Святая простота

Хотя крепостное право было отменено еще в 1861 году, это не мешало матери меня адски эксплуатировать. Да, да, я был конкретно закабален. Шаг вправо, шаг влево — порка. А рука у мой матери, скажу я вам, тяжелая. Плюс, оставшийся от отца старый армейский ремень, который ни раз хаживал по моей заднице.

Мне всегда хотелось быть взрослым, чтобы никто не командовал, ни орал. А то надают заданий как Золушке- не успел- выпороли, успел но сделал абы как — все равно выпороли. Никакой альтернативы и свободы действий. Ни дом родной, а зона строго режима. Ни мать, а надсмотрщик.

Сегодня меня еще не пороли. Пока не за что было. С утра я обычно заспан и смирен как агнец божий. Хотя мать утверждает, что Бога нет, его явреи съели. Ну, съели и съели — на здоровье. Тем более, кто такие явреи я понимал слабо. Вроде тоже люди, но вроде и не совсем. По словам матери они ещё кого-то съели, возможно даже Кука.

Позавтракав, я получил задания на сегодня. Сначала нужно было спуститься в погреб и перебрать весь прошлогодний лук. Подгнивший поднять наверх и выбросить. Более менее добрый переложить в сухой короб. Не любил я спускаться в погреб. Там пахло сыростью и водились крысы. Обычно я закидывал туда кошку, а потом только через час-другой спускался сам. Кошка выбегала из погреба сбивая меня с ног, как-будто там ей сам черт встретился. Видимо, она тоже боялась крыс не меньше чем я. Но себя мне было жальче.

После горя лукового мне следовало взять лопату и вычистить куриный помет из под насеста. В курятнике было очень низко даже для меня. Зачем так строить. И куры эти еще одна дурней другой. Заходишь к ним, а они в виду отсутствия петуха, садятся передо мной задницей кверху. Как-будто я их топтать буду. Я им давал такого пинка, что они разлетались по всему курятнику теряя перья. Помета была очень много. Как можно было столько навалить?! К тому же он еще и примерз. Стал как каменная глыба. Я битый час долбил его, но смог отковырять только половину этого добра. За недобросовестную работу получил от матери оплеуху. Но это мелочи. Курицы получили от меня за это по полной. Одной я даже совсем выдрал перья из зада, теперь ходит светит голой гузкой.

Пообедали. За окнами слышен мальчишеский гомон. Пацаны играют в «казаки-разбойники». Эх, вот бы мне сейчас к ним. Задал бы жару. Мать сказала, если сбегу на улицу, снова выпорет, еще и в угол поставит. Хорошо, что в доме нет гороха. Слышал, что его насыпают в угол и ставят стоять на коленях, чтобы больнее было осознавать свою никчемность. Горох у нас никто не ест. С него газы. К тому же он дорог. А у нас экономия во всем. Особенно на мне.

Обед окончен. Мне поручено перетаскать весь колотый шифер из одной кучи в другую, поближе к воротам. Чтобы когда приедет мусорка можно было быстро всё им закидать.

В конце дня я еще пошел допиливать ветки клёна. Клён эта наша напасть от соседей. Разрастается каждый год. Ветки его хороши только для удочек. Но на рыбалку меня не пускают. Поэтому я его выпиливаю или вырубаю. А он всё равно растет. Мы с ним в этом похожи. Мать меня порет и ругает, а я всё равно потихоньку расту. Стану совсем совсем взрослым и шагну в другой мир- свободы, равенства и братства.