терапию она сейчас получает?
   - Феназепам внутримышечно по два кубика на ночь. Антибиотики на прошлой недели закончили ей колоть... У нас больше ничего другого нет....
   Скажите, что нам дальше с ней делать?
   - Да это неплохой анксиолитический препарат с хорошим седативным компонентом, возможно, в этой ситуации, являлся бы препаратом выбора... Реактивное состояние, психогенно обусловленное, на настоящее время купировано. Можете ее выписывать для поддерживающего амбулаторного лечения. Сейчас она суицидоопасной мне не представляется. Нельзя исключить, конечно, рецидивы, но и дальнейшее пребывание в учреждении, где происходят роды, не отразится лучшим образом на ее здоровье.
   Мне показалось, что меня недопонимают, по крайней мере, это было заметно из "физиогномостичных" наблюдений за коллегой.
   - В истории болезни необходимо оставить мою запись?
   - Нет, спасибо, мне и так все понятно!
   Попрощавшись со всеми, я зашел в магазин "Здоровый малыш", который находился в этом же здании на первом этаже. Нашей малышке исполнилось десять дней. Я гордился за родную Alma mater и за те четыре дня, которые мои девочки провели в клинике акушерства и гинекологии. Скорая приехала через 30 минут, несмотря на раннее утро, роды принимал мой бывший однокурсник, который "обиделся", что я не предупредил его о том, что это моя жена рожает. Страшно было подумать, что все могло быть по-другому.
   Мысли, связанные с вопиющим случаем человеческой безнравственности, помноженной на виды общей разрухи, как внешних атрибутов, так и внутренних составляющих, еще долго преследовали меня. Через месяц из газетных новостей я узнал, что этот родильный дом закрыли. Может быть, справедливость восторжествовала, по детски, подумалось мне тогда. К сожалению, катамнез этого случая проследить не удалось.

2004